Практическое руководство по злу - overslept

Она пригубила еще больше этого греха против Небес, позволив части напитка стечь по подбородку. Она беспорядочно вытерла его. Отвращение промелькнуло на их лицах. На самом деле играть с ними было слишком легко.

— Вы будете говорить со мной словами, — сказала она. — Если вы этого не сделаете, я просто начну говорить по-эльфийски, или как это у вас там называется? Истинный Язык?

— Твой язык — падаль, — сказал Рассвет на нижнем миезане, как она и ожидала. — Мне придется вырвать язык после того, как я его так испачкаю.

Как бы ни пачкал акт говорения на неэльфийском языке, это было бы ничто по сравнению с тем, чтобы простой человек говорил на их драгоценном Истинном Языке. Даже герой.

— Вы такие очаровашки, — протянула Бард. — Знаете, я возлагала большие надежды на ваш род, когда вы только прибыли.

Она сделала широкий жест.

— Армада белых кораблей причаливает у Эвердарка, милые маленькие эльфы немедленно сжигают его. Вы идёте в лес и геноцидите деорайт, пока не завладеете землей. Я сказала себе: старушка, эти не будут шутить.

Она резко усмехнулась.

— Но потом вы остались в своем «Золотом цветке», не так ли? Закрыли границы и игнорировали остальную часть континента. Это было разочарование, скажу я вам. У вас был такой потенциал.

— Дела смертных не интересуют эльфов, — сказал Рассвет.

В словах не было ни чувств, ни интонации. Они были просто сказаны, как будто существом, сделанным из камня.

Изумрудный Меч можно было заставить говорить на человеческом языке, но не утруждать себя излишествами.

— Во всяком случае, ваших эльфов, — сказала Бард. — Потому-то вас и выгнали, не так ли? Остальные. Те, что размножаются с людьми, чье королевство больше, чем весь этот континент. Там много места, но недостаточно, чтобы уместить ваше мнение о низших расах.

— Королевство Золотого Цветка навсегда останется нетронутым, — сказал Рассвет.

— О, конечно. Чистое, красивое, как картина, и такое же нежизнеспособное.

Бард помолчала, потом улыбнулась.

— Стыдно за такую рождаемость, правда? Сколько детей вы породили с тех пор, как прибыли сюда?

«Ни одного», — не прозвучал известный им ответ.

— Это случилось, когда вы убили исконных владельцев леса и попытались присвоить его себе. Он помнил, и никакое пение деревьям этого не исправит.

— Мы знаем, кто ты, Хранитель Историй, — сказал Рассвет. — У тебя Тысяча Лиц. Говори свою часть.

— Давненько я такого не слышала, — усмехнулась Бард. — Хранитель Историй, да? Просто на нижнем миезане это звучит по-другому. В наши дни я предпочитаю Странствующих Бардов.

Они не ответили. Они больше не видели необходимости потакать ей, поняла она с удивлением. Она проглотила еще один кусок своего ужасного, ужасного ликера.

— Вечный Придурок послал вас прикончить Наследницу, — сказала она. — Этому не бывать. Отвалите.

Деревянный меч глубоко вонзился в камень, меньше чем на волосок от бедренной артерии. Она даже не видела, как двигался Сумрак, и, насколько она могла судить, он все еще стоял там, где и раньше. Единственным отличием было отсутствие меча из магического дерева на его бедре.

— Не смей больше издеваться над Ним, — сказал Рассвет.

— На старости лет у вас выработался характер, — усмехнулась Бард. — Это почти мило, то, как ты думаешь, что насилие — это то, что может напугать меня.

Она сделала ударение на слове на нижнем миезане так же, как это было бы на эльфийском. Этого было достаточно, чтобы ужаснуть их обоих.

— Ты знаешь, что она задумала, — констатировал Рассвет.

— Лучше, чем любой из вас или человек, который держит вас на поводке, — ответила Бард. — Но знаешь, что на самом деле волнует меня, Рассветушка? Что он считает себя вправе вмешиваться.

Ее голос стал холодным. Теперь они оба насторожились.

— Потому что, как я помню, — продолжала она, — вы уже давно все подписали. Примерно в то время, когда Триумфальная еще брыкалась. Помнишь Триумфальную? Девушка небольшого роста…

Она помахала бутылкой, пролив немного на рукав.

—… все время хмурилась, завоевывала континент? Что-нибудь из этого припоминается? Примерно в то же время, когда она взяла Кэллоу, она обратила свой взгляд на Золотой Цветок. И что же вы, кучка ушастых неженок, сделали потом?

Она помолчала.

— Ну же? Серьезно, не то чтобы вас двоих не было рядом.

Она вздохнула.

— Вы откололись от Творения — вот что вы сделали, — сказала она. — Вы взяли свое милое маленькое королевство и сбежали прямо в Аркадию. И боже, как же она разозлилась, когда поняла это. В ярости уничтожила два города.

Бард снова выпила, расслабленно растянувшись на камне. Она случайно сбила лютню и не потрудилась поднять ее.

— А теперь вы думаете, что можете отрезать ту часть истории, которая вам не нравится, — сказала она. — Действительно, наглость некоторых не знает границ.

Странствующая Бард мерзко ухмыльнулась, белоснежный оскал ее зубов походил на кусочек острого лунного света.

— Это моя игра, — прошипела она. — Любители не допускаются.

Она наклонилась вперед.

— Ползите обратно в свой лес, Изумрудные Мечи, — сказала она. — И передайте своему хозяину, что если он еще раз попытается сделать что-нибудь подобное, то пожалеет об этом.

Ни один из эльфов не пошевелился.

— Я не буду, — тихо сказала Бард, — предупреждать вас снова.

И в тот же миг они исчезли. Как будто их здесь никогда и не было. Исчез меч, камень, который он рассек, остался нетронутым. Альморава из Смирны вздохнула и посмотрела на звезды. Допила свою бутылку и умерла.

۞

Странствующая Бард открыла глаза в переполненной таверне. Вокруг неё разговаривали люди, но ни один из них не смотрел в её сторону. Она сидела одна за столиком в глубине зала. Она всмотрелась в свои руки и удивилась, не заметив никаких морщин. Молодые два раза подряд? Это было редкостью. В этом теле она точно предастся разврату, что ни говори молодым этим заниматься лучше. Её кожа была бледно-коричневой, как у большинства выходцев из Вольных Городов. Кто она?

Эйдэ из Никеи. В имени было что-то звенящее. И на этот раз у нее есть сиськи! Улучшение. В этом отношении Альморава была разочарованием. Волосы были немного длинноваты и