Автовор - Сергей Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Они за кордоном, Валя. За пятьдесят тысяч «зеленых» оказал мне эту услугу один человек… Ты никогда бы не подумал – кто.
– Знаешь, мне это не интересно. И если ты уж решил играть по-крупному, то действуй сам. Я категорически не хочу быть посвященным в твои планы.
– Но только ты смог бы мне помочь вернуть деньги. Ведь если я приду к Сурену без «зелени», меня не станут слушать, а, сам знаешь, сразу подвесят за яйца.
– Оставь меня в покое, Славик. И лучше будет, если о нашей встрече здесь никто не будет знать. Ведь если это станет известным Сурену, а затем и Шамилю, то я не собираюсь погибать за компанию и вынужден буду рассказать о нашей встрече подробнее.
– Но ты мне должен помочь!
– Чем? – Валька с шумом поднялся из-за стола. На пол полетела металлическая тарелка с шашлыком.
– Мальчики, мальчики! – бросилась в их сторону тетя Вера. – Что вы тут не поделили?
Славка схватил Гонивовка, который готов был уже покинуть шашлычную, за руку:
– Присядь хотя бы еще на одну минуту.
– Ну?
– Передай одному человеку записку.
– Это твоя последняя ко мне просьба?
– Пусть будет так.
– Тогда пиши быстрее.
Он сидел, откинувшись на спинку стула, и ждал, пока Славка водил карандашом по листку бумаги. Наконец он свернул лист вчетверо и протянул Гонивовку:
– Здесь адрес, по которому меня можно найти.
– Это уже не мое дело. Так кому передать?
– Натюрморту.
Вальку словно кипятком ошпарило: неужели в этом деле замешан художник? Но он тут же постарался взять себя в руки: мало ли какие дела у Климова могли быть с Натюрмортом.
4
Следователь военной прокуратуры капитан Рогозин с трудом оттолкнул на край стола несколько толстых папок с документацией о перевозках грузов ермолинскими летчиками. На первый взгляд картина получалась такая: начальника аэродрома полковника Никитина нужно было носить на руках. Это был один из немногих командиров, который, как говорится, мог совмещать приятное с полезным. В то время как офицеры во многих подразделениях жили с семьями в палатках, чуть ли не каждый день из-за неукомплектованности частей кадрами вынуждены были нести круглосуточные дежурства и, вдобавок ко всем бедам, месяцами не получали жалованья, ермолинские летчики не простаивали и зарабатывали деньги, выполняя коммерческие рейсы.
На каждом армейском совещании руководство армии и штаба ставило полковника Никитина в пример. Смотрите, мол, Борис Карпович и летчикам скучать не дает, потому как тренировочные полеты они совмещают с коммерческими рейсами, и казну армии пополняет, помогая перемещать народнохозяйственные грузы.
Но капитан Рогозин в общем ворохе документов подметил, казалось, совсем незначительную деталь: перевозкой народнохозяйственных грузов на Ермолинском аэродроме и не пахло. На Кавказ, как правило, многотонные «Антеи» перевозили автомобили, выполняя заказы коммерческих фирм, а обратно в Москву возвращались под завязку загруженные ликероводочной продукцией. И это в то время, когда российские пограничники и таможенники вели активную борьбу на Кавказе по пресечению ввоза в Россию контрабандного спирта. Пока одни сдерживали на границе сотни цистерн с нелегальным спиртом, авиаторы под общий шумок челночили и получали приличные деньги за перевозку водки и коньяка.
Рогозин отлично понимал, что на рейсы военных самолетов таможня смотрела сквозь пальцы. Конечно, специалисты этого контрольного ведомства догадывались, какой товар мог скрываться внутри огромных грузовых аэробусов, но предпочитали помалкивать и с вояками не связываться.
Но перевозка спирта – это уже из другой оперы. А пока капитан Рогозин, однокашник Игоря Смагера, работал над дружеской просьбой его шефа – подполковника Зубкова.
Рогозин набрал номер телефона МУРа. Трубку тотчас же подняли, и на другом конце провода прозвучал приятный баритон:
– Зубков.
– Владимир Иванович, это капитан Рогозин из военной прокуратуры.
– О! Олежек, как жизнь молодая?
– Втравили, Владимир Иванович, вы меня в авантюру, – без церемоний перешел к делу Рогозин.
– Так уж сразу и в авантюру? – засмеялся Зубков, но потом перешел на серьезный тон. – Что, начальство не одобряет твоей инициативы разобраться с передовым опытом летчиков?
