Рута - Элина Гончарова

Юноша потупился, но потом, решительно взглянув на отца, твердо сказал:

— Мы с братом ни куда не поедем.

— Что! Ах, ты гаденыш! — заорал Нобижон, пытаясь через забор дотянуться до сына и ударить его. — Я тебя сейчас изобью всего! Перечить мне надумал?

Бахтин не сопротивлялся, даже не отошел, просто сел на корточки, закрыв голову руками, покорно сносил сыплющиеся на него удары. Хуршен видя это, выскочил из ямы и, подбежав к брату, обнял его, закрывая собой от разъяренного отца.

— Говнюки паршивые! — орал Нобижон, не обращая внимания на вышедшего на крыльцо и скрестившего на груди руки хозяина дома. — Подтираловки хозяйские! Я научу вас слушаться!

Он так же не заметил, как светловолосый мужчина, постояв немного, спустился с крыльца, и подойдя к заливающейся истошным лаем огромной лохматой псине, отвязал ее, приоткрыл калитку и громко крикнул:

— Ату его!

Только услышав, грозное рычание у себя за спиной он перестал колотить сыновей и, выхватив из кармана нож, принялся яростно махать им у оскаленной морды собаки.

Сыновья тут же бросились в ноги хозяину, собравшемуся было отвязать второго пса.

— Господин, пожалуйста, отзовите собаку! — взмолились они. — Он сегодня же уедет отсюда! Он обещал! Вы больше его не увидите!

Мужчина тяжело вздохнул. Он был добрым человеком и Нобижона то гонял, только из жалости к мальчишкам.

— Ко мне, Рей! — крикнул он как раз в тот момент, когда пес приготовился к решительному прыжку. Собака тут же развернулась и помчалась на зов хозяина.

Нобижон не разбирая дороги, поковылял прочь, пробившись через заросли чертополоха, растущего вдоль плетня, выбрался на дорогу. Оказавшись на безопасном расстоянии, отряхнулся, гордо выпрямился и заорал, что есть мочи:

— Ты еще заплатишь мне за это, белобрысый! Я еще вернусь и пущу в твои хоромы красного петуха! Запомни это!

Комната была слабо освещена чадящем огарком, стоящей на столе свечи. Было нестерпимо душно. За окном, где-то далеко полыхали зарницы, но скорее всего гроза должна придти и сюда.

Ведьмачки лежали на широкой кровати и смотрели в замызганный потолок, пестреющий тут и там размазанными пятнышками крови, следами чьей-то удачной охоты на комаров. Они и сейчас роились и противно звенели в воздухе, но женщины не обращали на них внимания. Вытяжка из гвоздики и полыни, которой они намазали друг друга, отпугивала и комаров, и клопов, и вшей притаившихся в тюфяке.

— Переживаешь из-за матери? — спросила Рута, не поворачиваясь.

— Ох! — тяжело вздохнула девушка. — Просто не выходит из головы.

— Как ты думаешь, что они с ней сделают?

В глазах Цири заблестели слезы.

— Я знаю их всех. Почти всех. Они и раньше не отличались милосердием, а уж сейчас…

Голос ее дрогнул, и она замолчала.

— Может, стоит найти твоего отца и сообщить ему?

— Ох, Рута! Ты не знаешь Геральта! Он отправится в Монтекальво и разнесет там все к чертовой матери, и скорее всего погибнет, но спасти ее не сможет!

Рута повернулась к ней и погладила по руке.

— Ладно, подружка, не переживай, — произнесла она с сочувствием. — Все как-нибудь уладится, вот увидишь.

Цири грустно улыбнулась, но старалась не смотреть на Руту, что бы та ни увидела в ее взгляде то, что она пыталась изгнать из своей жизни.

— Меня беспокоит еще, и то, что сейчас происходит! — она села и взяла Руту за руку. — Вера, конечно, дает людям многое, я сама видела это в храме Мелетеле, но здесь столько агрессии, столько злобы. Народ начинает бурлить и закипать, и не сегодня-завтра могут объявить охоту на чародеев. Ты заметила, сколько людей, да и нелюдей тоже, носят эти злосчастные Треуглы?

— Было бы не плохо, если бы и чародеи это заметили!

Большой магический шар освещает голубым мерцающим светом массивный стол и серьезные, напряженные лица сидящих вокруг него десяти женщин. В магическом сиянии драгоценные камни в многочисленных украшениях чародеек, светятся фосфоресцирующим светом.

Чародейки молча смотрят на то, что показывает им голубой шар, на лицах одних — тревога, на лицах других — страх, глаза третьих горят яростью.

Сидящая во главе стола чародейка, произносит заклинание, и шар медленно начинает опускаться на стол, постепенно теряя четкость изображения и потухая.

— Что скажете на это? — ледяным тоном спросила Филиппа Эйльхарт, лицо ее тоже казалось высеченным изо льда.

