На берегах Себерянки - Петр Суреев

А сверху, будто улыбаясь, смотрело на них такое же золотистое солнце…

Сколько воды в Себерянке?

Далеко течёт Себерянка. Наверное, ей и конца-краю нет. Маленькая речушка, но, должно быть, очень сильная. Алик, старший братишка Нади, говорит, что за лесом проходит железная дорога. В том месте, где она пересекает речку, сделан тоннель. Это чтоб Себерянка не разрушила железную дорогу.

Вот какая Себерянка!

Тоннель мальчишки назвали «Трубочкой».

Где-то недалеко от этой Трубочки Надин папа со своими лесниками сажает лес. Алик каждый день носит ему обед.

Вернулся вчера Алик и говорит Наде:

— Эх, вот здорово! Вода в Трубочке бурлит, как в котле!

— Значит, она там очень горячая? — спросила Надя.

Алик рассмеялся:

— Вот чудна́я! Вовсе она и не горячая. А бурлит потому, что быстро течёт.

— Возьми меня сегодня с собой, — запросилась Надя. — Я тоже хочу посмотреть на Трубочку.

— Что ж, пойдём, — согласился Алик. — А дойдёшь?

— Дойду.

И вот они идут вдоль извилистого берега к Трубочке, а от неё недалеко и лесная посадка. Видит Надя: течёт Себерянка где по камушкам, где по травушке, где по золотому песку. Течёт и течёт. И вчера она текла, и позавчера, и год назад.

— А куда она течёт, Алик? — спросила Надя.

— В другую речку, которая побольше.

— А та куда течёт?

— В ещё бо́льшую реку. А уж совсем большая — прямо в Волгу.

— Откуда ты это знаешь, Алик? — с завистью спросила Надя.

— «Откуда, откуда»… В школе учили, — ответил ей брат.

Недалеко от берега начались посадки. А вот и Трубочка. Алик с Надей остановились. И верно, вода в Трубочке кипела, будто в котле. Она бежала так быстро, что, когда Надя бросила в поток камешек, его сразу же снесло по течению. Из-за шума Надя и не слышала, как подошёл папа.

— Что, не такая здесь Себерянка, как дома? — спросил он.

— Не такая, — согласилась Надя.

Она смотрела на быстрое течение и всё о чём-то думала.

— А Себерянка может вся вытечь? — спросила она вдруг.

Папа засмеялся:

— Нет, дочка, не может. Себерянка — речка ключевая, родниковая.

— А что такое «ключевая»?

— Значит, по берегам её и на дне бьют ключи. Вода из-под земли выходит. Пойдём, я тебе сейчас покажу один такой ключик.

Все трое пошли туда, где стояло несколько деревьев. Надя увидела, как меж корней бьёт из-под земли маленькая струйка. Крохотным ручейком вода бежала к Себерянке.

— Попробуй, Надя, — сказал папа и зачерпнул в кружку воды.

Надя отпила несколько глотков и воскликнула:

— Ой, какая холодная и чистая-чистая!..

— Это и есть ключ. Видишь теперь, кто поит нашу Себерянку?

— А эти ключи можно закрыть?

— Можно. Тогда постепенно умрёт Себерянка. Кое-где она уже начинает пересыхать — там, где затянуло ключи.

— Почему затянуло? — спросила Надя.

— Очень просто. Если вырубить вот здесь все деревья да кустарники, оставить место голым, и этот ключик умрёт.

— Зачем же их рубят, папа? Наверное, это плохие люди так делают?

— Не знают, вот и делают. Думают, что кустарник по берегам просто так растёт, без всякой пользы. А он воду в речке сохраняет.

Загрустила Надя.

— Да ты не печалься, — успокоил её папа. — Мы не дадим умереть Себерянке. Видишь, сколько деревьев уже здесь посадили? И так теперь всюду, по всему берегу.

Когда Надя возвращалась домой, она думала о том, как по берегам Себерянки вырастут леса, а из-под корней забьют новые родники. И будет Себерянка ещё полнее.

Где спят рыбки?

Кончилось половодье. Успокоилась Себерянка, снова вошла в берега. Стало совсем тепло. Теперь Надя ходит умываться на речку. Нарочно идёт не по тропинке, а по росистой траве. Ей так больше нравится: ступит босыми ногами в росяную прохладу — будто освежится вся. А на траве сзади неё остаётся ярко-зелёный след.

Для умывания папа сделал мостки. Они нависли над самой водой, и Надя ходит по ним очень осторожно.

Сначала она долго смотрит в прозрачную воду. Видно, как по дну извиваются, будто змеи, длинные водоросли, а между ними скользят, какие-то тени. Они всегда разные: одна мышкой проскочит между водорослями, другая, будто лохматая кошка, прокрадётся по дну… Только высматривай! Вот ползёт не спеша водяной жук. Вот он всплыл на поверхность, хлебнул воздуху и, смешно дрыгая зубчатыми лапками, ушёл в глубину, куда-то под водяной лопух. Интересно!

