Баллада о диване - Александр Арбеков

— Как там поживает известная нам обоим дама? — снова тонко и весело усмехнулся я.

— Прекрасно, Синьор. Превосходно! Она купается в моей любви неистово и самозабвенно! О, — какая женщина! Боже мой! Нимфа, русалка, отведавшая, наконец, настоящей страсти! Это моё последнее пристанище на дороге по пути в небытие! Возможно, — это будет путь в ад! Но надеюсь, всё-таки, побывать в раю! Я не понимаю, почему вы отвергли её!? Не понимаю! Это же истинный АНГЕЛ воплоти!

— Увы, ангелы не могут иметь плоти ни при каких условиях, — засмеялся я. — Это воздушные существа из другого мира. Якобы…

— Кто его знает…

— Эх, друг мой! — нахмурился, а потом снова беспечно рассмеялся я. — В этой жизни столько всего непонятного! А пока купайтесь, купайтесь в бездонном бассейне под названием ЛЮБОВЬ! Ради Бога! Я дарую вам индульгенцию на искупление всех ваших грехов, которые вы совершите с моей бывшей подругой, с этой роскошной, чувственной и роковой женщиной, которая достойна истинной любви! На все времена дарую!

— Спасибо, сударь! — в свою очередь засмеялся Негодяй. — А, вообще, какие чудеса, всё-таки, порой творит с нами любовь!

— Любовь, любовь… Да, она способна творить чудеса, — я грустно усмехнулся, а потом тягостно задумался, закрыл глаза и перед моим воспалённым взором предстала Леди Ли.

О, Леди Ли! Обнажённая… Прелестная… С весёлым прищуром сапфировых глаз. Со слегка раздвинутыми стройными ножками. Чувственная и нежная. Грустная и томная. Девочка моя любимая!

— Любовь, любовь… — задумчиво произнёс я.

— Она решает всё! С этим постулатом я абсолютно согласен! — восторженно воскликнул Негодяй.

— Что? — очнулся я.

— Ну, я о любви…

— Ах, да…

Мы выпили коньяку, некоторое время полюбовались на невыносимо синее и высокое небо.

— Скажите, сударь, а почему вы меня всё время называете СИНЬОРОМ? — спросил я. — Почему не господином, не сэром, не милордом, не месье, не доном и так далее?

— Вы более всего похожи именно на Синьора! О, — этот благородный профиль. Манеры… Мысли… Цвет волос, безумный пожар страстей и желаний, кипящих и переполняющих вас! О, — эта тайная энергия, которая клокочет внутри вас, и ожидающая выхода наружу! Если бы я был женщиной, то отдался бы вам немедленно, Синьор!

— Что вы несёте! Какая чушь! — возмутился я. — Это явный перебор!

— Извините…

Мы выпили, снова некоторое время помолчали и полюбовались небом. Я снова задумался.

— О, Андалузия! О, этот невыносимый экстаз! — вдруг восторженно и вроде бы не к месту воскликнул Негодяй.

— Что?! К чему это вы!? В связи с чем, и зачем!? — удивился я. — Почему вы упомянули эту занюханную провинцию!?

— Обожаю Андалузию! Там такое же небо, как у нас, — мечтательно произнёс Негодяй. — И никакая она не занюханная!

— Я ничего не понимаю! При чём здесь Андалузия? Почему не Кастилия или Каталония? Почему не Венеция, Кипр, Флоренция или на худой конец Сицилия, например!? — возмутился я.

— В Андалузии была у меня одна женщина. Её следовало любить только под синим и жарким небом Испании! В той самой провинции, которая манит и тревожит! Какая Каталония, Синьор!? Какой Кипр?! Только Андалузия! Пожар неистовых ветров! Дамы и кавалеры, страстно и самозабвенно танцующие фламенко… — Негодяй мечтательно и тягостно вздохнул, а потом пригорюнился и даже слегка всплакнул.