– Еще как не одобряет. Меня уже наш главный прокурор вызывал и спрашивал, дескать, какого черта ты полез к ермолинцам?
– Ну, а ты?
– Я на вас всю вину переложил.
– Это как же?
Рогозин тихо засмеялся, прикрыл трубку ладошкой и, хотя в кабинете, кроме него, никого не было, оглянулся по сторонам:
– Я сообщил: дескать, по секрету от своего друга узнал, что МУР проявляет повышенный интерес к Ермолинскому аэродрому, поэтому, дабы военную прокуратуру не застали врасплох, решил тоже поинтересоваться летными делишками. А то случится так, что гражданские поднимут шум на всю страну, а мы, военные, об этом и слыхом не слыхивали. Тогда стыда не оберешься. А тут выложим и свои козыри: мол, все нам известно, и хоть завтра готовы призвать к ответу нарушителей.
– Оригинальный ход, – похвалил Зубков.
– Сам от себя в восторге.
– Ну ты слишком скромный товарищ, – съязвил подполковник.
– Это, Владимир Иванович, мой единственный недостаток, – также с подвохом ответил Рогозин и уже серьезно добавил: – Правда, если мое руководство узнает о нашем с вами разговоре, то вышвырнет меня из армии с волчьим билетом.
– Ну, ты краски-то не сгущай!
– Как пить дать подведут под сокращение. Сокращать армию стало модно и актуально. И особенно тех, кто сует нос не в свои дела. А дела, Владимир Иванович, как вы и предполагали, очень темные.
– Много переправили?
– Много, Владимир Иванович. Только за три последних месяца в Закавказье было переброшено более трех сотен автомобилей.
– Краденых?
– Краденые они или подаренные – таких данных в транспортных документах нет. Есть гарантийное письмо об оплате, платежное поручение и акт технического осмотра. Все.
– Так ведь, Олег, с этими документами ничего не докажешь?
– Не скажите, Владимир Иванович. Кое-что доказать можно. Во-первых, меня заинтересовал такой факт. Груз ни разу не был досмотрен на таможне. А это уже нарушение правил межгосударственных перевозок. Если вы выполняете коммерческие рейсы для гражданских нужд, то и законов гражданских придерживайтесь. Согласны?
– Логично. Шум можно поднять колоссальный: государственная казна недосчиталась кругленькой суммы. Но военные сошлются на свою неопытность и некомпетентность в торговых вопросах. Их, конечно, пожурят, попинают немного ногами, но потом и заступятся, дескать, хотели как лучше…
– Данных о том, что они перевозили ворованные машины, нет?
– Естественно, никто не скажет, что груз был криминальным. Все надо доказывать.
– Но, чтобы доказать, нужна хотя бы соломинка…
– Мне кажется, что такая есть. Я внимательно прочитал акты технического контроля на каждую машину. И вот что меня насторожило: в каждом акте было записано, что автомобиль к самостоятельной транспортировке не пригоден. А служащие аэродрома мне рассказывали, что каждая партия прибывала для отправки своим ходом. Мало того, некоторые солдатики даже восхищались некоторыми тачками: коммерсанты на них устраивали гонки по летному полю.
– Но эти акты-то, пусть они и липовые, теперь находятся в Закавказье вместе с машинами?
– Конечно. И хотя я не следователь по экономическим махинациям, но чувствую, что все эти акты предъявлялись в бакинские, ереванские автоинспекции вместе с такими же вымороченными справками-счетами. Все это удостоверяло сделку купли автомашины кавказцем, на основании чего ему выдавались подлинные номера и документы на купленный в России автомобиль. Таким образом, из военных «Антеев» на взлетно-посадочную полосу выкатывалась, теперь уже на законных основаниях, новенькая машина, готовая влиться в автопарк армянской или грузинской столицы.
– Послушай, Олег, какого черта ты там делаешь? – спросил после недолгой паузы Зубков.
– Где?
– Ну, в этой своей военной прокуратуре. Я молю Бога, чтобы тебя поскорее выгнали из рядов Вооруженных Сил, потому что в милиции не хватает грамотных следователей.
– Это комплимент?
– Считай, что так. Но я действительно взял бы тебя к себе с удовольствием.
– У вас есть Смагер. Мой друг и однокашник. И я ему дорогу перебегать не стану.
– А вот твоего Смагера я выгоню из МУРа на вполне законных основаниях. Как профессионально непригодного специалиста.
– Но это вы хватили лишнего, Владимир Иванович. Смагер – «мент» до мозга костей! Он даже семью не смог создать, потому что женился на этой самой вашей обворожительной милиции.