Эльфийский бык (СИ) - Демина Карина

Полупустые ряды, где торговали тапочками и тут же почему-то пластиковыми цветами оглушительной яркости. С полдюжины магазинчиков, из которых работала лишь пара. Мясная лавка и ватага придремавших на солнце котов, явно ожидающих своего часа.

У ворот — старушка с огромной сумкой, в которой прятались пирожки.

Вкусные, между прочим.

И с яблоками которые. И с творогом тоже… с грибами вот.

Пирожки император и изволил вкушать, устроившись близ стоянки, на лавочке. Солнце припекало, пахло сразу всем и незнакомо. И в целом-то было неплохо даже.

— Эй, — окликнули его.

Александр даже не сразу понял, что окликают именно его, потому как до сего момента никто не позволял себе подобной вольности в обращении.

— Глухой, что ли? — вежливо поинтересовался тип в черной кожанке.

— Задумался, — Император решил, что не стоит заострять внимание на такой мелочи. Тем паче путешествует он все-таки инкогнито.

— Мозгов много? — ответ типа, кажется, развеселил.

— Пока никто не жаловался, — Его императорское Величество с сожалением доел последний пирожок. Надо было брать больше.

— Эй, Димон, а у нас тут умник нарисовался! — крикнул тип. А потом снова переключил внимание на Императора. — Что-то я тебя здесь раньше не видел.

— Я проездом.

— И куда едешь-то?

Император задумался. Что-то чем дальше, тем меньше ему нравились и этот тип, что приближался неспешно, что пара его приятелей, появившихся из-за припаркованного автобусика. И вопросы его…

— В Подкозельск, — все же ответил он.

— В Подкозельск? — тип откровенно подобрался. — И чего тебе там понадобилось?

— Да… к родственникам… — Его императорское Величество поднялись и руки вытерли платочком. — В гости… а что?

— Ничего… — из бусика появились еще двое.

И силой от них тянуло…

Что за…

Нет, Александр был уверен, что справится, но… устраивать побоище в центре городка… это как-то чересчур. Новость всенепременно попадет в СМИ, а там кто-то да опознает… новая волна слухов. Обвинений в самоуправстве и деспотичности.

А главное, отпуск закончится.

От последней мысли стало особенно грустно.

— Что-то не так? — Александр убрал платок в карман куртки.

— Не так, — рядом с первым громилой появился мужчина невысокий и сутуловатый, одетый, в отличие от спутников, в костюм. Причем костюм явно недурного кроя. — Господин…

— Иванов, — Александр чуть склонил голову, сильно подозревая, что вот-вот произойдет нечто, что ему не понравится.

— К сожалению, господин Иванов, мы вынуждены конфисковать ваше транспортное средство…

— Что, простите?

— Конфисковать, — прогудел тот самый первый тип. Он подошел ближе, и теперь стало ясно, что он не просто огромен, он чудовищно огромен. Он возвышался над спутниками на голову, а шириной плеч и вовсе внушал невольное уважение.

Правда, недолгое.

— На каком основании?

— На основании нарушений правил внутреннего распорядка города, — вежливо ответил человек в костюме. — Позвольте представиться. Я — Леонид Евгеньевич Тополев… адвокат владельца города…

Владельца?

— Владельца? — переспросил Император. — Города?

— Простите. Поселка городского типа. Данного, — зачем-то уточнил Тополев и руки поднял, явно для того, чтобы обозначить, что имеет в виду именно этот поселок городского типа.

Александр чуть прищурился.

Что-то он не мог припомнить, чтобы кому-то, даже старым почтенным родам давалось права на владение поселками. Нет, когда-то давно, во времена старины глубокой, владели и поселками, и городами.

Но теперь-то?

— И по какому праву? — уточнил он.

— О! понимаю ваше удивление… Глыба, не лезь. Видишь, юноша не совсем понимает.

— Так… объяснить завсегда готовы… — Глыба ударил кулаком в раскрытую ладонь.

Тополев поморщился.

— С исполнителями всегда так. Или умны, или сильны, или преданы… два любых качества вместе еще найти можно, а вот чтобы три в одном… мы не собираемся воевать! — он поднял руки. — Некогда волей и указом Его императорского Величества, увы, ныне покойного, моему доверителю и другу было дано право…

Поржавский ничего такого не упоминал.

