Дикая (СИ) - Шёпот Светлана

Давление становилось все сильнее. Появилась легкая боль. В висках пульсировала кровь. Начало щемить затылок.

Медведю не понадобилось думать слишком долго, чтобы догадаться – дело плохо. Он не знал, что делал таинственный человек, но это вряд ли было что-то хорошее.

Глаза начало печь. Медведь попытался закрыть их, но ничего не вышло. Он стиснул зубы, попытавшись сделать хоть что-нибудь, однако его тело находилось под чужой властью.

Боль в голове нарастала, как и давление. Свет перед глазами начал мерцать, а потом погас.

Медведь был сильным и смелым человеком. Он много раз боролся с самыми опасными хищниками, обитавшими в их краях. И каждый раз выходил победителем.

Для победы ему даже не требовалось оружие. Его руки были достаточно сильны, чтобы разорвать пасть любому, кто решит, что Медведь – добыча.

Он давно забыл, что такое страх. Честно говоря, он не был уверен, что вообще когда-либо чего-то боялся. Его сила позволяла ему пребывать в мире и спокойствии, даже когда опасный зверь подбирался слишком близко.

Он был таким с раннего детства.

И вот сейчас, когда свет перед глазами исчез, а на его место не пришло ничего, он ощутил, как сердце холодеет, испуганно замирая.

Он внезапно оказался полностью отрезан от мира. Вокруг не было ничего, даже тьмы. Медведь не мог сказать, куда попал, но хватало понимания, что все очень и очень плохо.

А потом в этом «пустом» месте вспыхнули цветные пятна.

Сначала похожие на всплески цвета, спустя время они начали собираться в какие-то изображения.

Глава 17

Поначалу Медведю было безразлично, что предстает перед ним, он все еще пытался бороться с неведомой силой, сдерживающей его тело и давящей на голову.

Но вскоре пришло понимание, что его внутренних сил не хватает, чтобы дать полноценный отпор. Никогда ранее Медведь не ощущал себя более беспомощным, чем в этот миг.

Он поклялся себе, что в будущем не будет настолько беспечным и самоуверенным. Конечно, если удастся пережить происходящее сейчас.

Осознав, что сил бороться не хватает, Медведь сосредоточил внимание на изображениях перед собой. Кто знает, вдруг в них найдется какая-нибудь подсказка, как действовать дальше.

Ему хотелось покинуть пещеру немедленно и забыть странную встречу, как дурной сон, но Медведь был вынужден оставаться на месте и смотреть на то, что он видел.

Поначалу большая часть изображений была непонятной. Они казались Медведю бессмысленными.

Через какое-то время он подумал, что все это выглядело как воспоминания. Вот только не его воспоминания.

Ничего из всплывавшего сейчас перед глазами никогда с самим Медведем не случалось.

В видениях было много странностей. Медведь даже не знал, что более необычно.

Люди в видениях ходили в одежде, сделанной явно не из шкур. Из чего? Медведь понятия не имел, но, подумав об этом, осознал новое слово – ткани.

Перед глазами пронеслись смутные образы способов изготовления такой одежды. Эти картинки были настолько расплывчатыми и неясными, что понять что-то из них было крайней сложно.

Казалось, тот, кто их показывал, и сам точно не знал, лишь имел общее представление, которым и поделился.

Медведь стал более внимательным.

Он увидел, как люди едят из странных предметов – посуды. Спят на необычных лежанках – кроватях. Сидят на чем-то кривом – стульях, креслах, табуретках.

Он понял: слова для всего, что ему было незнакомо, сразу появлялись в голове, чтобы он мог обозначить новые предметы.

Мебель. Дома. Мощеная дорога. Канализация. Все это и многое другое всплывало в его мыслях.

Вскоре голова начала раскалываться. Медведь едва мог дышать от сильной боли. Она жалила и жгла, словно кто-то решил сварить содержимое его черепа.

Он не понимал и половины. Еще часть забывал сразу, едва понятия мелькали на краю сознания.

Вскоре начало казаться, что он не смотрит изображения, а они просто вливаются в него цветным потоком, разрывая внутренности.