Да, что-то сокровенное у этого господина явно связано с Андалузией. О, женщины, оставляющие рубцы в наших сердцах! Звучит банально, но это так. Андалузия, Андалузия… А когда же, собственно, мой милый друг умудрился побывать в Андалузии? Интересно, интересно. Ах, да! Он ведь некоторое время назад был почти миллионером!

— Сударь! Ну, сейчас я всё, вроде бы, понял и ощутил. Фламенко, дамы и кавалеры, любовные страдания под синим небом… — задумчиво произнёс я. — Меня интересует несколько иное.

— И что же?

— Кем же была ваша женщина? Как вы познакомились? И, вообще, каким образом вы очутились в Испании?

— Я бывал не только в Испании, — печально произнёс мой собеседник. — О, где я только не бывал в иной, в той, другой жизни!

— Понятно, — хмыкнул я.

— Ничего вам не понятно. Ну, а об Испании и об Андалузии я расскажу вам как-нибудь в другой раз.

— Хорошо, — буркнул я, наблюдая, как неподалёку от нас пьяный мужик, стоя прямо на аллее, не стесняясь и не скрываясь от посторонних глаз, писает в кусты.

— Боже, последнее время я наблюдаю всё большее падение нравов и полное отсутствие воспитания! — возмутился Негодяй. — Куда катится мир!? Возмутительно!

— Ерунда, бред! — рассмеялся я. — Ну, вы же умный и образованный человек! Ну, что вы несёте!? Помните, где-то сравнительно недавно была найден то ли глиняный осколок, то ли лист папируса, то ли кусок бересты. Точно не помню. Ему тысячи лет! Содержание текста, написанного на артефакте, было примерно таково: «Весь мир погряз в грехах. Наблюдается полное падение нравов, особенно среди молодёжи! Близится конец света!».

Негодяй рассмеялся и крикнул в воздух:

— Коньяку нам! Самого лучшего!

— Однако, у меня денежные средства закончились, — печально и меланхолично произнёс я.

— Не переживайте, Синьор. Не беда. Кое-что ещё имеется в наших тайных арсеналах!

Я сразу повеселел и значительно расслабился.

— А, объясните-ка мне мой милый друг один очень непонятный для меня момент! — спросил я.

— Весь во внимании, Синьор!

— Почему вы зациклились именно на чудном танце фламенко? А полонез во время восхитительных и неторопливых балов в Версале? А роскошные вальсы в шикарных дворцах Петербурга или в Вене? А неистовые ирландские или шотландские пляски, в конце концов? А томное и чувственное танго в каком-нибудь шальном полуночном кабаке Аргентины, которая теряет на время свою солнечность и страстно отдаётся ночи?! Никуда от неё не деться нам, беспечным детям дня и пасынкам этой самой ночи…

— Как чувственно, образно и тонко сказано, Синьор! — восхитился мой собеседник.

— Тонко? — усмехнулся я. — Ну, может быть. Так вот, а потом, после танго… Как вы полагаете, что следует за ним, за этим волнующим душу танцем? Самое главное и основное! После того, как партнёры испытали неимоверное напряжение моральных и физических сил?

— Что будет? — живо откликнулся Негодяй. — Собственно, довольно глупый вопрос! Что может произойти после танго? Только вспышка страсти и последующий за этим невероятный секс!

— А вот вы и не угадали, мой друг! — возмущённо воскликнул я. — Вы совершенно не правы!

— И почему же это?

— Далее после танго нас ожидает шикарный, нежный, ароматный и сочный стейк из мраморного мяса, приготовленного из недавно расчленённого бычка!? Или тёлочки. А!? И хорошее красное вино! Обязательно! А!? И будет подан наш стейк к столу со всеми полагающимися приправами и соусами! Как говорил когда-то и кто-то из королей Франции: «Блюдо делает соус!». Ну, а секс — потом! Потом, потом… Он от нас, истинных мачо, никуда он не денется! Главное — знать меру в выпивке, и всё будет в полном порядке.