Утрата военного превосходства. Близорукость американского стратегического планирования - Андрей Леонидович Мартьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
3. Сочетание возможностей и намерений. Это действительно представляет собой вполне реальную и явную угрозу. Сегодня в мире есть только одна страна, которая имеет потрясающий опыт сочетания, по крайней мере теоретически, военного потенциала и стремления к практическим целям: это Соединенные Штаты. Соединенные Штаты в период после Второй мировой войны не только имели реальную возможность уничтожить любую страну, но и действительно предпринимали шаги для этого, будь то с помощью ядерного26 или обычного оружия, о чем свидетельствуют практически все случаи их экстерриториального вмешательства: из Кореи во Вьетнам, в Ирак, Ливию и Афганистан. Это даже не считая поддержки США своих доверенных лиц в 21 веке. Список военных интервенций Америки за последние 70 лет не имеет себе равных. Поэтому неудивительно, что США постоянно возглавляют широкий спектр глобальных опросов общественного мнения как главная угроза миру во всем мире.27 Ни одна другая страна не может вести столь масштабные войны по всему миру, как это делают США.
Чтобы достичь необходимого потенциала и общественной поддержки такого намерения, Соединенным Штатам необходимо придерживаться очень жесткого режима. Ему приходится одновременно представлять, иногда путем грубой инфляции, набор угроз себе посредством объединения угроз 1 и 2 в угрозу 3, тем не менее, настаивая на подавляющем военном превосходстве Америки над любой державой. Это очень шизофреническая политика, требующая постоянного примирения противоположностей: если кто-то утверждает, что он почти всемогущ в военном отношении, как это делают безостановочно США, действительно трудно доказать, что он также и одновременно очень уязвим. В каком-то психиатрическом смысле это очень близко к более конкретному феномену русофрении, когда Россия одновременно находится на грани краха и догонит США и весь Запад вместе взятый. Это классический оруэлловский сценарий из «Девятнадцать восемьдесят четыре», который также включает в себя такие идеологические императивы, как сеансы ненависти и публичное подтверждение своей лояльности властям.
Со стороны это не выглядит здоровым, и мир в целом начал реагировать на теперь хорошо понятную американскую угрозу инфляции, в том числе на абсурдные «правозащитные» фиговые листки, объясняющие раздутый военный и военный бюджет и отмену любого правительства, которое не нравится США. Мир в целом также обратил внимание на американскую внутреннюю политику, которая становится все менее и менее практической, что указывает на серьезный психический кризис внутри правящей элиты Америки. Армия США не является исключением. Однако оно менее затронуто и в среднем более образовано, чем его гражданское руководство, создав целую Плеяду высшего военного руководства, которое сейчас доминирует на политической сцене Вашингтона. Но она вряд ли способна одновременно формулировать практические стратегии и обеспечивать умелое руководство в бесчисленных войнах Америки.
В целом американские стратегии терпят неудачу, потому что они неправильно сформулированы не теми людьми и не соизмеримы с реальным военным потенциалом Америки. Они также несоизмеримы с реальным американским военно-техническим и промышленным потенциалом. Американское технологическое преимущество в войне было сильно раздуто вместе с его угрозами. Как отмечалось в первой главе этой книги, осознание ограниченности, иногда серьезной, военной мощи США постепенно проникает как в военные, так и в политические круги власти. На самом деле этот процесс далеко не новинка. Здравый смысл и компетентные голоса были слышны в США в разгар напряженности Холодной войны, задолго до распада Советского Союза, и эти голоса не принадлежали военным лидерам второго эшелона. Хотя некоторые американские офицеры ни в коем случае не были «дружественными» по отношению к Советскому Союзу, они действительно делали честные попытки оценить и отреагировать на реалии возможной войны с СССР, несмотря на то, что они сталкивались как с профессиональным давлением на службе, так и с политическим давлением, возникающим против любого такого здравого смысла и практические идеи.
Нет лучшего примера такого человека, чем начальник управления военно-морских операций (CNO) ВМС США в 1970-1974 годах адмирал Элмо Зумвальт. Среди широкой публики он также может быть известен, с одной стороны, своими усилиями по борьбе с расизмом в ВМС США, а с другой - своим приказом распылить «Агент Оранж» во Вьетнаме для очистки берегов рек от растительности, решение, которое будет иметь катастрофические последствия для здоровья как многих вьетнамских, так и американских военнослужащих, в том числе и Зумвальта. Его сын, сам морской офицер, который в результате умер от рака. Однако следует отметить, что в то время о серьезных канцерогенных свойствах дефолиантов еще не было известно. Zumwalt также может быть известен сегодня благодаря одноименному классу трех кораблей очень инновационных, но сомнительно боеспособных и астрономически дорогих эсминцев. Фактически, стоимость первого корабля DDG класса Zumwalt составила 4,4 миллиарда долларов, а цена последнего составила 3,7 миллиарда долларов. 28 По иронии судьбы, это именно тот тип военно-морского вооружения и политика закупок, против которой Зумвальт боролся во время своего пребывания на высших постах в ВМС США, и нет никаких сомнений в том, что он был бы в ужасе от затрат, неэффективности и растраты своего тезки - класса кораблей, которые не могли стрелять из орудий из-за слишком дорогих боеприпасов. 29
В те времена, которые в конечном итоге привели к тому, что Вооруженные силы США в целом и ВМС США в частности стали известны как пустая сила, Зумвальт столкнулся с советским военно-морским потенциалом, который был построен на постоянно совершенствующихся ракетных технологиях. 21 октября 1967 года залп из трех ракет с 62-тонного египетского ракетного катера советского производства класса «Комар» потопил INS Eilat с новым вооружением - противокорабельной ракетой (ПКР) класса «Термит» П-15. коренным образом изменили военно-морскую войну. Фактически, революция, которую Jeune École стремилась начать сто лет назад, наконец произошла, потому что появилась технология. Советский Военно-Морской Флот сразу же осознал преимущества и недостатки этой новой технологии и увидел в ней огромные перспективы. Но ВМС США не считали крылатую ракету достаточно важной, чтобы дополнить, не говоря уже о замене, авианосную авиацию США. После Второй мировой войны американский военно-морской флот оставался авианосной силой, которая рассматривала палубную авиацию в качестве основного ударного оружия ВМС США как по надводным, так и по наземным целям.
Зумвальт осознал стратегический недостаток такой структуры сил и был
