i cf85044c3a33e6c4 - User

Внезапно я начинаю переживать, что ужасно выгляжу, что давно не принимала душ, что волосы

пора красить… Какая-то часть меня готова на все, лишь бы не разочаровать эту девчушку. И

мне так совестно, будто я подменяю ею ребенка, которого потеряла. Будто я предательница. Но

разве можно обидеть Марион? Уверена, ни один человек на это не способен! Приходится

откинуться на спинку дивана и терпеть-терпеть-терпеть.

У Керри от моей комнаты два ключа. Когда я сплю, она открывает замок своим, крадет мой

и прячет его в доме. Каждый раз в новом месте. А затем заставляет меня ходить и искать его.

Когда я отказываюсь и пытаюсь отсидеться с открытой дверью, она присылает ко мне своих

маленьких негодяев. Иными словами, вставать приходится. Неделю я пыталась с ней ругаться,

огрызалась и срывалась, но искала, а затем окрепла достаточно, чтобы подключить к процессу

своих мучителей. Теперь ключик ищут они. Марион своими хитрыми глазками следит за

мамой, которая прячет наш общий трофей, а Джулиан его достает. Потому что ему уже почти

пять, и он самый высокий. Керри никогда не кладет ключ так высоко, чтобы он не смог

дотянуться с табуретки. Думаю, она считает, что помогает мне не замыкаться, заставляет

общаться с детьми. И ведь, черт возьми, работает. Для малышей наше противостояние стало

игрой, которая им очень нравится. Проходит всего несколько дней, и они сами прибегают ко

мне в комнату, точно я капитан, без приказа которого начать поиски ключа от сундука с

сокровищами решительно невозможно. И для них не имеет значения, что все остальное они

делают

без

моего

участия,

—

они

уверены,

что

им

со

мной

весело.

Однажды вечером Керри заходит в мою комнату и заявляет, что собралась красить мне волосы.

Не знаю почему, но эта новость воодушевляет настолько, что я добровольно покидаю комнату

и устраиваюсь поудобнее на кухонном стуле. Только вслед за подругой, которая несет с собой

миску с разведенной краской, следует Марион. Она так деловито помахивает кисточкой, что

удержаться от улыбки очень сложно. Керри этого то ли не замечает, то ли делает вид, что не

заметила. Она ставит стул рядом со мной, хлопает по сидению ладонью, и Марион без труда на

него залезает, а затем начинает водить по моим волосам кисточкой. Я осторожно посматриваю

вбок, чтобы удостовериться, что краску ей не доверили, потому что… ну, Марион еще даже

четырех не исполнилось. Керри, слава Всевышнему, со мной солидарна, а потому заменяет

кисточку расческой… Видимо, она справедливо рассудила, что столько волос нормальному

человеку ни к чему, потому потом начинается такое, что и испанская инквизиция удавилась бы

от зависти. Волосы летят во все стороны, хотя может, я их с искрами из глаз перепутала.

Приходится молить о пощаде. Причем не Керри…

После этого все приходит в норму — подруга привычными движениями размазывает по

моей голове краску, а Марион рассказывает наизусть заученные стишки. Я очень стараюсь не

плакать, но когда становится совсем тяжело, вскрикиваю:

— Я хочу сделать лазерное удаление шрамов.

— Это довольно дорого, — без тени удивления отвечает Керри.

— Я могу себе это позволить… — говорю я. — Но я хочу, чтобы Лайонел отвез меня в

Сидней на консультацию.

— Сейчас? — удивляется она.

— Понимаешь, как-то так получается, что после каждого бойфренда я приобретаю все

новые увечья. Картер и столик. Брюс и… — сглатываю. — Еще парочка прецедентов, и я стану

напоминать чудовище Франкенштейна.

— Не преувеличивай. Я только что покрасила тебе волосы, — говорит она, бросая кисточку

в миску.

— Я серьезно.

— Уверена, Лайонел эту идею одобрит, — пожимает Керри плечами. — Поговори с ним.

Мои волосы чуть темнее, чем были. Керри покупала краску сама, она не знает, какой я

красилась в последнее время, поэтому купила ту, которой я пользовалась в прошлом… когда

жила с Шоном. Я очень стараюсь не думать о том, что Картер видел меня лежащей в луже

крови уже дважды… Интересно, меня еще не уволили? Вздохнув, беру в руки телефон и

включаю его. Сообщений накопилось невероятное множество. Родители, Клегги, Каддини,

мисс Адамс, секретарша с кафедры… даже какие-то незнакомцы. Боже, какое счастье, что из-за

летних каникул мое отсутствие хотя бы в глаза не бросается. Кстати, от Шона сообщение всего

одно:

Как себя чувствуешь?

