Староград - Артем Рудик

– У нас тоже не осталось сил смотреть... на всё, что сотворил Орден. И нам бы пригодились такие люди, как ты. Нам, если честно, любые сторонники нужны.

– Большие сложности?

– Именно. Коллаборационисты и армия не дают нам жизни. Мы несём большие потери, прячемся по лисьим норам и лишь иногда показываем клыки. Так что всё, что наша организация может тебе предложить, так это кровь, тяжкий труд, слёзы и пот.

– Как удачно, что именно эти вещи я и ищу. Ну, если к ним, конечно прилагается сотня-другая мёртвых карнимских солдат.

– Это уж я могу гарантировать от лица всего движения повстанцев.

– Что ж, тогда у меня нет выбора. Я с вами! Пусть теперь вас будет чуть больше, чем немного.

– И мы будем велики в своём скромном количестве. И мы будем мстительны в своём прощении. И мы будем жестоки в своей доброте. Ибо волкам, милосердно, мы несём их волчью смерть!

– Не слишком ли пафосные у вас лозунги?

– Чуть менее, чем у наших врагов.

Экспресс

16.01.85

Война — это всегда жертвы, просто потому, что твоя жизнь, свобода и идеалы далеко не бесплатны и требуют того, чтобы за них ты отдавал что-то столь же ценное. А что в этом мире может быть столь же ценно? Жизнь, свобода и идеалы другого человека, конечно. На обычной войне ты приносишь на жертвенный алтарь врагов, а на гражданской — своих же сограждан.

Повстанцы понимают это. И сколько бы нас ни нарекали смертоносной и безумной силой, сколько бы наше руководство ни грызлось между собой, какой бы ужас мы ни наводили на гражданских своими деяниями, все они стоят того. Ибо на кону свобода и возможность самостоятельно выбрать дальнейший путь, каким бы он ни был.

Да, каждый описывает эту цель по-своему. Для одних — это порядок, для других — равенство, для третьих — возможности, но суть всегда одна — дать Ронии самой решать свою судьбу. И ради этого каждый из нас готов убить и даже умереть. Пускай свобода повлечёт за собой тысячи, сотни тысяч новых смертей, в результате грызни за будущий облик государства, это всё равно лучше, чем все те же смерти, только совмещённые с лизанием ботинок орденской швали.

Мне вот, если честно, всегда было плевать на то, как именно будет выглядеть свободная Рония и как она будет называться, единственное, чего я хотел с тех пор, когда променял свою скромную лопату на винтовку, так это того, чтобы моя земля принадлежала мне, а не каким-то уродам, возомнившим, что если у них есть танки, то они могут показывать свои мерзкие рожи из своей гадкой пустыни и претендовать на наши плодороднейшие поля и прекрасное побережье.

Нет, я не испытываю особенного отвращения к Карниму и его жителям, как некоторые мои товарищи, мне, если честно, вообще плевать, какой именно нации будут те, кто позарится на наши земли; их всех в равной степени должна ждать расплата за все те ужасы, что принесли они в наш дом.

Я говорю об этом просто потому, что порой сам удивляюсь тому, что среди ронийцев очень сильно укрепилась ненависть именно в сторону карнимцев, не как в сторону очередных посягателей на нашу идентичность и свободу, а как в сторону чуждой и отвратной культуры, которую мы никогда не сможем принять. Можно подумать, что если бы на нас напал любой другой сосед или давний враг, то всё сложилось бы иначе.

В конце концов, не бывает среди стран хороших друзей, и в особенности среди соседей, ибо кроме всех обыденных разногласий между ними появляется ещё и закономерное соперничество за клочки земли на границе, порой доходящее до абсолютного абсурда.

Вот, к примеру, Государство Малой Каскадии, или, как они теперь себя величают, Босгорская Автономия Новой Каскадии, почти двести лет были в составе Большой Каскадии, так Ронию называли до войны за независимость. Наша Родина же помогла им освободиться из-под колониального гнёта Босгорской Империи, запустив тем самым настоящий «Парад антиколониальных восстаний».

Однако проведя все эти двести лет в достатке и имея множество привилегий, жители Малой Каскадии, видимо, возомнили о себе слишком многое, и как только началась война, они всадили нож в спину тех, кто их когда-то освободил, объявив о своей независимости и выходе из войны под протекцией Босгора. То есть фактически они забрали четверть территорий и треть промышленного и ресурсного потенциала нашей страны, добровольно уйдя в новое колониальное рабство.

И их стремление к такой специфичной независимости ещё можно понять и даже простить. Но вот то, что это произошло прямо в самом начале войны, являет собой самое настоящее предательство. И тут абсолютно не важно, сделано оно со злым умыслом или просто было удобной возможностью выйти из ненавистного им государства. Предательство непростительно и искупить его невозможно.

Даже того, что мы сотворим сегодня, будет неимоверно мало, чтобы отомстить за все те унижения, что мы испытали по их вине. К слову об этом, я чуть было не забыл упомянуть одну из главных транспортных артерий континента, которая невероятно активно использовалась до и даже во время войны, а также была приоритетной целью реставрации после неё, и по которой до сих пор, пусть и в гораздо меньшем объёме, ездят люди и различные грузы.

Я говорю про Североамериканский Экспресс — железную дорогу, что соединяет все крупнейшие страны Северной Америки. Начинаясь у самого края полуострова Флориды, простираясь вдоль восточного побережья и всех его стран, она делает огромный крюк вдоль южной границы Винленда и, проходя Малую Каскадию, заканчивается в Старограде, крупнейшем городе западного побережья.

И вот, из новообретенной колонии Босгора, поезда в Староград ходили с очень завидной регулярностью, по многим причинам. В основном, конечно, экономическим. Ибо, как я уже говорил, их часть Каскадии вовсе не пострадала от этой кровопролитной войны и была невероятным образом заинтересована в доставке товаров первой необходимости по завышенным ценам, как нашему правительству, так и просто на продажу.

А ещё бедную и разбитую Ронию северяне любили использовать в своей, довольно специфичной пропаганде. Ибо за довольно небольшие деньги, при полном согласии салемского кабинета, возили пропагандистские экскурсии на пассажирских поездах для всех желающих, словно насмехаясь над горем нашей родины, будучи при этом одной из причин этого самого горя...

Наш план был довольно прост и хорошо проверен великим множеством повстанческих организаций со всего мира, но ещё ни разу не доходил