Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн

Пора выходить из философского общества, решил Джубал, лучше заняться рукоделием. Что такое гроканье? Он сам пользовался словом уже неделю — и притом не сумел его «грокнуть». Но что есть «человек»? Двуногое без перьев? Образ и подобие Господа Бога? Или случайный результат «выживания сильнейших», по замкнутому определению? Наследник смерти и налогов? Марсиане, кажется, победили смерть, и, похоже, у них нет ни денег, ни собственности, ни правительства в земном смысле — откуда же там взяться налогам?

И все же мальчик прав, форма несущественна при определении понятия «человек», как ни имеет значения бутылка, в которой содержится вино. Можно даже вынуть человека из бутылки, как того несчастного, которого «спасли» русские, поместив его мозг в стеклянную оболочку и напичкав его проводами, словно автоматическую телефонную станцию. Господи, жуткая штука! Интересно, бедняга оценил их юмор?

Но чем, с точки зрения марсианина, Человек отличается от других животных? Можно ли поразить, показывая инженерные достижения, тех, кто освоил левитацию (и Бог весть что еще)? Если так, то что получит первый приз — Асуанская плотина или Большой коралловый риф? Самосознание человека? Самомнение, и больше ничего. Невозможно доказать, что кашалоты или секвойи не являются философами или поэтами, превосходящими человека.

Была одна область, в которой человек до сих пор непревзойден; он выказал неограниченную изобретательность в создании все большего числа все более эффективных способов убивать себе подобных, порабощать, надоедать и какими угодно способами быть невыносимым — сам для себя. Человек — самая мрачная шутка человека над самим собой. В основание человеческого юмора положен…

— Человек — животное, умеющее смеяться, — ответил Джубал.

Майк обдумал сказанное:

— Значит, я — не человек.

— Что?

— Я не умею смеяться. Я слышал смех — мне было страшно. Потом я грокнул, что вреда от него нет. Я пробовал… — Тут Майк откинул голову и пронзительно закудахтал.

Джубал заткнул уши.

— Прекрати!

— Ты слышал, — грустно согласился Майк. — Я не умею правильно делать смех. Значит, я не есть человек.

— Погоди, сынок. Ты просто еще не научился… лучше пока не пытайся. Но настанет день, когда ты сможешь, обещаю тебе. Если ты поживешь среди нас подольше, однажды ты заметишь, до чего мы все смешные — и засмеешься.

— Правда?

— Да. Не беспокойся. Это само придет. Слушай, сынок, даже марсианин рассмеется, когда сумеет нас грокнуть.

— Я жду, — невозмутимо согласился Смит.

— А пока ждешь, не сомневайся; ты — человек. Ты есть «человек, рожденный от женщины», и ждут тебя всякие беды… однажды ты грокнешь всю полноту и засмеешься — потому что человек, кроме всего прочего, еще и животное, которое умеет смеяться над собой. Не знаю, как там насчет твоих марсианских друзей — но, насколько я грокаю, они тоже «человек».

— Да, Джубал.

Хэршо решил, что интервью окончено, и расслабился. Никогда еще он не испытывал такого смущения, с тех пор, как отец, правда, поздновато, объяснил ему насчет птичек, и пчелок, и цветочков.

Но Человек с Марса выяснил еще не все.

— Джубал, брат мой, ты мне задал вопрос: «Кто сотворил Мир?» И у меня не было слов, почему я не мог грокнуть это верно как вопрос. Я сейчас сдумывал слова.

— Вот как?

— Ты мне сказал: «Господь создал мир».

— Нет-нет, — поспешно возразил Хэршо, — я сказал тебе: многое утверждается в религиях, в том числе, «Господь сотворил мир». Я сказал тебе, что не могу грокнуть всю полноту, но там используется слово «Господь».

— Да, Джубал, — согласился Майк, — слово есть «Господь», ты грокаешь.

— Признаюсь, нет.

— Ты грокаешь, — твердо повторил Смит. — Я объясняю теперь. Не было слова. Ты грокаешь. Энн грокает. Травы под моими ногами грокают в счастливой красоте. Но слова не было. Слово «Бог».

— Продолжай.

Майк торжествующе указал на Джубала:

— Ты есть Господь!

Джубал шлепнул себя по щеке.

— О, Иисус! Что я натворил? Слушай, Майк, ты все же полегче. Ты меня не понял. Извини, пожалуйста, извини, забудь все, что я сказал, начнем сначала в другой раз, но…

— Ты есть Господь, — повторил Майк спокойно. — То, что грокает. Энн — Господь. Я — Господь. Счастливые травы тоже Бог. Все делание и творение и создавание вместе… — Он произнес нечто гортанное и улыбнулся.

— Ладно, Майк, оставим это. Энн, ты все слышала?

— Еще бы. босс!