Если бы Медведь мог, то закричал бы. Возможно, он и кричал, но в этом пустом мире, наполненном лишь чьими-то образами, он не слышал ничего.

А потом Медведь ощутил, как в центре груди что-то заворочалось.

Сначала было просто неудобно, а потом пришла неистовая боль. Медведь вдруг четко осознал, что кто-то или что-то пытается оторвать внутри нечто очень важное, нечто, без чего его, Медведя, больше не будет.

Если он думал, что боялся раньше, то это было не так. Дикий ужас охватил его. Медведь весь сжался.

Он осознал, что сейчас будет тот самый главный бой, после которого останется только один победитель. И Медведь был полон намерения освободиться.

Потеряв весь интерес к чужим воспоминаниям, Медведь направил все свое внимание на борьбу.

Его средоточие было охвачено болью. Он буквально мог видеть, как ниточка за ниточкой внутри него что-то отрывается. Это было неистово и ужасающе пугающе.

Медведь цеплялся за каждую нить, усилием воли соединяя разорванные концы. Он не мог сказать, как и что он делал, ведь вокруг него на самом деле ничего не существовало.

Медведь не видел глазами, но мог с точностью сказать, какая нить порвалась, а какую он только что связал. Он не слышал, но звуки лопнувших нитей казались ему громоподобными.

Постепенно обжигающая боль стала терпимой. Она не стала меньше, нет, просто Медведь немного свыкся с ней.

Конечно, прожить всю жизнь, ощущая нечто подобное, он никогда бы не смог, но сейчас, когда на кону стояло столь многое, он готов был терпеть.

Сколько все это продолжалось, Медведь понятия не имел, но в какой-то момент натиск стал слабее. Он вдруг четко осознал, что нечто выбивается из сил.

Все внутри переполнилось воодушевлением, хлынувшим на него как поток гигантской реки, подпитывая решимость бороться дальше.

Его столько еще ждало впереди. Да, возможно, ему много лет, но ведь он даже еще не видел свою женщину! Сейчас он никак не мог умереть! Медведь отказывался делать это!

«Ты уверен?»

Медведь внутренне вздрогнул. Нечто, что он так отчаянно пытался спасти, задрожало, сжимаясь.

Медведь хотел спросить голос, кто он и что делает, но его рот остался где-то за пределами пустоты.

«Я вижу, что уверен, – снова прозвучало со всех сторон. Голос был усталым и опустошенным. – Будет трудно. Они придут сюда. Что ж, забирай. А мне давно уже пора».

Медведь услышал долгий, наполненный болью и усталостью всего мира вздох. Он сразу понял, что с этим вздохом только что оборвалась чья-то жизнь.

В одно мгновение к нему вернулось зрение, слух и ощущения тела.

Медведь отшатнулся и рухнул на землю. Он тяжело дышал, чувствуя, как голова все еще пульсирует остаточной болью, а в груди что-то тянет, как едва зажившая рана.

Подняв руку, он вытер со лба пот и лег на землю, глядя в потолок. Сил встать не было.

Когда дыхание немного выровнялось, он прикрыл глаза. Медведь собирался просто полежать, чтобы хоть немного восстановиться, но сам не заметил, как уснул.

Постепенно небо снаружи окрасилось в красный цвет, словно предвещавший далекую бурю, которая разразится на этой земле. После красного пришла иссиня-черная мгла.

Мир накрыла ночь.

Около дыры в земле стояла волчица. Она пристально смотрела на человека, лежащего внизу. Глупое, глупое существо! Разве можно быть таким беспечным?

Вдали завыли. Налетевший внезапно ветер принялся играть с колючим снегом, кидая его во все стороны.

Уши волчицы дернулись. Это движение постороннему наблюдателю могло бы показаться раздраженным.

Она подняла голову и посмотрела в сторону, откуда доносился звук, а после снова взглянула на человека, беспечно спящего на дне ямы. Дернув еще раз ухом, она сначала села, а потом и вовсе легла, укладывая голову на лапы. Ночь обещала быть длинной и холодной, но волчица не собиралась никуда уходить.