Подкидыш из прошлого - Гала Григ

Мои регулярные посещения отдела по розыску пропавших людей стали раздражать поисковиков. Они не просто дали мне это понять. А конкретно рекомендовали ждать их звонка. То есть, если будут новости, мне сообщат. И все в том же духе.

Неужели это тупик? Не хочу верить. Но пока ничего утешительного…

В сопровождении таких грустных мыслей я подъехал к офису. Настроение было до такой степени отвратительное, что даже с Ильей не хотел пересекаться. Что я ему скажу? Что я кретин конченный. Что позволяю себя охомутать. Что я должен сопротивляться.

Я пытался. И к чему это привело?

И вообще. Почему я должен кому-то что-то объяснять. Надоело! Все надоело…

И вот так всегда. Когда никого не хочешь видеть, обязательно на тебя выйдут!

Илья уже спешил мне навстречу:

- Ну что там, как?

- Жива, - хотел отделаться коротко. Но кто сказал, что любопытство – только женский порок? Хотя, наверное, я не прав. Кадышев не из обывательского любопытства лезет в душу. Сочувствует по-дружески. Все так. Только лучше бы он промолчал.

Пришлось пропустить его в кабинет.

- Рассказывай, - чуть ли не приказал он.

- Да пошел ты! Что я тебе расскажу? Что дура-баба вьет из меня веревки. Да не просто вьет, а завязывает в узел. И я не могу сопротивляться. Она режет меня без ножа.

Последние свои слова я сопроводил ударом кулака по столу.

- Угомонись, Матвей. Сотрудников переполошишь. Что там опять?

- Что, что! Теперь мне не отвертеться. Связан по рукам и ногам. Я ведь не убийца, черт бы меня побрал! Эта б***ь вены резать вздумала! И ведь что интересно – в ванную дверь не закрыла. Ты понимаешь, что это значит?!

- Хм, дураку понятно.

- Ну да. Только не ее матери! И еще: из-за ее фокусов ребенок мог погибнуть. Мне врач по этому поводу лекцию прочел. Да и самому, знаешь ли, не хочется стать соучастником.

- Долго ей еще догуливать? Скорей бы уж все разрешилось. - Кадышев с таким откровенным сочувствием посмотрел на меня, что мне стало совсем невмоготу.

- Долго. Что-то около пяти месяцев.

- Что ж ты хотя бы срок беременности не уточнил при разговоре с врачом?!

- Как-то не до того было. Чувствовал себя слишком виноватым в случившемся. Это ведь я надоумил Елену Васильевну поговорить с Ариной, чтоб та выбросила из головы идею о браке.

- Так ведь и сейчас еще не поздно, Матвей! Ведь после ЗАГСа ты уже никуда не денешься.

- Илюха, ты себя слышишь? Она вены резала!

- И что теперь? Сдулся мужик? - Сдулся. Не могу больше. Я так устал от всего этого.

- Выход?

- Я понимаю, что ты считаешь меня безголовым слюнтяем, червяком бесхребетным, козлом отпущения. И так далее. Я сам считаю себя таковым. Но как я ни упирался, придется смириться… на время, по крайней мере. Остается меньше пяти месяцев. А там – тест. И, думаю, я буду свободен. Ну что такое развод? Переживу как-нибудь.

- А если все-таки ребенок твой?

- Не знаю. Но что-то мне подсказывает, что этого не может быть.

- Тогда я тебя не понимаю! Матвей, очнись!

- Не могу я рисковать жизнью крохи… Чей бы он ни был. Она же ненормальная. От нее что угодно можно ожидать. Вот тогда я точно себя не прощу. Поэтому… Я так решил. И можешь думать обо мне что хочешь.

Чувствуя на себе осуждающий взгляд Кадышева, я твердой походкой направился к выходу. Почувствовал острое желание побыть одному. И никому ничего не доказывать…