Месть Солнцу - Василий Головачёв

– Итак, нас по-прежнему игнорируют, не желая считать гостями, – сказал он, ощущая сытую тяжесть и желание поспать. – Предлагаю поспать, пока у нас есть такая возможность.

– Ты хочешь спать? – удивилась она.

– Ну-у… немного.

– Я думала, тебя серьёзно готовили к экстриму.

– Готовили, – кивнул Терентий. – Но наш биоритм остался таким же, каким был многие столетия назад.

– Предлагаю постучаться к Улью и представиться случайными прохожими. Не получится – поспим.

– Стучать я не прочь, но тогда давай прежде решим, есть ли у нас козыри, если возникнет угроза жизни.

– Тогда начнём с тебя. Чем тебя снабдили перед началом операции кроме широких плеч и выращенного во лбу третьего глаза?

– Какого глаза? – озадаченно спросил он.

– Сам говорил, что у тебя под черепом создали пси-защитника.

– А-а… да, есть такой биогаджет. Что ещё? Кроме базовой программы общения мне влили боевые программы, я могу ускоряться, работать с кванком в режиме ДР, терпеть боль, регенерировать некоторые органы. – Он пошевелил губами, решая, что добавить. – Мысленно управляю наносервисом. Пожалуй, это всё.

– Что такое режим ДР?

– Режим дополнительной реальности, очень быстрый, практически со скоростью самого кванка.

– А как ты управляешь наносервисом? Что это такое?

– У вас такого нет?

– Не слышала.

– Это запас наноботов, ждущих определённой команды, их выращивают вдоль позвоночника, и они образуют как бы запасной позвоночный столб.

– Отлично, у нас тоже есть такие штуки, только называются по-другому – формаги.

– Маги?

– Никакой магии, если ты об этом.

– Ну, я тоже нормальный человек, – пожал он плечами, – не маг и не колдун.

– Нормальный! – фыркнула она. – Что бы сказали наши предки, узнай они о наших «нормальных» способностях?

– Ну, а ты чем порадуешь?

– Примерно то же самое, что и у тебя, – уклончиво ответила жительница начала двадцать третьего века. – Ничего особенного. В какой-то степени мы консервативны. Оптимал, ищи проход в глубь сферы. Дырок там видно много, а нам нужно отыскать дорогу к посту управления Ульем. Если он существует.

– Слушаюсь.

Катер поплыл вокруг «антрацита», постепенно удаляясь от него.

Прошёл час. Начались судороги пространства сферы, порождённые новыми потоками огня: солнечные лимбы привычно пересылали энергию Солнца. Один пролетел так близко, что катер ослеп на какое-то время.

– Дьявол! – раздула ноздри Флора. – Не хватало ещё раз попасть под удар!

– Знаешь, о чём я подумал?

– Просверлить свою дырку?

– Нет… то есть, наверно, придётся, но я не об этом. Видимо, обычная «суперструнная» связь между Солнцем и здешним Ульем невозможна, ведь соединены не две разные области пространства, а два времени.

– Так и есть.

– Здесь замешана физика свёрнутых измерений. Наша Вселенная имеет одиннадцать измерений, но только три из них развёрнуты, что создаёт объём. Так вот Улей, наверно, развернул одно из оставшихся свёрнутых измерений – и получился канал перекачки. Иначе такую процедуру невозможно было бы рассчитать.

– Идея хороша, однако нам сейчас не до обсуждения возможностей Улья. Предлагаю пробить проход в оболочке сферы и начать поиски его «ума».

– В этом случае он наверняка почует присутствие «вируса» и спустит на нас всех «фагоцитов».

– Ты против?

– Нет, конечно, пора делать то, за чем мы сюда явились. Однако не попробовать ли трюк с закрывающейся дверью?

– Не поняла, объясни.

– Этот антрацитовый портал выпускает реки огня, которые проваливаются в какие-то тоннели, к потребителям. Но после того как разряд исчезает, тоннель закрывается не мгновенно. Предлагаю дождаться момента и прошмыгнуть мышкой вслед за разрядом.

Флора задумалась на миг.

– Можно попробовать. Оптимал, идём к одному из тоннелей и после разряда мчимся в него на максимальной скорости!

– Понял, командир.

Катер крутанул спираль обзора, определил местонахождение одного из тоннелей, проследив за потоком огня, и прыгнул к нему, ускоряясь в режиме шпуга – с двойным ускорением.

Впереди в сверкании «крыльев-перьев» вырос тёмный раструб, и «голем» проскочил в него, как только внутри исчез сполох огня.

Катер тряхнуло, однако механизм запора тоннеля сработал позже, и Терентий, опасавшийся неудачи, с облегчением перевёл дух.

– А ты говорила – биохимик, биохимик…

Флора не ответила, сросшись с компьютером «голема» в одно целое.

Тоннель оказался прямым, как стрела, и вёл к внешней стороне Улья, который до этого был не виден космолётчикам. Ни его формы, ни размеров они, естественно, не знали. Но длина тоннеля оказалась не такой уж и большой, всего около десяти километров, и обрывался он под чёрным куполом непроглядной темноты, накрывавшим светящуюся платформу с вылезающей из неё ажурной колонной.

Впрочем, уже через несколько секунд люди поняли, что накрыта платформа не чёрным куполом, а прозрачным пузырём, выходящим в космос за стенами Улья.

Движение оборвалось.

Удар неподвижности совпал с ударом тишины, отозвалось сердце, и Флора невольно схватила Терентия за руку.

– Бог ты мой! Где мы?!

– Территориально? В той области Вселенной, – хрипло ответил Терентий, – где когда-то существовала Земля и Солнечная система. Мы в будущем, где могут обитать только такие большие разумные системы, как Улей.

– Я имела в виду, где находится этот отсек Улья?

– На его периферии, я думаю, на самом краю, и мы видим окружающий его космос. По сути – великую сверхпустоту, где больше никого нет.

Флора вздрогнула, и он встал и обнял её за плечи, вдруг осознав величие момента…

Локация 22

Солнце. Улей

На эту несимпатичную «полосатую» компанию Лаврентий Павлович нарвался случайно, решив начать поиски соратников с «кафе». До этого он прогулялся по «городу», заполненному «туристами», и попытался выяснить принадлежность некоторых к человеческому роду.

Сначала он по совету Григория выбрал «светлую личность», играющую оттенками жёлтого и голубого цвета, но получил грубый совет «катиться куда подальше». Вопреки ожиданию встретить «сородича», «призрак» оказался не то британцем, не то американцем; говорил он на «мысленном английском».

Второй фантом, и тоже светлых тонов вплоть до бежевого, оказался чужаком, не имеющим определённых признаков пола и вообще привычных «гуманоидных» очертаний. На жест Климука: «Остановитесь, сэр!» – этот «светлый» абориген просиял фиолетовым, буквально зашипев в ментальном диапазоне, и скрылся в толпе фосфоресцирующих праздношатающихся «фейерверков».

Тогда Лаврентий Павлович и поменял план, направившись обратно к мавзолеевидному «кафе», где действительно чаще других собирались земляне, то есть, разумеется, сознания людей, опирающихся на память прежнего образа жизни. Вытравить из них привычки проводить время в развлекательных центрах, ресторанах и отелях оказалось невозможно. Привыкнув к смене диспозиции, они потянулись в эти заведения как мотыльки на огонь, не понимая, что хозяин просто даёт им разгрузку, заставляя, когда нужно, выполнять необходимую для него работу.

Григорий не отставал, найдя в лице