Врушечка - Галина Куликова

— Полагаю, грядет какое-то мероприятие, и я должна пойти с тобой, — сделала вывод Настя.

— Гениальная догадка!

— Кстати, почему именно я?

— Лучше тебя с этой ролью никто не справится. Во-первых, у нас с тобой контакт, а это сразу чувствуется, согласись. Если я приведу манекенщицу, от которой глаз не оторвать, в наш союз никто не поверит.

— Манекенщица определенно уронит тебя в глазах руководства, — ухмыльнулась Настя.

— А ты — то, что надо. Ты умная, веселая, энергичная, но не шумная. Когда надо, умеешь быть милой. Одеваешься элегантно.

— Элегантно, но дешево.

— Я куплю тебе туфли, — быстро сказал тот.

Настя некоторое время смотрела ему в затылок. Вокруг макушки закручивался маленький смешной водоворот темных волос.

— Почему ты не отвечаешь? — Матвеев посмотрел на подругу в зеркальце заднего вида. Глаза у него были бесхитростные.

Настя сидела с сосредоточенным видом. Вероятно, прикидывала, стоит ли извлекать пользу из собственной доброты.

— Витя, ты готовишь мне какую-то пакость, — наконец заключила она. — Говори сразу, что мне предстоит.

— Ничего особенного, — пожал плечами Матвеев. — Нет, честно. Ужин в хорошем ресторане. Будут наши зарубежные партнеры. Главному хочется, чтобы они размякли. А это возможно лишь в присутствии дам. В общем, я не могу снова появиться один. И невеста мне нужна достойная. Такая, как ты!

— Матвеев, ты случайно не подбиваешь ко мне клинья?

— С ума сошла? Между мужчиной и женщиной должна проскочить искра, сечешь? У нас с тобой в запасе была четверть века. Сто тысяч удобных случаев — и ничего.

— Действительно, какие глупости. Я — и вдруг какие-то чувства, — пробормотала Настя. — Это ты меня своими туфлями из равновесия вывел. Про туфли ты серьезно говорил?

— Моя невеста должна выглядеть на все сто, — заявил Матвеев с важностью. — Я прочитал несколько статей из области женской моды. Там написано, что туфли — это лицо женщины.

— Ну, не то чтобы лицо…

— Ну, ладно, не лицо, а ноги. А красивые ноги для партнеров порой важнее всего остального.

— Выходит, мне везет. Когда мероприятие?

— Сегодня.

У него был невинный голос, и Настя, которая не видела Витькиного лица, готова была прозакладывать гипотетические туфли, что, выдав свое сакраментальное «сегодня», он даже ресницами похлопал, как институтка.

— Надеюсь, ты пошутил, — зловещим тоном сказала она. — Ты хоть представляешь, какие процедуры нужно проделать женщине перед Грандиозным Мероприятием?!

— Лаврентьева, тебе еще и тридцати нет, — перешел на сварливый тон Витька. — Два раза махнула расческой, платье выгладила, реснички подкрасила — и вперед!

— Матвеев, ты младенец, — презрительно бросила Настя.

— А что, будешь а-ля натюрель.

— Чтобы выглядеть а-ля натюрель, нужно потратить сутки. Кроме того, я с самолета: кислородное голодание, иссушенная кожа, недосып, волнения перед полетом… Мне необходимо как следует выспаться.

— Выспаться — это вряд ли, а туфли купить успеем, — напомнил коварный Матвеев.

Настя запыхтела, пытаясь справиться с приступом неконтролируемой жадности. Обувь для нее была огромной проблемой. Напрячься придется всего один раз, а туфли будут служить очень долго.

— Ты нащупал мою болевую точку, — сердито сказала она. — Ради новой пары обуви я готова почти на все.

— Я так и думал, — самодовольно сказал Матвеев.

Он знал, куда уходит Настина зарплата, знал, что у нее нет никаких шансов исправить ситуацию. Но о масштабах катастрофы не догадывался. О том, что она иногда голодает, и гречневая каша с грибами для нее — праздничное блюдо. А она не собиралась его просвещать. Рассказать другу о своих проблемах — это все равно что прямо попросить о помощи. Витька, конечно, станет ей помогать, и это будет ужасно. Это будет означать, что сама она ничего не стоит и не способна справиться с трудностями.

Глава 2

Туфли были что надо. Восьмисантиметровый каблук, нежнейшая кожа, глубокий вишневый цвет. С первой же минуты Настя поняла, что хочет только их. Матвеев отнес выбранную пару на кассу, даже не спросив, сколько придется заплатить, и не дрогнул, когда продавщица озвучила цену. Настя вибрировала от возбуждения. Ей уже страстно хотелось пойти с Витькой на ужин. Потому что ужин был поводом надеть туфли и почувствовать себя самой изысканной женщиной на свете.

Дома она врубила на полную катушку музыку и принялась собираться. Кот Кузя, возвращенный в родные пенаты, затисканный и зацелованный, возлежал на диване, скрестив лапы, и наблюдал за творящимся безобразием. Хозяйка бегала неглиже сначала растрепанная, потом с мокрыми волосами, потом с феном наперевес. Мимо него летали шелковые чулки, трусики и шарфики. Даже если женщина находится в стесненных обстоятельствах и у нее имеется всего одно выходное платье, она все равно найдет массу поводов для сомнений и для того, чтобы устроить в квартире кавардак.

Засунув голову в глубины шкафа, Настя извлекла на свет божий светло-серое, просто скроенное платье. От него невозможно было оторвать глаз. На платье был надет прозрачный чехол, и она подняла вешалку повыше, чтобы еще раз полюбоваться нарядом. Вещь была подарена мужем сразу после свадьбы, во время медового месяца, который молодожены провели в Италии. Настя хорошо помнила маленький магазинчик, наполненный чудесными вещами ручной работы, где они отыскали это сокровище.

— Спасибо тебе, милый, — с чувством сказала Настя и потрясла за рукав мужскую рубашку, висевшую тут же, в шкафу.

Почему-то именно эта рубашка из десятка других вещей, висящих рядом, больше всего напоминала ей мужа. Она иногда даже здоровалась с ней, словно с живым человеком. Чаще всего в те моменты, когда становилось особенно трудно.

Отпущенный рукав безвольно повис. Настя посмотрела на него и тяжело вздохнула. Нечестно, что все это произошло именно с ней. Другие женщины ее возраста живут себе припеваючи, строят семью, рожают детей… А у нее все не как у людей. Впрочем, предаваться раздумьям было особенно некогда. Витька уже приехал и посигналил снизу — дескать, жду. Настя бросилась к зеркалу и повертелась перед ним. Новые туфли выглядели потрясающе. К платью они подходили идеально. Ко всему остальному Настя так привыкла, что уже не могла оценивать себя объективно.

— Надеюсь, зарубежным партнерам Матвеева я понравлюсь, — сообщила она коту.

Затем подкрасила губы, проверила прическу, весьма экономно подушилась и, подхватив сумочку, выпорхнула из квартиры. Как только она открыла дверь подъезда, Витька, бродивший вокруг машины, поднял вверх большой палец и закивал, как китайский болванчик.