Ходячие мертвецы: падение Губернатора - Роберт Киркман

* * *

За разваливающимися воротами арены они торопятся через парковку, избегая взглядов случайных горожан забредших на эти улочки.

Ночное небо раскрылось над ними: буйство звезд с тонкими вкраплениями облаков, луны не видно. Один идут единым строем, бесшумно и быстро – но не настолько, чтобы привлечь внимание или создать впечатление побега. Некоторые прохожие машут им. Никто не узнает незнакомцев – Рика и Гленна – но некоторые из проходящих мимо оглядываются на женщину с дредами. Мартинес подгоняет.

Один за другим, они перепрыгивают рельсы с западной стороны арены и пересекают заброшенную парковку, двигаясь к главной улице. Доктор прикрывает тыл, вцепившись в свой медицинский скарб.

– Какой самый быстрый путь отсюда? – спрашивает уже запыхавшийся Рик, когда они с Мартинесом останавливаются перевести дух в тени торгового центра. Остальные подтягиваются к ним.

– Туда. – Мартинес указывает на заброшенный переулок на противоположной стороне улицы. – Идите за мной, я выведу нас отсюда.

Они бросаются через улицу и ныряют в тени пустого переулка. Покрытая мраком дорога тянется почти четыре блока на запад, проходит под навесами и перекрытиями. Они идут в темноте единым фронтом.

– Чем меньше мы находимся вот так на открытом пространстве – тем лучше, – Мартинес тихо говорит Рику. – Нам нужно лишь добраться до аллеи и перелезть через вон тот забор. Он охраняется не так сильно как главные ворота. Это будет нетрудно.

Они пересекают еще половину блока, когда вдруг звенит голос:

– ДОКТОР!

От выкрика все сбиваются с ритма, Мартинеса пробирает дрожь. Все останавливаются. Мартинес оборачивается и видит чью-то фигуру, выворачивающую из-за угла здания позади них.

Не глядя, Мартинес быстро, инстинктивно, кладет палец на спусковой крючок – он готов к чему угодно.

* * *

Наносекунду спустя, Мартинес с облегчением снимает палец со спуска, завидев приближение одной из городских матрон.

— Доктор Стивенс! – кричит она ослабшим от недоедания голосом.

Стивенс оборачивается.

– О... Добрый день, мисс Уильямс. — он нервно полу-кивает приближающейся немолодой домохозяйке. Остальные ныряют глубже в тени, прочь от взгляда женщины. Доктор преграждает ей дорогу. – Чем могу помочь?

– Извините, что беспокою вас вот так, – говорит она, торопясь к нему. Одетая в бесформенную, затасканную сорочку, короткостриженная женщина смотрит на него огромными угнетенными глазами. Ее полнота и обвисшие щеки скрывают былую красоту. – У моего сына, Мэтью, небольшой жар.

– О... эм...

– Я уверена, ничего страшного, но не хочу рисковать.

– Понимаю.

– Может зайдете попозже?

– Ну конечно, я только... эм... – бормочет доктор, чем сводит Мартинеса с ума. Почему он просто не избавится от нее нахрен? — доктор прочищает горло. – Приведите его ко мне в офис... э... попозже... пожалуйста... я посмотрю, что с ним. Я... впишу его в расписание.

– Конечно, я... вы в порядке, доктор Стивенс? – она оглядывает остальных, затаившихся в темноте, затем бросает на доктора вопросительный взгляд своих больших печальных глаз. – Вы будто расстроены.

– Да нет, все в порядке, – он крепче прижимает сумку к груди. – Просто именно сейчас я немного занят.

Он начинает пятиться от нее, от чего по Мартинесу прокатывается волна облегчения.

– Не хочу показаться грубым, – говорит Стивенс женщине, – но мне пора, извините.

Доктор поворачивается и присоединяется к остальным.

Мартинес отводит группу за угол и на мгновение замирает на краю тротуара, адреналин кипит в жилах. Секунду он обдумывает, не убрать ли Стивенса и Элис. Они слишком много знают, слишком завязаны в этой общине – они могут стать огромной помехой. Что еще хуже, они могут знать Мартинеса слишком хорошо. Они могут с легкостью раскусить его гамбит. Может быть, уже. Может быть, они просто подыгрывают.

– Доктор? – Элис подходит к Стивенсу и кладет руку ему на плечо. Стивенс удрученно трет лицо. – Сын этой женщины...? – спрашивает Элис мягко.

– Я не могу думать об этом сейчас,– бормочет доктор. – Все это слишком... я не могу. Нам надо выбираться отсюда, другого шанса может не быть. — он делает глубокий вдох, качая головой смотрит вниз. – Эти люди... им придется обходиться без нас.

Элис смотрит на него.

– Ты прав. Я знаю. Все будет хорошо.

– Эй! – раздраженно шикает Мартинес. – Давайте потом, у нас нет на это времени!

Он снова ведет их: через деревянные настилы, через еще одну дорогу и вниз по закоулку, к началу аллеи в двухстах ярдах к югу.

Мартинеса беспокоит окутавшая городок тишина. Он слышит жужжание генераторов, поскребвание веток по стенам. В его ушах, их шаги словно пистолетные выстрелы; под биение его сердца мог бы пройти марширующий оркестр.

Он ускоряется. Прохожих все меньше. Теперь они одни. Мартинес переходит с рысцы на бег, остальные пытаются угнаться. Минуту спустя он слышит, как Мишонн отпускает странный комментарий кому-то за его спиной.

– Прекрати так на меня смотреть, – хватая ртом воздух говорит она на бегу. – Не переживай за меня.

– Хорошо... прости. – голос Гленна едва слышен за грохотом их шагов и тяжелым дыханием.

– Потише! – шипит Мартинес, когда они приближаются к входу в переулок.

Резко подняв руку вверх, он жестом останавливает группу, затем проводит их вокруг здания в заваленную мусором темноту.

Переулок покрыт густой тьмой, липкой от вони мусорных баков, расставленных вдоль одной из стен. Единственный источник света – мигающая лампочка на другом конце. Биение сердца Мартинеса учащается еще на порядок. Он быстро осматривает местность. В дальнем конце аллеи он видит часового.

– Так, подождите здесь, – бросает он остальным. – Я скоро вернусь.

Теперь Мартинесу предстоит еще один грандиозный спектакль – роль внутри роли внутри роли – он сглатывает нервный ком и устремляется к концу аллеи. В тридцати ярдах он видит спину молодого паренька с АК, стоящего на подъемной платформе и оглядывающего временные баррикады из клепаной стали.

По другую сторону баррикад – темные окрестности и свобода.

– Эй, парень! – Мартинес подходит к часовому с добродушным взмахом. Его голос расслаблен, но полон авторитета, словно приказывает любимому коту слезть со стола. – Я тебя подменю!

Парень испуганно вздрагивает, затем оборачивается и смотрит вниз. Почти еще подросток, хилое тельце разодето на рэпперский манер, бандана вокруг афро-кудрей – он выглядит так, будто играет в гангстера. Кроме того, он выглядит немного укуренным и полнейшим параноиком.

Мартинес подходит ближе.

– Давай мне ружье и беги. Я закончу твою смену.

Пожав плечами, парень начинает спускаться.

– Конечно, брат, как скажешь, – он спрыгивает на дорожку. – Но эээ... Нафига оно тебе? Тебе надо избавиться от меня или типа того?

Мартинес тянется к АК в руках парня, и снова этот голос сурового, но любящего хозяина:

– Не задавай вопросов. Я делаю тебе одолжение. Отдай мне пушку, поблагодари – и наслаждайся свободным временем.

Парень таращится на него, передает ружье.

– Ну... да...

– Да пофиг, ваще пофиг... Это твоя тема, чувак, я здесь просто работаю... – бормоча себе под нос, парень уходит вниз по аллее.

* * *

Остальные затаились у близлежащего здания, пока часовой не покинул аллею и не направился в ночь, фальшиво напевая какой-то мотивчик. Они ждут, пока парень растворится за углом. Затем Рик кивает Гленну и они выскальзывают в переулок – один за другим – быстро преодолевая темную, усыпанную мусором вонючую дорогу.

Мартинес ждет их на подъемнике, озабоченно наблюдая за ними.

– Скорее! – он машет им. – Переберемся через стену – и свобода!

Группа собирается у основания баррикады.

Мартинес смотрит на них вниз.

– Все получилось лучше, чем я ожидал, но все равно стоит поторопиться. Кто-нибудь из громил Губернатора может пройти мимо в любой момент.

Рик глядит на него:

– Конечно, конечно... Думаешь, МЫ не торопимся убраться отсюда?

Мартинес выдавливает напряженную улыбку.

– Да, ты прав, конечно.

За Риком голос шепчет что-то, Мартинес не может поначалу разобрать.

Рик подрывается, оборачивается и смотрит на Мишонн. Гленн делает то же. И вот уже все оборачиваются и смотрят на черную женщину, стоящую в тени и с мрачным стоицизмом смотрящую в ночь.

– Я пока не ухожу, – произносит она голосом настолько холодным и плоским, словно называет свое-имя-звание-личный-номер.

– Что?! – Гленн вытаращился на нее. – Что ты такое говоришь?

Мишонн смотрит на молодого человека бездонными темными глазами. Монотонным голосом проповедника, читающего пастве, она говорит:

– Я навещу Губернатора.