Магия Наяд - Елена Умнова

Девушка прошла и присела на краешек кресла. Лавр Лаврентьевич внимательно рассматривал ее.

— Рад с вами познакомиться, мисс Сильмэ, — наконец, сказал он, немного вычурно, но в общем добродушно, странно оттопыривая усы. — Могу ли взглянуть на ваши знаменитые способности?

Директор положил пред ней перо. Алекса вынула палочку, мысли разбегались и никак не хотели сосредотачиваться. Но это не очень волновало ее. Она знала, что заклинание подействует, даже если она и вовсе не обратит на него внимание.

— Ливеос не падус, — сказал она, указывая на перо.

В вихре голубых искр перо взмыло под потолок, немого покружилось вокруг канделябра и снова опустилось на прежнее место. Потом Алекса сообразила, что в это время она совсем не двигала палочкой, просто следила за пером взглядом.

— Интуитивная магия? — полувопросительно сказал Лавров. — Думаю, у вас большой потенциал к непосредственному или стихийному, кому как угодно, колдовству.

— Полностью согласен, Лавр, — кивнул директор.

— Могу я осмотреть вашу палочку? — вежливо поинтересовался Лавр Лаврентьевич.

— Пожалуйста, — ответила Алекса, проникаясь духом вежливости и учтивости.

Лавров принял из рук Алексы палочку, внимательно ее осмотрел, пару раз взмахнул и вернул назад.

— Что ж, голубые искры налицо, огромная магическая мощь доказана, дар уже зарегистрирован, — сказал Лавр Лаврентьевич.

Он хлопнул в ладоши, и у него в руках оказалась огромная книга в старой, но еще крепкой обложке. Он ее открыл, материализовал странное перо и, не обмакивая его в чернильницу, стал писать. Тишина, разрываемая только скрипом пера, длилась около минуты. Наконец Лавр Лаврентьевич расправил плечи.

— Соответствующая запись сделана. Подставьте свою подпись, — сказал он, протягивая Алексе перо и книгу. — Но будьте осторожны, в этой книге пишут только кровью.

Алекса взглянула в книгу и заметила, что все надписи в книге красные, а запись о ней синяя. Объяснив себе это тем, что она еще не закончена, она взяла перо и сразу же почувствовала неуловимые для обычного человека вибрации. Перо буквально выплескивало магию. Оно было наполненно ей до отказа. Отсюда следовало, что перед собой Алекса видела артефакт. Книга показалась ей обычной, да, видимо, ей и являлась. Главное была запись, а не то где она значится. Когда же Алекса поднесла перо к бумаге, размышляя, как же ей расписаться (ведь с тех пор, как она стала волшебницей ей не приходилось расписываться), она почувствовала, как магия артефакта связывается с ее магией и оставляет ее оттиск в книге.

«Значит, роспись не важна. Главную запись сделает артефакт», — поняла Алекса. Поняв это, Алекса внезапно почувствовала тепло, как тогда на поле. Теперь она знала, что это переливы дара. Рука Алексы вдруг сама заскользила по перу и вывела красивую и очень необычную роспись. Алекса точно знала, что написала свою фамилию, но все буквы ее фамилии были написаны на каком-то другом языке. Буквы были все в завитках, соединения были очень плавные и как бы само собой разумеющиеся. Они были ей не известны, но в месте с тем такими близкими. Будто бы она где-то их уже видела.

Алекса уже отдавала книгу, не переставая удивляться своей росписи, как вдруг ее взгляд упал на параллельную запись на другой странице.

«Игорь Золок. Ученик школы Колдумнеи. Директор В. Пересветов. Первый курс. 15 лет…»

— Вот и все! Запись сделана. Поздравляю. Теперь вы официально зарегистрированный маг с нетрадиционными способностями, — сказал Лавр Лаврентьевич Лавров. — А мне пора! До свиданья, мисс Сильмэ. Был рад побеседовать. До встречи, дорогой друг, — это он уже сказал академику Пересветову и исчез.

— Ну вот, Александра теперь ты можешь открыто пользоваться своими способностями. Ты официально зарегистрированный маг. Кстати, ты первая из всего потока! Поздравляю, — сказал директор.

— Спасибо, но почему я первая? — не поняла Алекса.

— Вообще-то, официальная регистрация магов будет проходить в следующем полугодии, — пояснил Владимир Пересветов. — Но твои необычные способности требуют более ранней регистрации. Наша обязанность обеспечить юным магам достойное будущее в магическом мире. Первое — это должна быть полная законность их использования миги. Если есть официальная запись, то можно избежать кучи проблем. А в случае с твоими способностями, чем раньше ее сделать, тем проще тебе будет жить с магией. Думаю, уже в следующем году вы изучите основы строения магического общества на Немагоматике.