— Да что тут говорить? — вскочила с места Кейра Мерц. — Давить их надо! Позвольте, я разберусь с этими голодранцами!

— Со всеми сразу? — ехидно спросила Шеала де Танкарвилль. — А силенок-то хватит?

— Спокойно Дамы! — прекратил споры голос Филиппы. — Душить это надо было тогда, когда оно только родилось, а теперь надо искать другие пути. Мы расслабились и потеряли бдительность, за это так или иначе придется расплачиваться. Пока это движение разрознено и не имеет яркого лидера, оно не несет в себе большой для нас опасности, но нам надо постараться не допустить появления такового. Да, Ассирэ?

Чародейка поднялась со своего места, лицо ее было озабоченным и тревожным.

— Я не понаслышке знаю, что такое «охота на ведьм», да и Фрингилья тоже! — произнесла она взволнованным голосом. — У меня еще свежи в памяти костры и кровавые эшафоты Нильфгаарда! Это нельзя оставлять без внимания, мы должны отбросить все дела и заняться устранением этой чумы, которая распространяется с невероятной скоростью!

— Брось, Ассирэ, паниковать! — зло усмехнулась Сабрина Глевиссиг. — Можно заниматься и другими делами, параллельно улаживая и это. Подумаешь рвань со всех сторон ударилась в веру в какого-то божка!

— Есть конкретные предложения? — Обиженно поинтересовалась у нее Фрингилья Виго.

Сабрина лениво потянулась, демонстрируя полное свое спокойствие и уверенность в этом вопросе.

— Конечно, есть, — лениво проговорила она. — Надо подсунуть им еще парочку таких божков и тогда они начнут лупить друг друга. Нам останется только позаботиться о том, что бы не осталось победителя!

— Ты, Сабрина, недооцениваешь проблему, — сказала Фрингилья. — На этот раз это не просто «какой там божок»! Они талдычат, как зачарованные, о едином и всемогущем боге-мужчине, который непременно должен урезонить распоясавшихся баб, то есть нас с вами! И увлечена этой идеей не только рвань, но и знатные вельможи, да что там — короли! Только в отличии от простого народа, внимают они не проповедям рыночных святош, а книгам и сановитым священникам. Откуда в таком количестве взялись и те и другие, до сих пор ума не приложу, хотя последние дни внимательно изучаю это явление.

Народ назвал это — «истинная вера». Многие считают ее новой и единственно верной, но на самом деле в ее основе лежит древнее эльфийское учение. Я имею в виду то учение, которое основывается на Священной Книге и предсказания прорицателей, и проповедуется в северных государствах. Уже несколько лет истинная вера, собирает последователей, но за последний год произошел скачек сродни эпидемии. Кстати, Священная Книга, в которой содержится основа истинного учения, произвела на меня очень даже положительное впечатление, и не только своим содержанием. В ней заложена сильная энергия, я не знаю кто ее создал, но не простой смертный — это точно. А вот «Толкования» к ней…! Следовало бы оторвать голову их составителю, жаль что он неизвестен. Они не имеют ничего общего со Священной Книгой, в которой нет никаких глав и в помине, мало того они полностью искажают смысл самого учения, заключенный в равновесии и единстве двух начал, провозглашая только одно: «мужское». Но, самое печальное то, что «Толкования» эти можно найти в любой лавке и в любом храме, в то время как сама Священная Книга одна и аналогов не имеет.

Она небрежно взмахнула кистью правой руки, прошептав, что-то под нос и на столе перед ней появилась толстая книга, изукрашенная золотым узором и в золотом же переплете. С верхнего края книги свисали разноцветные ленточки закладок. Фрингилья нашла розовую закладку и открыла книгу.

— Великий Творитель создал наши души из огня и воздуха, двух своих стихий. Создавая все живое, только в нас Он вложил разум и частицу себя, поэтому все мы без исключения, независимо от происхождения и расы, несем в себе Его часть, — начала она читать. — Каждому из нас Он дал право выбора на все в своей жизни. Мы даже можем не верить в Него, можем поклоняться другим богам, даже не понимая, что они тоже часть Его и созданы, как все вокруг Им же. Он милостив и прощает все за исключением предательства, но об этом позже.

Она перебрала пальцами ленточки, нашла красную и открыла книгу на заложенной ей странице.

— Толкование главы 18 «О Бездне». Он создал ее из воды заточенной в недра земли. Туда Он изгнал восставших против Него и предавших Его учение учеников, но им удалось освободиться. Покинув Бездну, они поселились в нашем мире, а возможно и в других. Эти предатели Господа нашего, нарекли себя правителями мира сего и сеют вокруг не правильное понимание вещей и неверие. Наделенные особыми способностями, они почти совсем поработили нас. Знание, дарованное им Богом, как знак высшего доверия и любви, они используют во зло и исключительно в своих пагубных целях. Только то что сама Разрушительница не смогла выбраться из Бездны, спасло наш мир от гибели. Но рано или поздно она освободиться, и тогда…