Надо будет сказать, чтобы проверил.

Где было дано, там будет и возвращено.

— … принять во владения окрестные земли со всеми людьми, на них проживающими с тем, чтобы владеть…

Землями?

Или людьми тоже?

Ну, батюшка… явно из числа тех указов, которые он подписывал, порой не глядя. Матушка до сих пор печалится, что не всегда могла остановить в нем жажду деятельности. Надо будет велеть Поржавскому, чтобы поднял вообще все распоряжения.

Нашел такие вот и…

Что именно «и», Император додумать не успел.

— А потому, собственно говоря, мы имеем право оставить здесь не только ваш транспорт, но и вас, до выяснения, так сказать, обстоятельств вашего появления. Возможно, вы вовсе представляете собой чуждый элемент, который…

Император хотел было сделать шаг.

И рот открыл, чтоб высказать, что он по этой клоунаде думает, но на плечо легла рука. Тяжкая такая.

— Не надо, — сказал кто-то мягко. — Не связывайся с этим дерьмом. Все одно ничего не докажешь.

— Какие гости! — восхитился Тополев и хлопнул в ладоши. — Семен…

— Станислав…

— Станислав Станимирович…

Император обернулся и с тоской подумал, что, может, счастье и не в росте, но вот как-то здесь чувствует он себя слегка ущемленным, что ли. В его окружении, конечно, и прежде встречались люди высокие, особенно среди гвардейцев, но… даже и те не настолько. Станислав Станимирович возвышался этакою горой. И ладонь его, на плече лежавшая, на это плечо давила изрядно.

— Сказать пришел, чтоб успокоились вы, — голос у Станислава Станимировича был низким, гулким. — И Аленку в покое оставили. И семью нашу. И вовсе, не лезли бы вы к нам.

— А разве мы лезем? Помилуйте… — Тополев картинно взмахнул руками. — Это какое-то недопонимание… мы как раз-то ведем себя прилично. Это ваш батюшка давече беспричинно напал на моих людей. Трое в больнице! Трое! И прогнозы препечальные. Могут инвалидами остаться. Или помереть. Сам понимаешь, подобное не спускается, ибо сегодня батюшка ваш бузит, завтра еще кому подобная дурь в голову придет. Людишки, они ж как… только силу и знают. Верно, Глыба?

— Как скажете, — ответил Глыба, но как-то вот неуверенно.

В статях он мало уступал Станиславу Станимировичу, но при всем том явно его опасался. Император же решил, что ныне именно тот случай, когда стоит помолчать и послушать. Заодно уж и запись включил, благо, блокнот его, изготовленный по особому заказу, и объемом памяти приличным обладал.

— Видишь, — Тополев развел руками. — Не в тебе дело. И не во мне даже… и не в твоем отце. Но в авторитете власти… однако мы вполне себе можем договориться. К обоюдному, так сказать, согласию.

— Это как же? — Станислав Станимирович легонько отодвинул Императора в сторону.

И даже чуть за спину.

— Обыкновенно… иди ко мне на службу. И ты, и братья. Отца бы я тоже принял, но… он у вас редкостный… как это… ретроград, — Тополев щелкнул пальцами, ухватившись за слово. — И не признает веяний времени. А вот вы — парни молодые. Силою не обделены… неглупые опять же. Чего вам в этом Подкозельске киснуть-то? На кузнице корячится, коровам хвосты крутить…

Станислав Станимирович фыркнул.

— Я своих людей не обижаю… верно, Глыба?

— Ага, — это было сказано совсем уж без энтузиазма. Императору еще подумалось, что подобная перспектива Глыбу совсем не вдохновит, ибо присутствие в дружине боярина Тополева Станислава Станимировича определенно поставит под удар собственное положение Глыбы.

Ну или как-то так.

— Одену, обую… денег дам… чего вам еще надо?

— А чего и всем. Дом свой. Жену. Семью.

— Жену? На кой тебе жена-то… баб вон, несметно… и все-то твоими станут! Только пальцем ткни… рады лишь будут…

— А если не рады? — уточнил Станислав престранным голосом. И тут уж Император положил руку ему на плечо, успокаивая.