Страсть (СИ) - Вайс Виктория

И он снова собрал чемодан и ушёл, а жена утром парадно накрасилась, одела своё лучшее кримпленовое платье, и пошла к начальнику политотдела части подполковнику Звереву. Она плакала и жаловалась на упавший моральный облик своего мужа, майора Тимофеева, требовала наказать его, но не сильно, а так, чтобы он перестал ей изменять и вернулся домой, наказать серьёзно нужно разлучницу, у него же есть такая власть. А её муж в это время лежал на широкой кровати той самой разлучницы, пил крепкий кофе и заедал огромным бутербродом с ветчиной. Рядом сидела Нора, и смотрела на своего мужчину слезящимися от влюблённости глазами.

Не успел майор Тимофеев появиться в части, как позвонил дежурный, и передал приказ начальника политотдела срочно явиться к нему в кабинет.

— Да ты шалун, как я посмотрю, — начал издалека подполковник Зверев. — Давно с берёзками не обнимался?

— Не совсем понял, — бодро ответил майор, вытянув руки по швам.

— А тут понимать нечего, — понизив голос произнёс начальник.

Он подошёл вплотную, намотал на ладонь его галстук, потянул на себя, и уже совсем тихо, почти шёпотом, но очень властно, сказал, глядя прямо в глаза:

— Сегодня же вечером ты возвращаешься в семью. О своей сучке забудь. Узнаю, разжалую и отправлю без партбилета дослуживать в самый дальний гарнизон на любимой родине. Ты понял меня? Второй раз повторять не буду.

— Так точно, товарищ подполковник, всё понял, — бодро ответил майор Тимофеев. — Никогда больше подобное не повториться. Разрешите идти?

— Иди, гуляка. Позвони жене, чтобы не волновалась. И скажи ей спасибо… Павел Андреевич.

Он с трудом досидел до конца рабочего дня, постоянно ёрзая и отвлекая себя какими-то делами от мыслей о предстоящем вечере. А когда стрелки часов приблизились к шести, и сослуживцы бодро разбежались по домам, ему стало вообще страшно. Он долго собирался, перекладывал какие-то бумажки, рылся в столе, а потом медленно брёл по улице, оттягивая тягостный момент признания своей слабости. Что такое любовь в сравнении с благами службы в теплом местечке. Сегодня любовь есть, а завтра растает, как снег, даже следа на асфальте не останется. А служба — это всё! Это нормальная жизнь сейчас и нормальная жизнь потом. Он убеждал себя в прописных истинах, хотя в этом не было смысла, он даже не собирался делать выбор, просто боялся признаться Норе, что предаёт её ради собственного спокойствия.

Приободрившись, похлопав себя по щекам, майор Тимофеев воткнул ключ в замок, и вошёл в квартиру, ставшую ему в последнее время почти родной. Из кухни вкусно пахло и было слышно, как на плите, что-то громко шкварчит. Нора не услышала как он вошёл, и даже не оглянулась, когда открылась кухонная дверь. Натянув на лицо улыбку, Павел Андреевич подошёл сзади и крепко обхватил Нору руками.

— Как ты меня напугал, — игриво произнесла она, сделав вид, что испугалась. — Проголодался? Садись, сейчас накормлю.

— Давай потом, — сказал он, и развязал узел на её фартуке. — Пошли…

— Ты что перегрелся на работе? — Попыталась отшутиться Нора. — Я не готова…

— Пошли, — настойчиво произнёс майор, схватил её за руки и потащил за собой.

— Хорошо хорошо. Только не тяни меня так, и дай я в ванну схожу сначала… На минутку. Тебе тоже не помешало бы помыться, а то воняешь как солдафон..