Надя достаёт щётку и принимается чистить зубы. Белые комочки зубного порошка падают в воду. Вдруг откуда-то появляются маленькие рыбки и начинают ловить, теребить эти комочки.

Глядит на них Надя и думает вслух:

— Рыбки тоже спали. А потом проснулись, как я, и тоже чистят зубы… Но где же они спят?

И верно: где спят рыбки?

Неподалёку на берегу сидит с удочкой Алик. Уж он-то, конечно, знает.

Надя на цыпочках подходит к нему.

— Тиш-ше! — сердито останавливает её Алик.

Едва дыша, Надя опускается рядом с ним на корточки — у самого обрыва: вот-вот свалится в речку. Как ни сердит Алик, а сестрёнку поддерживает рукой.

Несколько минут оба молча смотрят в воду. Там стайками проплывают маленькие рыбки. Вот одна приблизилась к крючку.

— Алик… — говорит Надя.

— Тишш-шше! — вытаращив глаза, шепчет брат.

Надя попятилась, перебирая ногами.

Б-бух! — с шумом падает в воду ком земли. Сразу исчезают рыбки. И Надю будто ветром сдуло: за такое дело Алик спуску не даст.

Но рыбки не пугливы. Через минуту они возвращаются и вот уже опять клюют насадку.

Алик сидит и не дышит.

Вдруг поплавок запрыгал. Алик дёрнул удочку и подсек осторожную рыбёшку.

— Беги скорее домой за ведром! — радостно крикнул он Наде.

— Сейчас, Алик, сейчас! — ответила Надя и стремглав побежала в дом.

И вот она уже гремит по ступенькам крыльца большим ведром. Торопится Надя, вприпрыжку бежит, а ведро мешает.

В большой посудине рыбка почувствовала себя, как в родной Себерянке. То уйдёт на самое дно, то резво вынырнет на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха.

— Она вырастет большая? — спрашивает Надя.

— Конечно, — с видом знатока отвечает Алик. — Кормить будем — и вырастет.

— А чего они едят?

— Видишь — на хлеб ловлю, значит, хлеб едят. А ещё червячков всяких.

Алик вновь закидывает удочку.

Несколько рыбок стали кружиться возле молодого листа кувшинки. Он стоит в полводы и напоминает собранную в горсть детскую ладошку. Видимо, на этой ладошке что-то вкусное, рыбки тычутся в неё, как в тарелку.

— Это они обедают, — поясняет Алик. — А листочки у них вместо столов.

Тогда Надя решается спросить о самом главном:

— Алик, а где спят рыбки?

— Рыбки-то?

Алик напряжённо смотрит в воду. Брови его сдвинулись. Он и сам не знает, где они спят. А показаться незнайкой, да ещё перед девчонкой, не хочется.

— Ну да, рыбки… — напоминает Надя и терпеливо ждёт.

— Спят где? — повторяет вопрос Алик. — А в траве спят.

— У них там, наверное, свои кроватки есть? Правда? — подсказывает Надя.

— Вот-вот! — обрадовался Алик Надиной выдумке. И сам начал выдумывать: — Кроватки — это маленькие листочки, как вон та кувшинка. У каждой рыбки своя кровать. Когда лягут спать, края у листочков и закрываются.

— Это заместо одеяла?

— Ага. Вода качает эти кроватки, и маленьким рыбкам хорошо спать. Как в гамаке. А утром они вылезают из своих кроваток и завтракают.

— И правда, Алик, — соглашается Надя. — Как только я прихожу утром умываться, так рыбки выплывают из-под кустов и начинают ловить комочки зубного порошка. Вот глупые! Думают — хлеб.

Алик и Надя весело смеются.

«Хороший у меня брат, всё знает», — думает Надя.

Алик тоже думает: «Если б ты не подсказала, ни за что бы не догадался, где спят рыбки…»

Помогло

Ушёл из дома кот Серёга и почему-то не вернулся. День прошёл, второй прошёл — нет Серёги.

— Наверное, украл его какой-нибудь недобрый человек, — сказала мама.

— А по-моему, он просто обиделся на кого-то, — заметил папа и с улыбкой посмотрел на Надю.

Недавно Алик наловил Наде много-много маленьких рыбок. Надя от радости запрыгала и чуть не опрокинула банку. Кот Серёга тоже заинтересовался рыбками. Он быстро запустил в банку когтистую лапу.

— Серёга! — крикнула Надя и шлёпнула его по спине.

Кот обиженно промяукал и ушёл в подполье, а потом на улицу. С тех пор и не стало Серёги.

Два дня крепилась Надя, не плакала. А на третий день не утерпела. Уж так жалко ей стало ласкового и весёлого кота-мурлыку! Поплакала тихонько, чтобы не видел никто. И, оказывается, помогло: вечером в тот же день вернулся Серёга — и прямо к Наде на колени. Как она обрадовалась!