Песнь серафимов - Энн Райс

Я услышал в ушах шепот Малхии: «Помни, что ты тоже монах. Не позволяй ему выиграть спор».

— Много лет назад, — начал брат Антуан, — один злой еврей из Багдада пришел в ярость, узнав, что его сын стал христианином, и бросил ребенка в пылающий огонь. Когда невинный мальчик должен был вот-вот погибнуть в пламени, с Небес спустилась сама Благословенная Дева. Она спасла мальчика, и он вышел из пламени невредимым. А огонь поглотил самого злобного еврея, который хотел причинить вред своему сыну-христианину.

Казалось, толпа сейчас ворвется в дом.

— Это старая сказка! — выкрикнул я вне себя. — Ее рассказывают по всему миру. Каждый раз это другой еврей и другой город, но всегда один и тот же финал. Кто из вас хоть раз в жизни видел что-то подобное своими глазами? Почему вы с такой готовностью верите в это? — Я говорил как можно громче. — Вы столкнулись с загадкой, однако Богоматери рядом с нами нет, и доказательств вы не получили. Значит, надо остановиться.

— Кто ты такой, чтобы явиться к нам и защищать этих евреев? — возмутился брат Антуан. — Кто ты такой, чтобы бросать вызов настоятелю в его собственном доме?

— Я не хотел выказать неуважения, — ответил я, — но ведь она ничего не доказывает, эта легенда. И не помогает понять, кто прав, а кто виноват.

И вдруг меня осенило. Я до предела возвысил голос.

— Вы все верите в маленького святого, — говорил я, — в маленького святого Уильяма, чья гробница находится в вашем соборе. Так идите же к нему и молите о просветлении! Пусть маленький святой Уильям направит вас. Молитесь, чтобы он указал место погребения девушки, если вы уверены в ее гибели. Ведь святой — самый лучший заступник! Лучшего не найти. Ступайте в собор, все, сейчас же!

— Да, да! — воскликнул брат Джером. — Именно это надо сделать.

Леди Маргарет изумил такой поворот событий.

— Кто нам поможет, если не маленький святой Уильям? — произнес брат Джером, кинув на меня быстрый взгляд. — Он сам был убит евреями Норвича сто лет назад. Да, идите в церковь, к гробнице!

— Все, все идите к гробнице, — приказал шериф.

— Говорю вам, — настаивал брат Антуан, — у нас появилась новая святая, и мы имеем право потребовать, чтобы ее родители отдали нам платья девочки. Чудо один раз уже свершилось под старым дубом. Вся оставшаяся одежда должна стать священными реликвиями. Выломайте дверь, если потребуется, и заберите одежду!

Толпа постепенно зверела. Всадники придвинулись ближе к двери, заставляя народ отступить или разойтись. Кто-то уже отпускал издевательские замечания, но брат Джером стоял твердо, прижавшись спиной к дому и выставив перед собой руки. Он выкрикивал:

— В собор, к маленькому святому Уильяму, идемте сейчас же!

Брат Антуан протолкнулся мимо меня и шерифа и принялся колотить в дверь.

Шериф потерял терпение. Он развернулся к двери и прокричал:

— Меир и Флурия, приготовьтесь! Я собираюсь отвезти вас в замок для проведения расследования. Если потребуется, я заберу в замок всех евреев Норвича.

Толпа была разочарована, однако все растерялись. Многие уже выкрикивали имя маленького святого Уильяма.

— Но если вы, — произнес престарелый еврейский лекарь, — заберете Меира, Флурию и всех нас в замок, эти люди захватят наши дома и сожгут священные книги. Пожалуйста, умоляю вас, заберите только Флурию, мать этой несчастной, но дайте мне поговорить с Меиром! В таком случае ваш новый монастырь, брат Антуан, получит пожертвование. Евреи всегда щедры в подобных делах.

Иными словами, предлагалась взятка. Однако предложение денег оказало чудесное воздействие на всех, кто его слышал.

— Да, они должны заплатить, — пробормотал кто-то.

Другой добавил:

— Почему бы нет?

Новость распространилась среди собравшихся.

Брат Джером прокричал, что он поведет процессию в собор и каждый, кто боится за свою бессмертную душу, должен идти с ним.

— У кого с собой факелы и свечи — идите вперед, чтобы освещать дорогу!

Поскольку всадники угрожали смять народ конями, а брат Джером заковылял вперед, возглавляя процессию, многие последовали за ним. Остальные ворчали и постепенно расходились.

Леди Маргарет не пошла за ними. Вместо этого она приблизилась к старому лекарю.

— Неужели он им не помогал? — спросила леди Маргарет, пристально глядя старику в глаза. Она обернулась к шерифу и посмотрела на него заискивающе. — Ведь он, по его собственным словам, принимал участие в этом деле. Неужели вы думаете, что Меир и Флурия настолько умны, что могли составить яд без его помощи? — Она обратилась к старику: — Ты спишешь мой долг, чтобы так же запросто подкупить и меня?

— Если это успокоит вашу душу и поможет принять правду, — ответил Исаак. — Да, я спишу ваш долг, чтобы заплатить за беспокойство и страдания, которые вы пережили.

Это заставило леди Маргарет притихнуть. Теперь она была озабочена тем, чтобы не продешевить.

Толпа почти рассосалась, народ присоединялся к процессии.

Шериф махнул двум своим всадникам.

— Проводите Исаака, сына Соломона до дома, — приказал он. — Те, кто остался, все до единого, идите со святыми отцами в собор и молитесь.

— Никого из них щадить нельзя, — настаивала леди Маргарет, хотя и не повышала голоса, чтобы обратиться к публике. — Они виновны в многочисленных грехах, они занимаются черной магией по своим книгам и ставят их выше святой Библии. О, я всего лишь сжалилась над одним-единственным ребенком! Какое горе, что я задолжала тем самым людям, которые убили девочку.

Солдаты повели старика домой, и их лошади заставили расступиться и уйти последних зевак. Я видел ясно, что многие кинулись вслед за огнями процессии.

Я протянул руки к леди Маргарет и сказал:

— Госпожа, позвольте мне войти и поговорить с ними. Я не из этих мест. Я не принадлежу ни к одной из сторон. Позвольте мне разобраться непредвзято. И будьте уверены, это дело можно завершить и при свете дня.

Она взглянула на меня почти благожелательно и устало кивнула. Она развернулась и вместе с дочерью присоединилась к хвосту процессии, направлявшейся к гробнице маленького святого Уильяма. Кто-то протянул ей зажженную свечу, когда она обернулась, чтобы посмотреть на нас. Леди с благодарностью приняла свечу и пошла дальше.

Конники разогнали остатки толпы. Задержались только доминиканцы, смотревшие на меня как на предателя. Или того хуже — на мошенника.

— Прошу прощения, брат Антуан, — промолвил я. — Если я найду доказательства вины этих людей, я сам приду к тебе.

Тот не сразу нашел, что ответить.

— Вы, ученые, думаете, будто знаете все на свете, — произнес брат Антуан. — Я тоже учился, хоть и не в Болонье или Париже, где, наверное, учился ты. Но я узнаю грех, когда вижу его.