За окном ещё было светло, и лучи заходящего солнца предательски освещали спальню, превращая желанную романтику в обыденную реальность. Нора стояла на коленях, уткнувшись лицом в подушку и задрав вверх свой роскошный упругий зад. «Она ещё спрашивает, что я в ней нашёл, — подумал Павел Андреевич, касаясь пальцами её нежной кожи. — Это же совершенство, не то что твоя жопа, которую ты постоянно прячешь под одеялом. Понимаешь, что мне не приятно на неё смотреть. А каково мне тебя трахать, если даже смотреть на тебя не хочется?»… И вдруг его рука замерла, почувствовав что-то не то. Майор опустил взгляд и отчётливо увидел прыщик на левой ягодице Норы, такой созревший, с белой головкой и красным ободком вокруг. Руки сами потянулись выдавить его, но нужно было сосредоточится на другом. Он и так с трудом заставил подняться свой член, который должен был сыграть прощальный аккорд в его любовном приключении. Тот сопротивлялся, и пока Нора была в ванной, ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы встретить возлюбленную привычной упругостью. Получилось. Приятель решил не подводить, и теперь усердно трудился, выполняя последнюю волю хозяина. А нужно было сделать много и как можно дольше, чтобы усталое и изнурённое наслаждением тело любимой обмякло, а её сознание отключилось.

— Ты действительно сегодня перегрелся, — томно прошептала Нора, кончив в очередной раз. — Я больше так не могу, дай мне отдохнуть.

Не прошло и минуты, как она уже спала, уткнувшись любимому в плечо. Полежав ещё немного, и убедившись, что Нора крепко спит, майор соскользнул с кровати, и прикрыв дверь, на цыпочках вышел из спальни. На кухне он достал из портфеля тетрадку, выдрал из неё листок и решительно взял в руку карандаш… Но красивая фраза, которую он так долго держал в голове, внезапно растворилась, и чтобы не терять время, он быстро и по-солдатски тупо написал: «Прости. Ухожу навсегда. Больше не звони. Так надо… Паша». Подсунул листок под любимую кофейную кружку Норы, рядом положил ключи и бесшумно вышел из квартиры.

ГЛАВА 5

Толпа детишек, во главе с Викой, шла по коридору телецентра, выстроившись в неровную шеренгу, и с любопытством глазела по сторонам, в надежде как можно быстрее встретить любимых персонажей из программы «В гостях у сказки». Вику распирала гордость не только за папу, но и за себя. Тем более папа вернулся домой и мама его простила. От этого он стал ещё веселее и заботливее. По крайней мере ей так показалось.

И вот эта галдящая толпа остановилась у двери детской редакции, и створки тут же распахнулись, стучать даже не пришлось. На пороге стоял их любимый колун Монти.

— Я же вам говорила, что папа всё порешает! — восторженно зашептала Вика. — Я же вам говорила!

— Моооонтиии! — в один голос заверещала детвора и облепила клоуна со всех сторон.

Эта эйфория могла продолжаться бесконечно, но из-за спины Монти вышла Лили и громко крикнула:

— Néma minden!

Детвора не отреагировала на неё, продолжая тискать любимого Монти и скакать вокруг него.

— Молчать всем! — так же громко крикнул Викин папа, вспомнив уроки Норы и поняв, что имела ввиду эта стройная красавица в мини юбке.

Детишки мгновенно затихли, ведь они все были из семей военный и прекрасно понимали, что такое командный голос и чем заканчивается неповиновение приказу старшего.

— Майор Тимофеев, — отрапортовал папа, став по стойке смирно перед Лили, и далее произнёс заученную фразу «прибыли на экскурсию», — Ньересег турнен.

– Ön szívesen, — приветливо ответила Лили, попытавшись ещё пошутить, сказав, что майор Тимофеев прекрасно говорит по-венгерски, но он из сказанного ничего не понял, лишь улыбался во весь рот и кивал головой.

Экскурсия была удивительной. Ребятишки не только прогулялись по телецентру в сопровождения клоуна Монти, но и поучаствовали в съёмках новой программы. Блистала, конечно же, Вика. Она и в конкурсах участвовала, и отвечала на вопросы викторины, в общем вызвала восторг и умиление у всей съёмочной группы. А в конце она напросилась в гримёрку к Монти. Уж очень ей хотелось посмотреть, кто же скрывается под этой клоунской маской.

Вика сидела в кресле болтая ногами, ела подаренное ей мороженое и следила за каждым движением клоуна. Вот он снял свой яркий костюм и повесил его в шкаф, после этого сел перед зеркалом, стащил с головы рыжий парик и натянул его на банку, которая стояла рядом, взял в руки салфетку, смочил её какой-то жидкостью и начал стирать с лица белую краску. Не прошло и минуты, как на Вику из зеркала вместо клоуна Монти смотрел толстый усатый дядька. Он подмигнул ей и развернулся вместе с креслом.