Эльфийский бык (СИ) - Демина Карина

— Ох… ты… ж… — выдал Бер, попятившись. — Частушку вам в ухо. Предупреждать же надо!

А Ивану подумалось, что весу в этой горе, возвышавшейся над Серегой, будет побольше, чем в машине и даже тракторе. И если вздумается горе…

Гора вздохнула.

И вздох был преисполнен такой печали, что за мысли стало совестно.

— Менельтор, — сказал Серега, хлопнув гору по… загривку? Плечу? — Наша надежда… бывшая.

— Почему бывшая?

Гора чуть наклонилась, обнюхивая Серегу.

— Да вы подойдите.

— А он… не того?

— В том и проблема, что он «не того».

— В смысле, не бросится? — поправился Бер.

Иван подошел.

Бык наблюдал за ним, и в темно-лиловых, обрамленных золотыми ресницами очах его стояла вековая печаль.

— Не, ты что. Он у нас и шагу лишнего не сделает, — Серега дернул огромного быка за ухо. — И вовсе ласковый, что котенок…

— Знаешь… котята… они как-то… поменьше, что ли.

Иван протянул руки, и бык коснулся ладоней влажным носом. Его дыхание было горячим, а тоска теперь ощущалась явно и остро.

— Это эльфийский бык, верно… — Иван осторожно коснулся шерсти, мягкой, как… как шерсть эльфийского быка. Волос был тонок и шелковист. Его хотелось брать, пропускать сквозь пальцы, наслаждаясь прикосновением.

— Соображаешь, — Серега глянул с уважением.

— Откуда… они же… из Предвечного леса никогда быков не продавали.

— Подарок. Точнее не он, а его прапрапрадед… — Серега убрал руку с загривка.

Рога у быка тоже были золотыми. Огромные, полукруглые, они расходились дугами, чтобы почти сомкнуться над головой.

— И в чем фокус-то? — поинтересовался Бер, подходя к быку бочком. Все же габариты зверя внушали уважение.

— Фокус… можно и так сказать.

Тяжелые ресницы дрогнули. Бык сделал вдох, сделавшись на какое-то время еще больше.

— Эльфийские коровы дают особое молоко. Оно не только вкусное, но и полезное очень. И все, что из него делается, тоже очень полезно… ну и вкусно.

Иван провел ладонью по голове быка, чувствуя эхо странной тоски.

— Это молоко не хранится от слова совсем. Даже там, в Предвечном лесу. А еще оно очень чувствительно к силе… поэтому темных и не пропускают дальше пограничной полосы.

— Я не темный, — Бер поглядывал на быка все еще с недоверием.

— Да и просто выброс силы может навредить… любой, стихийной, если она не природная. Но неприродников среди эльфов мало.

— Ага… а этот как тогда тут?

— В том и дело, что вопрос. Эльфийские коровы еще дарились пару раз, а вот быки — никогда. Дело в том, что у них наследственность абсолютная… то есть, потомство от такого быка всегда будет… эльфийским.

Тяжелое ухо дернулось, отгоняя особо назойливую муху.

— Во, точно… — влез Серега, до того жевавший травинку. — От его батьки только такие, особые, коровки и появлялись…

— И да, только коровы. До самого конца. Уже, когда бык стареет, тогда от него родится другой бык. И получает всю силу, способности и все такое.

Менельтор склонил голову, словно прислушиваясь к разговору.

— Во-во… так и было… пока эти не появились.

— Эти?

— Так… двойня вышла. Менельтор… и Яшка. Яшка! — возопил Серега и так, что копошившиеся в песке воробьи на мгновенье копошиться перестали. А Менельтор и ухом не повел. — Идемте, и с Яшкой познакомлю. Только к нему не лезьте. Он как раз дурной на всю голову… Яшка!

Серега перемахнул через забор.

— Погоди, — Бер перехватил Ивана за руку и оглянулся. — Так выходит, что от этого быка будут рождаться эльфийские коровы, которые дадут эльфийское молоко, а из него уже Вельяминовы сделают эльфийский сыр…

— Вроде так, — на первый взгляд провалов в логической цепочке Иван не обнаружил.

— Так это ж до хрена денег!

— До хрена.

— А почему тогда ферма эта в жопе?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Да нет, я так… вслух думаю.