— Понятно. То есть, теперь я могу свободно пользовать голубыми искрами и никто…

— Никто ничего не скажет и не сможет сделать, — уверенно закончил академик. — Ты хочешь спросить что-то еще?

— Да, — поколебавшись, ответила Алекса. — Кто такой Игорь Золок?

— Давненько я не слышал этого имени, — с некоторой задержкой ответил академик Пересветов. — Игорь Золок, — повторил он, словно пробуя имя на вкус. — Это мой ученик. Он был нормальным мальчиком, как и все. Только искры мог выпускать так серебристые, так и золотистые. Он не был темным и не был светлым. Он был универсалом, хорошим учеником, он закончил школу с отличием, был Эйфелем. Только вот другим это не нравилось. Все видели в нем угрозу магии. Он не был светлым и поэтому светлые маги не признавали его за своего. Он не был и темным, за что все темные его презирали. Отчаявшись, он занялся таким волшебство, которое было под силу только ему. Он обратился к хаосу. Он долгие годы работал один, пытался подчинить силу первозданного хаоса себе. Он не понимал, что это невозможно. Через некоторое время он понял, что в одиночку ему не справиться. Тогда и началось самое страшное. Началась эра страха, предательств, убийств. А закончилась она твоим отправлением к нончармам. Не знаю, как я допустил такую оплошность. Но Игорь Золок — это истинное имя…

— Князя Ринтэля, — закончила за него Алекса.

— Так его звали, пока она не стал магом хаоса, — кивнул академик. — Я рад, что ты не заменяешь его истинного имени неопределенным местоимением. Полагаю, ты сама ответила на свой вопрос.

Алекса кивнула, еще раз поблагодарила, попрощалась и вышла из кабинета.

«Выходит, князь Ринтэль не всегда был князем. Да он вообще не князь, он просто ученик, отличающийся от других. Как… как я?! А если бы ко мне относились так же, как к нему? Я, получается, должна его благодарить за популярность, которая уберегает меня от презрения? Или я благодаря этому нападению и стала такой необычной? Сложная загадка…»

Алекса поспешила на обед, так как отсутствие нормального завтрака давало о себе знать.

— Ты где полдня пропадала? — удивленно спросил Ян, когда Алекса присела радом.

— Сначала ходила к Арту, проведать, как он, а потом к директору, — ответила Алекса.

— Что, тоже справиться о его здоровье? — почему-то огрызнулся Мишель.

— Нет, — удивленно посмотрев на Мишеля, ответила Алекса. Тот немного смутился и уже спокойнее продолжил:

— А зачем же тогда?

— Для регистрации своих способностей, — улыбнулась Алекса. — Я теперь полностью зарегистрированный маг. Могу колдовать как мне заблагорассудиться!

— Ух ты! Здорово, — поддержал ее Ян. — Ты первая!

— Да, я знаю, — кивнула Алекса. — Только я еще и много нового о князе Ринтэле узнала.

— Алекса, ну зачем ты произносишь его имя? — содрогнулся Ян.

— Потому что это удобнее. Хотя теперь я знаю его настоящее имя. Его звали Игорь. Игорь Золок! Я увидела запись в книге, а потом еще и академик Пересветов немного рассказал о нем.

Алекса поделилась поступившей информацией.

— Выходит, он нормальный человек, в смысле, был им, пока не связался с хаосом? — уточнил Ян.

— Выходит, что так, — кивнула Алекса.

— И стал он таким, потому что люди его таким сделали? — спросил Мишель.

— Получается, что если бы к нему нормально отнеслись, а не выделяли его из-за его способностей, то он не стал бы грозой магического общества и теперь маги не боялись бы произносить его имя.

— Ерунда какая-то, — сказал Мишель. — Не вяжется все это как-то.

— Не знаю, по-моему, все как раз яснее некуда. Ведь, выходит, и я такая. Такая же необычная, не как все…

— Да сама подумай. Если бы он изначально был нормальным, появились ли бы у него такие… убийственные идеи? Ты ведь не собираешься никого убивать?

— Да, Алекса, — подумав, согласился с Мишелем Ян. — Если бы он не замышлял убийства раньше, то он и не совершил бы их.

— Не знаю, ребят, — покачала головой Алекса. — Мне бы очень хотелось в это верить, но…

— Что но? — не унимался Ян.

— Если ты хороший человек и всегда была им, то ничего этого не изменит, — уверенно сказал Мишель.

— Наверно, вы правы, — сдалась Алекса. Ей и самой очень хотелось в это верить.

Глава 17 «Чудеса под Новый год»