Колдовской знак - Евгения Александрова

– Жестокие боги, – задумчиво проговорил Алекс, глядя на Эрика чуть сощурившись. – Отнимать у человека то единственное, в чём он хорош, – его ловкость.

Эрик ничего не ответил. Он просто взял свою кружку и плеснул настойку Алексу в лицо. Она потекла с волос и со лба на рубаху.

Джейна вскрикнула:

– Перестаньте!

Алекс даже не успел отшатнуться и только с удивлением вытер лоб ладонью и посмотрел на мокрые пальцы. Эрик невозмутимо подхватил со стола недоеденный пирог, свою, ещё наполовину полную кружку и плюхнулся обратно.

А изнутри против воли рвался сдавленный смех. Потому что капитан выглядел так нелепо, со своим серьёзным выражением лица и разводами на щеках; потому что было видно: смертельно устали они все, и Алекс даже не думал всерьёз с ним сцепиться. И Эрик вдруг понял, что все его издёвки были… попыткой замаскировать свою жалость? Жалость, демоны его подери, к тому, кого он ещё недавно так яро ненавидел.

Джейна протянула капитану полотенце, а сама не смогла сдержать смешок. Алекс тоже сдавленно хмыкнул, а потом расплылся в сдержанной ухмылке, довольный своей шуткой. Эрик с досадой пихнул ногой по его табуретке. Лучше бы по-прежнему ненавидел, чем так смотрел, как на умирающего. Он ещё не настолько слаб и беспомощен. Демоны подери всех этих благородных героев! Демоны их подери…

Эрик заглушил чувства выпитой почти залпом кружкой, и вскоре его повело от хмеля. И стало так восхитительно плевать на ближайшее будущее – им всем, похоже, – что они развалились на полу вокруг стола и принялись за еду. Эрик сказал было не торопиться, но его никто не слушал. После голодовки много есть нельзя. Но яблоки отправлялись в рот вперемешку с зеленью, а жидкая похлёбка из фасоли исчезла из тарелки в мгновение ока. Джейна даже облизала края.

Настойка пьянила, точно неплохой грог. Кажется, Эрик даже травил байки из жизни парней с бака, а Алекс, такой же захмелевший, над ними смеялся, оперевшись на койку за спиной. И было видно, как Джейна им любовалась, уткнувшись носом в край своей кружки. Её влюблённость в капитана веселила, как будто сейчас было до любви!.. Впрочем, с Тианой его это тоже не остановило… Эрик прикрыл глаза и ушёл в приятные воспоминания, но мир уже устало погас, словно кто-то задул свечу.

– Да вставай же, – кто-то занозой зудел над ухом, но Эрик только вяло отбивался.

В глотке страшно пересохло, и ожить не было никаких сил. Казалось, его придавило тяжеленной якорной цепью – такими неподъёмными стали руки и ноги. Не просыпаясь толком, Эрик пытался набраться сил, чтобы оторваться хотя бы от этого деревянного пола…

Слышался неясный шум и гул. А может, всё ему только снилось? И он, похмельный, дрыхнет в кубрике, упав с подвесной койки. Сейчас просвистит боцман и начнётся вахта.

– А ну подъём! Серые идут, – гаркнули Эрику, склонившись над самым ухом.

Эрик распахнул глаза и наконец очухался:

– Где?

– Везде, – последовал ответ Алекса, который быстро прошёл к окну. Джейна спешно пихала в сумку остатки вчерашней еды.

Эрик кубарем скатился с ковра и тоже подтянулся к окну.

Снаружи темень. По улочке, ещё укутанной ночным туманом, ехали и ехали всадники, тянулись длинной вереницей. Некоторые спешились и деловито расхаживали по сонному городку. Но ни одного серого плаща пока не видно.

Эрик повернулся:

– Там только солдаты.

– Зато как на тебя подействовало. – Алекс отодвинул Эрика от окна, выглянул на улицу. – Н-да… хотел уйти до рассвета, но нас, кажется, опередили.

Эрик присвистнул:

– Неужели наш благородный капитан вздумал слинять, не попрощавшись с очаровательной хозяйкой?

– Нам нечем платить, – огрызнулся Алекс, а потом оправдался: – И нужно было поесть, а то бы свалились прямо на дороге. А теперь тихо, оба. Сюда, кажется, идут.

В коридоре на лестнице уже скрипели ступени.

– Займитесь чем-нибудь, вы же слуги! – шёпотом скомандовал Алекс, а сам скинул обувь и растянулся на кровати, закинув руки под голову, будто ещё спит.

Эрик скрипнул зубами и присел у крохотной печки, вороша потухшие угли. Джейна схватила сапог капитана, села в дальний угол и принялась его чистить, не поднимая головы.

Дверь без стука распахнулась и впечаталась в стену. А эти ребята не из вежливых…

На пороге стояли трое солдат в ивварской форме. Не поднимая глаз, Эрик видел только начищенные до блеска чёрные сапоги и брюки, как у него самого. Хорошо, он давно срезал все знаки отличия со своей формы, а долгая дорога и шастанье по горам и вовсе превратили её в потрёпанную одёжку.

Алекс лениво приподнялся на одном локте, старательно делая вид, что только что открыл глаза. Эрик надвинул одеяло, как будто укрываясь от влетевшего в комнату сквозняка.

Из речи солдат он понял только слово «бежать». Их таки ищут. Только почему без Серых? Неужто в лицо запомнили? Что-то становилось всё хуже. Дурная была идея – здесь ночевать!

Алекс отвечал лениво, повелительно. Но солдаты настаивали. Тогда капитан поднялся во весь рост и припечатал явно крепким словцом. По крайней мере, сказано это было с такими интонациями и сопровождено таким жестом, что всё стало понятно. Эрик ухмыльнулся про себя – похоже, матросские будни тот ещё не забыл. В конце концов ивварцы сдались и ушли. Алекс прошёлся босыми ногами по полу, захлопнул за ними дверь, а потом упёрся в неё спиной.

– Кажется, эти парни здесь надолго. – Он вздохнул, помедлил и произнёс: – Война началась.

Джейна уронила сапог, а потом неловко приподняла и поставила на место. Да ладно, и без того было ясно, к чему идёт. Эрик быстро глотнул из недопитой вчера кружки, утёр рот рукавом и сказал:

– С этим понятно. Как уходить будем? Солдаты, чую, весь город на уши подняли.

– Угу. Ищут дезертиров, бежавших вчера из отряда. Уходить надо тихо.

– Ну так мы, я понимаю, от подозрений отделались? – уточнил Эрик.

– Временно – да. – Алекс потёр подбородок. Что-то решив, он схватил помятую шляпу Эрика, расправил и нацепил на голову, а потом натянул пониже на лицо. Надел и застегнул камзол на все пуговицы, обулся. – Скоро вернусь.

Эрик хотел остановить его, но не успел – Алекс уже вышел из комнаты. А Эрик, пошатнувшись, замер в дверях, заметив в коридоре ивварца. Пришлось вернуться.

– Демоны бы его побрали. Надо было просто по-тихому уйти, – выругался Эрик, потерев предплечье, а потом бессильно плюхнулся на лежанку.

Это дурное состояние… Не хотелось признаваться самому себе, как страшат признаки приближающейся гибели. Как всё чаще