Путь Долга - Михаил Катюричев

Элеандор, наконец, сел, аккуратно упаковав лук и снятую тетиву в специальный чехол. Лучник, кажется, немного успокоился, но пальцы все еще продолжали отбивать нервную дробь по серебряному навершию трости.

— Друг мой милый, у меня к тебе огромная просьба, — Эл откинул волосы назад, устало взглянув на меня снизу вверх, — на празднике в честь победы не стой как обычно в углу с хмурой рожей, а? Ты герой, спасший армию от поражения, так дай же всем вокруг это почувствовать! Не жалей красок, рассказывая о битве. Это я понимаю, что если демон смог тебя ранить, то явно был очень не прост, но остальные–то не знают тебя настолько хорошо!

— Успокойтесь, мастер Хольтс, — попытался урезонить его сэр Эрцель, — лорд–маршал не дурак, и хорошо понимает, что если противник решился вступить в битву при такой разнице в силах, то считал демона своим эншайном. И явно не меньше «архимага».

«Эншайн» — это термин альбака. Фигура на выгодной позиции, способная решить исход партии. А «архимаг» примерно соответствует нашему ферзю. Я так до сих пор и не понял — это какой–то термин времен империи или мессир Корвус настолько знаменит?

— Вы бы еще намекнули об этом самому лорду, — перевел взгляд Элеандор, — или он вас тоже не любит?

— Он обо мне не знает, — улыбнулся тай–Дорум, — Как я уже говорил, тай–Мориц все это понимает лучше нас. Но если кто–то спросит моего мнения в приватной беседе, я, несомненно, его выскажу. Исключительно ради вашего душевного спокойствия.

— Благодарю, — иронично поклонился Эл. Попытки соблюдать этикет, сидя на земле, выглядели уморительно.

— Даркин, а что ты собираешься надеть на прием? — тут же переключился на меня лучник.

Ну вот, кто о чем, а Эл о тряпках.

На большом празднике в честь замечательной победы вся наша команда, включая сэра Эрцеля, получила почетные приглашения в королевский шатер. Черно–фиолетовый, с серебряным шитьем камзол (компромисс, достигнутый в ходе длительной битвы с Элеандором и Софьей) из–за скрытых под ним повязок все равно сидел криво. Да еще и наручи пришлось снять по настоянию сэра Эрцеля, так что настроение у меня действительно было не очень. Тиана так вообще не пошла, сказавшись больной, а мне нельзя.

Впрочем, постепенно настроение пришло в норму. Я мило поболтал с Лилианой и ее мужем, раскланялся с обоими принцами и лордом–маршалом. Раз десять за вечер повторил историю о битве с демоном, обходя острые моменты ссылками на секреты профессии. Ну, действительно, как им объяснить, откуда я знаю положение противника в иерархии рахуден? Всякие инсинуации, о которых говорил Элеандор, я отметал вопросом: сколько именно и каких демонов убил мой собеседник? Особо настырным предлагал выйти на дуэльную площадку и попытаться нанести мне похожую рану, а уже потом говорить, что демон был слабенький и любой из них, одной левой… Конечно же, ни один не согласился, стандартно используя как предлог мое ранение. Ну и еще из приятного можно отметить отличнейшее вино, богатый стол и кучу приятных слов от друзей и знакомых.

Посреди праздника запыхавшаяся служанка сэра Эрцеля сообщила, что меня зовет госпожа Тианамирея. Извинившись перед сэром Мортимером, который красочно живописал атаку эранийского лагеря, срываюсь с места.

— Кто–то пытается ворожить на мою кровь, — сообщила, хмурая Тиана, — кажется, отец хочет использовать меня в качестве якоря. Ай, больно–то как!

— Закрыться можешь?

— Не хочу, — Тин снова скривилась от боли.

Через пару минут и я почувствовал попытку пройти Грань. Подхватив Тиану, выхожу на поля пепла и уже оттуда чуть–чуть помогаю визитерам. Их трое, это радует. Я боялся попытки протащить сюда сорок легионов демонов.

Тиана, преклонив колено, обращается к одному из демонов. Видимо, это и есть глава клана огня и, по совместительству, отец Тин. Причем, разговаривают они на родном языке, так что я ни черта не понимаю. Обидно. От нечего делать, разглядываю гостей. Главный, а его, кажется, зовут Радж Вулкан, высок, мощен. Две руки, две ноги, одна голова и хвост. Странные, отблескивающие металлом выпуклости напоминают то ли внешний скелет, то ли какую–то хитрую броню. Впрочем, и сама кожа выглядит действительно как каменная. Лицо тоже словно топором вырублено — острые скулы, глубоко посаженные глаза, нос плоский и широкий. Из–под нижней губы торчат два клыка. Голову украшает две пары рогов — одни длинные, слабоизогнутые как у индийского буйвола уходят назад, вторая пара резко загибается вниз и вперед, почти как у меня, прикрывая голову с боков. Глаза этого странного существа светятся желтым, а во лбу, чуть выше переносицы вживлен (креплений не видно) огромный рубин. Хотя, может быть, это еще один глаз. Голова абсолютно лысая, только с затылка спускается длинная рыжая коса, растущая, как будто, ниоткуда. Руки у этого монстра, кстати, доходят практически до колен, корпус чуть согнут вперед, видимо, чтобы уравновесить длинные костяные шипы, что растут из спины. Какие–то эти шипы странные — слишком тонкие для оружия, да и на спине. Больше напоминают остов крыльев. Вполне возможно, кстати. Оружие демона — массивный посох с двумя клинками на концах. И клинки, похоже, мифриловые.

Разговор тем временем превращается в перепалку. Слов не понятно, но интонации говорят сами за себя. Радж в ярости, Тин пытается огрызаться, в меру приличий, конечно. Кодекс Регула довольно строг, а Тиану воспитывали, как высокородную госпожу. Если я правильно понял, гнев родителя вызван в основном поврежденными крыльями. Они действительно выглядят ужасно — какие–то рыжие обрывки с черной бахромой, пронизанные мерзкого вида сосудами. Гниение дошло уже практически до основания. Еще немного — и не поможет даже ампутация. На всякий случай подхожу к Тин поближе. В качестве моральной поддержки, да и прикрывать ее аурой так гораздо проще. Это у Раджа энергии столько, что он еще часа два здесь беседовать может, а девочка ранена. Вопли становятся все громче, Тиана вскакивает на ноги, отвечая родителю тем же. Верх непочтительности по меркам рахуден, практически, бунт. Я кстати, понял, почему Тин так странно разговаривает на даркаане. Рахуден передают смысл не только интонациями, ударениями и перестановкой слов — в общении участвует все тело. Поза в этом диалоге несет не меньше смысла, чем слово.

Второй демон осуждающе ворчит. Это существо похоже на гориллу, покрытую длинной рыжей шерстью, по которой иногда пробегают язычки пламени. Морда тоже похожа на обезьянью, только глаз четыре, расположенных сплюснутой буквой «Х», да нижняя челюсть такая, что экскаватор позавидует. На спине каким–то чудом закреплен потрясающих размеров двуручник.