Ключи Пандоры - Георгий Ланской

Часть III. Шпионские страсти

Глава 1

Добираться до областного города пришлось на поезде. В плацкартном вагоне Никите и Ирине достались только боковые места у туалета. Почти весь вагон заняла разудалая компания туристов с огромными рюкзаками. Молодежь горланила песни под гитару, рассказывала анекдоты, хохотала и веселилась. Ирина, одетая во все черное, нахохлившись, смотрела в окно мертвым, ничего не видевшим взглядом. Никита из уважения к ее горю не решился сунуть в уши наушники плеера, поэтому долго косился на шумную компанию, а затем не выдержал и поднялся.

— Скажу, чтобы потише себя вели, — буркнул он.

Но Ирина покачала головой.

— Не надо! Пусть веселятся!

— Но вам и без того тяжело!

Ирина повернулась к нему. По ее лицу, бледному и измученному, скользнуло слабое подобие улыбки.

— Пусть веселятся, — прошептала она. — Пусть шумят! Иначе мне кажется, что я сама умерла.

Спорить Никита не стал. Лезть лишний раз с разговорами он побаивался. Все равно они сводились к Максу, а ему не хотелось бередить ее горе. И без того на Ирину было страшно смотреть, и Никита поначалу опасался, сумеет ли она выдержать дорогу. Перед поездкой он сдуру намекнул, что было бы неплохо заказать машину, чтобы сразу забрать тело Максима. Но Ирина возмутилась и наотрез отказалась, видно, до сих пор надеялась, что там, среди неопознанных трупов, находилось тело другого мальчика, но только не ее сына. Трясясь на жесткой полке в душном вагоне, Никита в какой-то момент малодушно пожалел, что поехал с Ириной, и даже позавидовал Юле, сумевшей найти повод увильнуть от печальной миссии.

К полудню без особых приключений они добрались до морга, но, увидев приземистое двухэтажное здание, Ирина охнула. Ее повело в сторону, словно пьяную, ноги подкосились. Никита едва успел подхватить ее под руки и усадить на скамейку под раскидистым тополем. Затем попросил подождать и побежал на разведку в морг.

Судмедэксперт, солидная дама средних лет в длинном клеенчатом фартуке поверх синих штанов и куртки, показалась в дверях, снимая на ходу резиновые перчатки. Из-под синей шапочки выбилась пепельная прядь волос. Лицо врача было усталым, но ее мягкий голос прозвучал диссонансом в этих мрачных стенах, выкрашенных темно-зеленой краской.

— Здравствуйте. Вы что-то хотели?

— Тело опознать, — откашлявшись, сказал Никита. — То есть вот…

Сунув врачу распечатку с фотографией и данными Максима, Никита невольно поежился. Прежде ему не приходилось бывать в морге. Стены и потолок давили, гулко перекатывая звуки. В воздухе витали мерзкие запахи формалина, спирта и еще чего-то скверного, сладковато-гнилостного. Очевидно, так пахла смерть. С первых секунд под этими сводами Никиту поташнивало и тянуло скорее покинуть страшное помещение. Но взялся за гуж — не говори, что не дюж! И Никита терпел, более всего опасаясь свалиться в обморок и опозориться на весь белый свет.

— Вы из полиции? — спросила судмедэксперт.

Она окинула Никиту быстрым взглядом, в котором сквозило сомнение.

— Я из газеты, — смутился он.

Врач подобралась и ткнула листок с фотографией Максима ему в руку.

— Комментарии не даем!

— Я не за комментариями, — с досадой сказал Никита. — Похоже, это мой друг. Я мать его привез. Она сейчас на лавочке сидит. Плохо ей стало.

Судмедэксперт на секунду задумалась, а затем решительно двинулась к выходу. Никита последовал за ней. Ирина все так же сидела под тополем, смотрела перед собой опухшими от слез глазами и раскачивалась от беззвучного плача. Врач подошла к ней и участливо спросила:

— Вы на опознание?

Ирина в ответ часто закивала головой. И тут ее словно прорвало. Из глаз ручьем потекли слезы. Она схватилась за горло, закашлялась.

Судмедэксперт обняла ее за плечи.

— Меня зовут Ангелиной Сергеевной. Пойдемте, тут недалеко.

Ирина с трудом поднялась и срывающимся голосом спросила:

— Я смогу на него посмотреть?

— Да, конечно, — кивнула врач.

Они двинулись к дверям. Никита потоптался на месте, но в морг не вернулся. Устроился на скамейке и бездумно огляделся по сторонам. Беленое здание морга с узкими окнами, затянутыми решетками и синими наличниками, вызывало у него почти панический ужас. Он старался не думать о том, что сейчас испытывала Ирина. Но перед глазами неотступно стоял Максим — такой, каким он видел его в последний раз. Недотепа «ботаник», добряк, помешанный на компьютерах. Кому он перешел дорогу, на какую тварь напоролся в ночном лесу? Никита скривился, стараясь сдержать слезы. А ведь он не плакал лет пятнадцать, наверно. Даже в запредельно тяжелых ситуациях, в безмерном отчаянии он научился скрепя сердце держать глаза сухими. А тут вдруг тормоза отказали! Он шмыгнул носом, вытер глаза кулаком и принялся рассматривать двор, чтобы хоть немного отвлечься от мрачных мыслей.

В дворике, отделенном от морга кустами сирени и высоченными тополями, жизнь текла размеренно и безмятежно. Под крышей трансформаторной будки свили гнездо ласточки и теперь сновали туда-сюда, таская пропитание орущим птенцам. Под кустом сирени дремала толстая серая кошка. Время от времени она реагировала на птичью возню и, навострив уши, открывала прозрачные бледно-зеленые глаза, приподнимала голову и хищно поводила хвостом, мол, как всегда — на страже! Только зазевайтесь, касатки, и ваш кошмар тут как тут!

В сквере напротив неспешно прогуливались чета пенсионеров и юная мама с малышом. Неподалеку на стоянке ковырялся в моторе «Газели» водитель, равнодушный ко всему происходившему вокруг. Никите показалось, что где-то он его видел, но счел, что ошибся. Город был для него чужим, и знакомства здесь имелись шапочные — среди коллег-журналистов, с которыми иногда встречался на региональных форумах и конференциях.

Время шло, Ирина не появлялась. Никита забеспокоился, но как же ему не хотелось возвращаться в морг. Тут, на его счастье, из дверей показалась судмедэксперт. Она подошла к скамье, уселась рядом, сунула в рот сигарету и, закурив, блаженно откинулась назад.

— Вроде привыкнуть пора, — сквозь зубы сказала она. — А каждый раз как впервые!

— Это он? — спросил Никита.

Ангелина кивнула, выпустив изо рта сизое облачко.

Никита помолчал и затем осведомился:

— А где Ирина?

— Сердце прихватило! Мы ей нитроглицерин дали и в ординаторской на кушетку уложили. Сейчас оклемается и выйдет!

— Скажите, — осторожно спросил Никита, — а кто Макса вскрывал?

Судмедэксперт искоса посмотрела на него и нехотя ответила: