Моя милая ужасная невеста - Марина Ефиминюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Планировал подлизаться. — Адам болезненно сморщился от собственной честности.
— Ты в него что-то добавил?
— Возникала такая мысль, но я понял, что хочу дожить до выпуска, — признался он. — Вражду с тобой мне не осилить.
— Смотрю, ты, кажется, начинаешь смекать что к чему, — хмыкнула я, но термос действительно забрала и, раскрутив крышку, вдохнула ароматный дымок. Напиток пах одуряюще вкусной горчинкой. Понятия не имею, где Бранч откопал в Деймране приличный кофе, но, видимо, старался угодить.
— Из меня лезет или правда, или хрюканье, — принялся жаловаться Адам и указал на подбитый глаз: — Видишь, до чего довела честность? А сегодня с утра парни пытались узнать, кто выиграет в турнире! Сними заклятье, Варлок. Сил моих нет!
— Не могу, — пожала я плечами. — Сначала я должна выполнить твое заветное желание.
— Да какие желания? — Он вздрогнул. — Я просто хочу, чтобы все закончилось.
— Хорошо, — невозмутимо кивнула я. — Да будет так.
— Варлок, ты издеваешься? — вспылил Бранч.
— Попробуй что-нибудь соврать, — предложила ему без тени улыбки, ведь грешно насмехаться над страдальцем, наказавшим самого себя. — Скажи, что я самая добрая чародейка.
— Ты самая лучшая, Варлок! — принялся уверять Адам. — Да вокруг твоей головы божественный абрис светится. Даже глаза слепнут.
Внезапно он заткнулся и недоуменно моргнул.
— Добро пожаловать в мир нормальных людей, Бранч, — заворачивая крышку на термосе, усмехнулась я. — Наслаждайся.
— И что? — Он все еще не верил и даже осмотрелся вокруг, словно у него за спиной стояла глумливая толпа, готовая с хохотом объявить, что он купился на глупую шутку. — И все? Сделка не действует?
— Ты молодец, Бранч. Продержался почти сутки. Рекорд моего брата, конечно, не побил, но был близок, — от души похвалила я. — Кстати, а кто выиграет матч? Деймран или Архельд?
— Да понятия не имею! — с возмущением воскликнул он и со значением, понизив голос, добавил: — Заметь, я даже не соврал.
— А мог бы, — ухмыльнулась я и отсалютовала термосом: — Спасибо за кофе, приятель.
На проверочную по истории я не опаздывала, но по привычке шла торопливо. В коридорах царило приподнятое настроение, везде мелькали бордово-желтые цвета. Внезапно сумка на плече ожила. Внутри с басовитым гудением несколько раз встряхнулся почтовик, принявший сообщение. Пришлось притормозить: на ходу выудить шар из-под книг не удалось.
— Шепотом, — приказала я почтовой сфере оставаться беззвучной для окружающих.
Вокруг почтовика вспыхнул золотистый контур, и Закари Торстен ленивым голосом проговорил:
«Варлок, твоя крестная приглашает нас на чай после матча. Передала записку мне, иначе ты проигнорируешь. Что прихватить в гости, кроме тебя?»
«Возьми себя», — приблизив шар к губам, посоветовала я.
«Кроме тебя и меня, какие еще сладости предпочитает мадам деканесса?» — немедленно спросил он.
«Торстен, это не смотрины! Не надо подарков».
Хотела убрать почтовик в сумку, но вспомнила, что мы толком ни о чем не договорились.
«Буду ждать тебя в холле после игры», — объявила ему.
Подумала и еще отправила через паузу:
«Не задерживайся».
«Даже, если поставил деньги!» — добавила вдогонку.
«И умоляю!» — снова выдохнула в шар. — «Перед Айшей изобрази вчерашнего нормального парня».
Почтовик дрогнул в руке. Внутри заклубился дымок.
«Эй, ворчливый февраль, прекрати заваливать меня сообщениями! — в голосе Закари звучал смех. — Отвлекаешь!»
Я возмущенно посмотрела на почтовую сферу, словно она не вспыхнула золотистым мерцанием, передав последнее послание, а кольнула ощутимым магическим разрядом.
— Да обалдеть!
«Так добавь меня в черный список!» — рявкнула Закари.
Ответа, правда, не дождалась, ни ироничного, никакого. Почтовик молчал. А когда вошла я в класс истории, то обалдела еще чуток. Нашу с Эмбер компанию за столом, рассчитанным на четверых, внезапно разбавили! До сегодняшнего дня никто не претендовал, но тут обнаружился Майк Стоун, расцарапанный после драки с елью. От подруги его отделял целый стул, но возникновение соседа на невыгодном первом ряду озадачивало.
При моем появлении он встрепенулся и со странной улыбкой помахал рукой. В смысле, вытащил из-под крышки стола пятерню и пару раз сжал пальцы.
— Привет, Марта.
— Ага, — согласилась я и с вопросом глянула на Эмбер.
Та только пожала плечами: парта казенная, место не застолбленное, а сами мы свободные студенты. Куда хотим, туда садимся. Главное, не в проходе и не на преподавательский стул.
— Я сегодня завтракал с Заком, — заговорщицким полушепотом проговорил Стоун, словно делился большим секретом. — В смысле, с Заком Торстеном. Кажется, мы подружились!
Невольно представилось, как Майк, притулившись рядом с окаменелым от недоумения Торстеном, с улыбкой маньяка вылавливает из своего горшочка с кашей обваренные брусничные ягодки и услужливо подкладывает в его тарелку. На поджаренный хлебец с мягким козьим сыром.
Прелестная сцена из жизни высокомерных бабников! Я даже притормозила.
— И Торстен тебя узнал?
— Ну… мы были за одним столом. — Вдохновленный завтраком Майк слегка увял. — И он со мной поздоровался.
— Тогда, без сомнений, вы лучшие друзья, — с иронией прокомментировала я. — Впервые, конечно, слышу, чтобы людей свела одна могила.
Не успела устроиться на другом конце стола, как в раскрытые двери вошел Адам Бранч. Яркий фингал так осветил кабинет истории, что задние ряды примолкли. И в этой противоестественной тишине, кто-то громко и отчетливо хрюкнул. Народ загоготал, как в славные времена младшей магической школы. Бранч помрачнел (хотя казалось, куда уж мрачнее) и твердой походкой, стараясь не смотреть на приятелей, прошагал к нашему столу.
— Стоун, подвинься, — буркнул он.
— За нашим столом становится слишком людно, — процедила Эмбер, когда ей пришлось сдвинуть разложенные учебные материалы. — Притормози уже со светлой благодатью, подруга, иначе мы будем тесниться до конца учебы.
— Так она тебя и послушала, — словно ни к кому не обращаясь, но на самом деле обращаясь ко мне, вздохнул Бранч.
— Хотя… — Она посмотрела на насупленного здоровяка, разукрашенного в разные оттенки фиолетового. — Некоторых просто необходимо одарить светлой благодатью.
Не знаю, чем закончился бы их разговор. Возможно, Бранч захрюкал бы уже от темного шаманского заклятья, насланного непримиримой Эмбер Фокстейл, в дурную погоду страдающей приступами мизантропии. Но с ударом часового гонга появился преподаватель.
По рядам передали пустые свитки. Объявили начало проверочной. Едва тонкий белый лист развернулся, как на