— Яшка! Яшка, паразит ты этакий…

Звук, что раздался, перекрыл и голос Сереги, и прочие звуки. Звук этот был низким и вибрирующим, происходящим будто из-под земли. Он проникал под кожу, заставляя волосы на руках подниматься дыбом. И не только на руках. По спине прокатились мурашки.

Звук стал выше.

И оборвался.

— Яшка, зараза… идем, с людями познакомлю.

— Я… пожалуй, не слишком хочу знакомиться, — чуть дрогнувшим голосом произнес Бер. И обернулся, убеждаясь, что гора Менельтора не сдвинулась с места.

— Надо, — Иван подхватил приятеля под руку, поскольку перспектива знакомиться с очередным чудовищем одному не вдохновляла.

Совершенно.

— Во… — Серега появился в обнимку с… быком.

Пожалуй, почти нормальным.

Ну… не то, чтобы Иван сильно в быках разбирался, однако этот был явно помельче Менельтора, и шерсти шелковистой не имел. Точнее шерсть имелась, какая-то клочковатая, сбившаяся комками. Местами в ней виднелись клубки колючек, а то и вовсе проплешины.

— Это наш Яшка, — сказал Серега, потрепав быка меж рогов. — Братец Менельторов, стало быть…

Яшка утробно мыкнул, и Менельтор на этот звук отозвался почти кошачьим, успокаивающим урчанием.

— Вдвоем появились… Петрович тогда сказал, что в жизни такого не видывал. Даже обрадовались, что целых два быка теперь будет…

Яшка стоял, вперившись в Ивана настороженным взглядом. А глаза у него тоже чуть навыкате, лиловые и с характерно-золотыми ресницами. Рога тоже золотом отливают, особенно тот, который уцелел. Второй же обломался на середине, да так и торчал обломком. И оттого, верно, нарушалось равновесие, а голова Яшки клонилась на одну сторону, под тяжестью целого рога.

— А он…

— Вы к Менельтору-то без опаски можете, — пояснил Серега, сунув быку что-то из кармана. — Он у нас тихий, смирный да ласковый… а вот Яшка — дело иное. Он чужих не любит.

Яшка фыркнул и, высвободившись из Серегиных объятий подошел к ограде ровно затем, чтобы, опершись копытами, над этой оградой приподняться.

И морду высунул.

— Яков, значит, — Иван подумал, что ему, этому быку, должно быть обидно Яшкой называться. Никакой же солидности. — Здравствуй, Яков…

Он протянул руку, осторожно, потому как ограда вдруг показалась не такой уж надежной. Под Яшкиной кожей бугрились мышцы, да и шрамы, которые то тут, то там проступали из-под шерсти, намекали, что характер у Якова сложный.

Бык втянул воздух.

— А рог ты где потерял?

— Так… с трактором столкнулся, — пояснил Серега, опершись на ограду. Он-то Яшки нисколько не опасался. — Севрюгин, гад, пошел поле распахивать… озимые аккурат взошли, а он…

Серега махнул рукой.

— Потом еще возмущался, типа, что нападение и все такое… кричал, что земли его… типа, геодезисты по-новому перемерили… судом грозился, только не подал. А с Яшки пообещал шкуру спустить.

Иван понял, что этот неизвестный Севрюгин ему заочно несимпатичен.

— Теперь вот Яшку тут и держим. На всякий случай. И Менельтора… — Серега вдруг насторожился и резко повернулся. Ноздри его дрогнули. — Так что вот тут основная наша проблема. Вон там точнее…

Менельтор наблюдал за людьми снисходительно. И виделось, что суета их кажется быку ничтожной, пустою, и что мыслями своими он и от людей, и от суеты несказанно далек.

— Так в чем проблема-то? — уточнил Иван, когда Серега прикрыл дверь загона. Это, судя по всему, было исключительной формальностью, поскольку сбегать Менельтор не собирался.

Взгляд его был устремлен в неведомые дали. Он и траву-то жевать забывал, столь глубоки и далеки были его мысли.

— В том, что, как эти появились, старый-то бык и… того. Умер, значит. Мы надеялись, что Менельтор его заменит… ну а он…

— А он? — Бер снова оглянулся на золотистую рогатую гору.

— А он не хочет!

— Чего?

— Ничего! — рявкнул Серега. — Вообще ничего… к нему коров приводили, а он вот… не хочет.

— Ну… а по-другому как-то? — Бер поглядел на быка. — Я слышал, вроде можно… ну… чтоб без участия самого быка. Помнишь, Вань? Ты рассказывал… ты еще зачет сдавал…