Пёс - Наталья Колесова

— …поскольку только киллеры в состоянии отследить мутантов. В связи со всем вышесказанным вам предстоит налаживать рабочие отношения…

— Между человеком и его оружием! — закончила Лайма.

Крэг слегка поморщился.

— Вот только не надо иронизировать, мастер Чадар. Все очень серьезно.

— Даже не пытаюсь. Плохо с чувством юмора. Думаю, на сегодня с меня достаточно. Навещу своего любимого пациента и отправлюсь спать.

Она развернулась и пошла вглубь питомника, Крэг с сомнением смотрел ей вслед.

— Капрал?

— Ваша очередь, господин капитан, — проворчал тот.

Проход между вольерами был достаточно широк, чтобы чувствовать себя в безопасности, но Крэг мог поклясться, что ощущает горячее дыхание наблюдающих за ним собак. Шорохи, цокот когтей, повизгивание, ворчание, короткое взлаивание… Казалось, собаки его обсуждают. Несмотря на то, что в питомнике было прохладно, Крэг добрался до мастера уже взмокшим.

Вольеры киллеров находились у самой дальней стены питомника, на расстоянии друг от друга — чтобы киллеры не сломали себе зубы об армированную решетку, сходя с ума от близости противника. Обитатели этих клетках вели себя куда спокойнее своих собратьев-патрульных. Они стояли, сидели, лежали, наблюдая за людьми мнимо равнодушными поблескивающими глазами.

Мастер Чадар стояла у одной из вольер, упершись руками в колени. Капитан Крэг некоторое время молча созерцал ее сзади — а Лонгиер-то был не дурак…

— Это и есть ваш пациент? — спросил, подходя.

Серый пес перевел на него небольшие темно-карие глаза с еле видными красными белками и бесшумно обнажил верхние клыки: не зарычал, а скорее зашипел, как кошка… На его спине была заметна широкая серебристая полоса — явная примесь крови Призраков. Да и на вид киллеры практически не отличались от своих прародителей — насколько Крэг мог судить по трупам городских собак-мутантов.

— Ну, привет, парень! — ласково сказала мастер. — Вот мы и снова свиделись!

Пес и ухом не повел, не отрывая взгляда от Крэга.

— Шкала десять! — весело сообщила Чадар.

— Что? — Крэг был рад прервать это соревнование в "гляделки". На женщину смотреть было куда приятнее.

— Почти сто процентов времени смотрит вам в глаза — практически не поддается дрессировке. Лонгиер уверял, самый тупой из молодых киллеров. И самый неудачливый.

— То есть?

— Вечно с ним что-то случается, — пояснила Лайма. — Только из-за него я приезжала сюда несколько раз. Травма лапы с воспалением надкостницы. Тяжелое отравление. Драка со стариком Дугласом — пришлось накладывать швы обоим, — она махнула рукой на соседнюю клетку. — И в последний раз — подозрение на чумку…

— Что, Гач? — она вновь наклонилась, и глаза ее оказались на одном уровне с глазами пса. У того дрогнули ноздри. — Больше ничего с тобой не приключилось?

— Да он… хвостом виляет! — недоверчиво заметил Крэг.

— А! Никогда не доверяйте этому признаку. Меня отучил от этого первый же боец, — задрав рукав, она продемонстрировала белый рваный шрам у локтя. — Едва успела закрыть горло. Ну, пока, Гач. Увидимся завтра.

Она скользнула пальцами по решетке и пошла на выход. Оглянувшийся Крэг увидел, что пес, приподняв небольшие висячие уши, смотрит им вслед.

— Я — спать, — объявила мастер Чадар, едва они вошли в свою комнату. Забыв, что нужно стесняться, быстро разделась с непринужденностью супруги, прожившей с мужем не один десяток лет. Повесила в шкаф темно-синюю форму, легко подтянулась, лягнув воздух крепкими ногами. С мгновение повозившись, притихла.

— У меня вопрос, — сказал Крэг.

— Слушаю, — отозвалась она сверху.

— Я заметил, вы… скованно чувствовали себя в душе. Это меня удивило, так как противоречит тому, что я слышал о Псах.

Пауза.

— У нас прикасаются не для того, чтобы причинить боль или унизить. Спокойной ночи.

Значит, Лонгиер был не первым… Крэг всегда считал: если женщина идет в армию, то должна принимать и вытекающие из этого последствия, а попросту — "сама нарывается". Хотя это не основание для оправдания насилия над военнослужащими обоих полов. Но сейчас он почувствовал, что обвинили его самого. Или, что почти одинаково — кого-то из его людей. Он открыл рот, пожал плечами и сказал:

— Спокойной ночи.

— И что, по-вашему, она делает, господин капитан? — горестно поинтересовался Сим Бакстер, наблюдая сквозь сетку за мастером Чадар. Лайма играла в мяч с небольшой, пятнистой, как солдатская униформа, собакой. Собака пулей носилась по дрессировочному вольеру, чуть ли не взлетая по сетке за цветастым мячиком. Крэг поглядел и сказал сухо:

— По-моему, сходит с ума. Кто ей разрешил?

— Думаю, никто, — капрал хмыкнул. — Но и никто не запретил. Она просто ни у кого не спросилась. А правда, собака здорово на крысу смахивает? Это зябликова сука, он с ней всегда в патрулирование ходит. Нюх, говорит, исключительный…

Собака, наконец, умаялась и свалилась посредине вольера. Сдержанно рыча, принялась трепать мячик. Лайма оглянулась.

— Здравствуйте, Крэг.

— Здравствуйте, мастер Чадар, — через сетку официально сказал капитан. — Чем занимаетесь?

— Выполняю оба приказа сразу: слежу за моционом собак и восстанавливаю подорванное доверие. Сим, вы вызвали напарника Рады?

Капрал поморщился под взглядом Крэга, но вынужден был ответить:

— Так точно. Вон он… плетется.

Рядовой и впрямь плелся нога за ногу и только завидев офицеров, подтянулся. Доложил, косясь на бросившую мячик Раду:

— Прибыл по вашему приказанию!

— Не по моему. По приказанию мастера.

Зяблик повернулся и более тускло отрапортовал Лайме. Глаза его следили за принюхивающейся собакой. Рада вскочила, встряхнулась, потрусила было к ним, потом вспомнила о своей драгоценной игрушке, вернулась, хапнула и, галопом подскакав к сетке, уцепилась за нее передними лапами. Завиляла длинным голым хвостом. Маленькие, чуть раскосые ее глазки поблескивали. Ну, вот и ты, наконец, говорили они. Что ты там торчишь? Ну, идем, поиграем! Отцепилась от сетки и ускакала кошачьим галопом, помахивая заманчиво мячиком и задорно косясь на зрителей.

— Рада соскучилась. Поиграйте с собакой.

Слабо улыбаясь, Зяблик погладил сетку.

— Да я тоже… а если? — он неуверенно посмотрел на Лайму.

— Я внутри, — сказала та. — Офицеры вооружены. Рада немного возбуждена, но это нормально после долгого сидения в клетке. Идите, рядовой, идите. Это не она убила Лонгиера, у нее прикус другой.

— Да, — он положил руку на засов. — Но как-то не по себе, понимаете?