— Запиши, придется мне над этим поработать. Нельзя так все оставить. Я должен… — Глянув вверх, Джубал воскликнул:

— О Господи! Внимание, штаб, все! Энн! Нажми на кнопку и не отпускай ее, вдруг они летят сюда. — Он снова взглянул вверх, туда, где кружились две машины, прилетевшие с юга. — Боюсь, это к нам. Майк! В бассейн, туда, где глубже всего, да помни, что я тебе сказал, — не вылезай, пока я не пришлю за тобой Джилл!

— Да, Джубал.

— И сейчас же, вперед!

— Да, Джубал. — Майк легко перескочил ступеньки, нырнул и исчез. ноги вытянуты, носки вперед, ступни вместе.

— ДЖИЛЛ! — рявкнул Джубал. — Нырни и вылезай, ты тоже, Лэрри. Пусть они запутаются в счете… Доркас! Вылезай, потом нырни еще разок. Энн — нет, держи палец на дистанционном пульте.

— Я могу сперва взять мантию, а потом подойти к бассейну. Босс, сколько времени нужно на то, чтобы поднять тревогу?

— Так, секунд тридцать можно подождать… Если они приземлятся, надень мантию, но затем снова держи палец на кнопке И жди, а если я подзову тебя к себе, отпускай. Я не стану кричать: «Волки, волки!», пока… — Он прикрыл глаза рукой. — Так, один из них садится, и вид у него такой, будто там полно оружия… проклятие, я надеялся, они захотят поговорить.

Первая машина, зависнув в воздухе, приземлилась в саду возле бассейна. Вторая кружила на небольшой высоте. На бортах машин виднелись маленькие эмблемы: стилизованный глобус Федерации; в них мог бы влезть целый взвод.

Положив на землю радиоустройство, Энн быстро переоделась в мантию, подняла приборчик и положила палец на. кнопку. Едва первая машина коснулась земли, дверца распахнулась, и Джубал ринулся на нее с воинственностью пекинеса.

Когда из машины вышел человек, Джубал взревел;

— Уберите свою колымагу с моих розовых кустов!

Мужчина осведомился:

— Джубал Хэршо?

— Прикажите этому тупице поднять тачку и сдвинуть ее! С цветов на траву! Энн!

— Иду, босс!

— Джубал Хэршо, у меня ордер на…

— Да плевать мне, даже если у вас ордер на короля английского! Уберите свою дрянь с моих цветов! Или, да поможет мне Бог, я обращусь в суд… — Только тут Джубал, казалось, заметил, с кем говорит. — Ах, это вы! — промолвил он с горьким презрением. — Вы что, родились дураком, капитан Хайнрих, или специально им стали? Ну где ваш осел в военной форме учился водить машину?

— Пожалуйста, прочтите ордер, — с трудом сдерживаясь, произнес капитан Хайнрих. — Затем…

— Уберите свою колымагу с моих клумб, или я подам на нас в суд за нарушение гражданских прав, и вы лишитесь пенсии!

Хайнрих заколебался.

— Немедленно! — завопил Джубал. — Да скажите своим мужланам, чтобы они поднимали ноги! Вон тот идиот с заячьими зубами стоит на моей лучшей розе «Элизабет М. Хьюитт!»

Хайнрих повернул голову:

— Ребята, поаккуратнее с цветами. Паскинс, вы наступили на розу. Роджерс, поднимите машину и отведите ее в сторону. — Он повернулся к Хэршо. — Вас это удовлетворит?

— Пусть сдвинет, но вам все равно придется платить за убытки. Ну-ка, предъявите удостоверение, да пусть на него посмотрит Неподкупный Свидетель, теперь сообщите погромче имя, должность, организацию и номер.

— Вам известно, кто я, и у меня ордер…

— А у меня есть ордер на то, чтобы причесать вас с помощью ружья, или вы наконец начнете действовать согласно закону! Мне неизвестно, кто вы. Вы похожи на того надутого индюка, которого я видел на экранчике телефона, но я вас не признал. Вы обязаны назваться, согласно Всемирному кодексу, параграф 1602, часть II, прежде чем предъявлять мне ордер. Кстати, это же относится к вашим обезьянам и к тому тупице-водителю.

— Все они служат в полиции и действуют по моему, приказу.

— Мне неизвестно, кто они. Может, они взяли эти костюмы напрокат, уж больно плохо сидят. Буква закона, сэр! Вы врываетесь в мое жилище, вы утверждаете, что являетесь полицейским, и даете понять, что у вас есть ордер на вторжение. Но я утверждаю, что вы незаконно вторглись на мою территорию, пока вы не сможете доказать обратное… в таком случае у меня, как у владельца, есть полное право вышвырнуть вас отсюда, если понадобится, силой — вот через три секунды и займусь.