Оно пришло давно, но повторять его Картер не пытался. Он, кажется, единственный здесь

такой. Даже мисс Адамс написала трижды…

Жива пока

Сижу и гадаю, ответит ли он мне. Однако Шон не медлит.

Когда вернешься к работе?

Мда, лучше бы вообще молчал. Сухарь бесчувственный!

Когда смогу до нее дойти!

Не хочешь поработать дистанционно?

Нет

После этого я снова отключаю телефон. Как же с Картером бывает тяжело…

Свадьба Керри и Лайонела состоялась в середине февраля шесть лет назад. Так уж

получилось, что единственный подарок, который я могу им сделать на годовщину —

одиночество. Это значит, что я загружаю трех карапузов в машину и везу их в сиднейский парк.

Керри молодец, она своего добилась. Она не сдалась, и теперь эти малыши для меня — не

просто дети с игровых площадок. Я к ним привыкла — ко всем Прескоттам. К их теплым

семейным вечерам и неумолкающим голосам. Как теперь мне вернуться к своей одинокой

жизни? Мне даже за ноутбук браться не хочется…

После случившегося это мой первый визит в Сидней не с целью посетить врача. И я

чувствую себя так, будто возвращаюсь, хотя уже вечером буду снова в Ньюкасле. Останавливая

машину около парка, я вылезаю с трудом. Не потому что не оправилась от операции, просто

ноги дрожат. Марион и Кики по уши в шоколаде, который я им купила, и теперь у меня есть

немного времени, чтобы прийти в себя, пока я оттираю их очаровательные мордашки. Джулиан

терпеливо ждет. Он парень серьезный. Шоколад уже не ест. Он определенно пошел в Керри!

Даже вытащить из машины коляску для Кики помогает, ведь я болею, а он мужчина-защитник.

Это не удивительно, в детстве многие мальчики ведут себя как джентльмены.

— Когда ты вырастешь, я выйду за тебя замуж, — шучу я. А он краснеет и так мило

смущается, что хочется дразниться снова и снова. Я сажаю Кики в коляску и поправляю ей

шляпку. Керри странная, она одевает дочерей в розовые платья, хотя сама предпочитает вещи

броские и сексуальные. И, разумеется, в розовом я ее не видела ни разу.

Толкаю коляску вперед. Джулиан мне «помогает» — с важным видом висит на ручке, а

потому приходится смиренно тащить обоих, да еще и Марион держать за руку. Работенка не из

легких. Но хуже всего, что при всем этом раскладе я вижу, как около банка, который находится

совсем рядом с парком, останавливается мазда Шона. И из нее он выходит не один — с

Ребеккой Йол.

То, что Шон свою подружку везет в банк — разрыв шаблона. Сама я знала название банка,

где лежат его активы, только потому что пару раз видела кредитку. Ребекка Йол меня

определенно обскакала… В попытке переварить информацию я застываю на месте, но Джулиан

— нет, и в итоге, он спотыкается, падает и разбивает колено. Взрослость испаряется бесследно,

на смену ей приходит рев. И все, кто есть на этой улице, оборачиваются. Включая Картера…

Мне остается сделать вид, что я его не заметила. В общем-то, это не трудно, учитывая, что

приходится успокаивать рыдающего ребенка, параллельно доставая из сумки пластырь. Я

молюсь, чтобы Шон прошел мимо, чтобы не подошел, не начал язвить. Но увидев меня в

компании троих детей, он просто не может не сказать гадость.

— Вижу тебе лучше, — опуская приветствие, произносит Картер.

— О, привет, — старательно разыгрываю я удивление. — Я на один день приехала в

Сидней.

Конелл, ну ты и идиотка. Зачем оправдываешься? Он же точно знает, что ты не прогуливаешь

работу! Сколько лет прошло, а все равно как он появляется на горизонте, начинаешь вести себя

как дура!

— У Керри и Лайонела годовщина свадьбы сегодня, и я подрабатываю феей-крестной.

С другой стороны, он такую дуру на работу сам взял, так зачем менять модель поведения?

— Рад видеть, что ты… вернулась к прежнему образу, — язвит Шон.

— Спасибо, — сверкаю я ослепительной улыбкой. — К началу семестра собираюсь

вернуться.

Так что не спеши устраивать мне выговор.

— Надеюсь, под возвращением ты подразумеваешь не то, что было до больницы? — словно