Моя жена – ведьма - Андрей Белянин

– Фармазон! Помолчи, пожалуйста, я не понял, с чего вы решили, будто Наташа в рядах Фенрира? Вы ее видели?

– Нет. Ее лично – нет, – пояснил ангел. – Но я видел нашего общего знакомого – Сыча. Он занимает важный пост в стае волков. Фенрир с ним считается, а уж если Сыч пришел сюда по следу вашей супруги, то, значит, и она в войске.

– Проклятье! Вы правы. Он будет там, где она. Если дело действительно обстоит так – мы и вправду можем встретиться лишь на поле брани. Один говорил мне, что сейчас каждый решает, на чьей стороне он будет биться. Если я не подниму на нее руку – меня убьют боги, если она не перегрызет мне горло – ее порвут свои же волки. Какой-то замкнутый круг получается…

– Именно так, к сожалению. Хотя есть надежда, что ваш конкурент ее еще не нашел.

– Почему? – воспрянул я.

– Видите ли, до начала Рагнарека все – и боги, и великаны, и волки, и прочие волшебные жители – пребывают в состоянии длительного перемирия. Небольшие стычки вспыхивают то тут, то там, но основные силы приберегаются для крупномасштабных действий. Сейчас же все волки свободно бегают по скалам и лесам. Двое находятся на страже у трона Одина, а Фенрир хотя и не нуждается в телохранителях, но держит при себе старого Сыча, как советчика.

– Хм… я долго болтал с верховным богом, но волков у его трона не видел.

– Да потому что ты не замышлял против него ничего плохого, – пояснил Фармазон. – А вот попробовал бы ты хотя бы подумать о причинении малейшего вреда владыке Асгарда, так у подножия трона враз выросли бы два здоровенных матерых волка. Многие уже поплатились жизнью за нелестные мысли в адрес твоего дружка Одина.

– Да? – призадумался я. – Ну ладно… его разборки меня не касаются. Я пришел за Наташей, заберу ее и чихать хотел на все Сумерки богов. Итак, где ее искать?

– А где угодно, майор Пронин, – фыркнул черт, медленно прихлебывая вино. – Можно подумать – мы знаем?! Серега, ты вообще-то и сам рогом шевели, вон их у тебя на шлеме целых два. Привык, что за тебя все делают, а?

– Интересно, что ж это такого особенного ты за меня сделал?! – в свою очередь возмутился я. В последнее время Фармазон навострился удивительно легко выводить меня из себя. С этим надо как-то бороться.

– Сергей Александрович, ради Бога, не обижайтесь. Он всего лишь имел в виду, что мы сейчас находимся в дохристианской эпохе. Здесь властвуют иные боги. Если нас с Фармазоном заметят – будет большой скандал. Фактически мы не имеем права здесь находиться. Персоны нон грата, так сказать… Это для людей мы невидимы, а местные боги раскусят нашу маскировку в пять минут.

– И помнут Циле бантики! – наставительно добавил бес.

– Так значит, вы меня бросаете?

– Никогда! – проникновенно пропели оба. – Просто будем приходить, когда рядом никого нет.

– Ясно… стало быть, в беготне по лесам, в сражениях с оборотнями, в битве Рагнарек или в пьяной потасовке у Одина вы мне и руки не подадите?…

– Зачем же так драматизировать? – потупились близнецы. – Хотя в принципе… конечно… скорее всего…

– Да или нет?

– Да.

В дверь постучали, я встал. Вошла Фрейя, она явно было чем-то озабочена. Девчушка нервно скользнула взглядом по комнате и, приложив палец к губам в знак молчания, поманила меня за собой. Выходя, я как бы случайно обернулся. Анцифера с Фармазоном не было.

– Отец зовет тебя, достойный ворлок. Нужда настала в слове и в совете…

– Что-нибудь действительно серьезное? – таким же заговорщицким шепотом полюбопытствовал я.

– Серьезней некуда! Нам стражи рассказали, что в свете народившейся луны они видали волка… но какого?! Был рост его едва ли многим ниже стен крепостных, его глаза горели кроваво-красным пламенем заката, а зубы так сияли в темноте, что с замершими молниями сходство их делало нестерпимым взору.

– Слушай, может, я не так понял, но вроде бы здесь Валгалла – царство богов и умерших героев. Если ваши стражники на стенах все равно давно умерли, чего же они так занервничали при виде какого-то волка?

– То был Фенрир! – прерывающимся от ужаса и восторга голосом выдала юная богиня. – Ты понял ли? Фенрир! Могучий и великий демон ночи, исчадье хеля, силою и властью нам равное, богам! И он уж бродит вдоль стен Асгарда, а у ног его толпятся волки, волки, волки, волки…

– Наташа… там может быть моя жена! Надеюсь, ваши зомби еще не начали стрельбу из луков? – Я резко увеличил шаг, подцепив девушку под локоток. Что бы там ни планировалось на высших скрижалях судьбы, какой Рагнарек ни намечался – лично я был полон решимости не допустить, чтобы Сумерки богов омрачили и наш тихий брак. Мне бы только до нее добраться и уговорить выслушать, а там я любую женщину уболтаю. Тем более любимую…

Мы с Фреей буквально вбежали в тронный зал, где Один ожидал нас, расхаживая из угла в угол. Лицо бога было мрачным, он закусывал нижнюю губу, а его единственный голубой глаз, казалось, метал искры. Я отвесил неуклюжий поклон, смутно помня, что с небожителями желательно вести себя вежливо. Лучше даже подобострастно, они это любят.

– Входи, входи, мой гость, и воин, и ворлок, и поэт, и странник храбрый, в безмерности миров бродящий наудачу…

– Ко мне пришли, кричат: «Нужна подмога!» – в том же тоне ответил я. – Во всех эпохах плох тот гость лукавый, что не встает по первому же слову хозяев добрых, дабы острой сталью, советом мудрым и монетой звонкой не оказать посильное участье. Я весь готов на все – располагайте!

– О Сигурд! Ты герой из всех героев! – растроганно решил Один, по-отечески обнимая меня за плечи. – Сегодня вновь уходим мы с богами ловушку ставить подлому Фенриру, но волк хитер, и надо бы на случай усилить нас твоим волшебным словом. Хороший ворлок может пригодиться, когда вдруг враг решит ударить тайно извечной магией по-черному. Бесстыдно. Что скажешь?

– Сигурд не боится! – выкрикнула Фрейя. Я пожал плечами, ладно уж, все равно мне пришлось бы говорить нечто подобное. И без того ясно, что участия в междоусобице ну никак не избежать.

– А чтоб тебе там не казалось скучно, поведаю, что руны мне сказали, – хитро улыбнулся довольный бог. – Твоя супруга будет в волчьей свите. Ее увидеть сможешь, но узнаешь?… Да или нет, о том нам неизвестно. Но помни, если до восхода солнца ее ты привлечешь и поцелуешь – она твоя! С нее спадет проклятье. Чужие чары рухнут, разум женский войдет в гармонию с уже замерзшим сердцем. Так ты идешь?

– Когда мы выступаем? – Я гордо выпрямился и поплотнее сдвинул на нос шлем.

– Я – сию минуту. Мне надо б и другим богам напомнить о деле нашем, пусть спешат к холмам. Вы вместе с Фрейей двинетесь чуть позже, на кошке длиннохвостой, имя ей Фиона. И мчитесь без оглядки! В двенадцать ровно я вас жду у дуба.