Воля и разум - Ирина Дмитриевна Субач

А на третий день все рухнуло. Он решил сделать ей сюрприз – его связи позволяли провернуть эту маленькую шалость. Одну из аудиторий, в которой у Танечки должна была пройти лекция, бригада специально нанятых рабочих украсила от пола до потолка свежесрезанными бутонами роз, благоухающие лепестки устилали весь путь от двери до парты девушки. Красивый и пафосный способ ухаживания. Все было уже готово, когда Верес решил позвонить своей – а он уже считал ее своей – Танечке, чтобы намекнуть на предстоящий сюрприз. Но трубку она не подняла.

Иголочки интуиции намекнули на что-то подозрительное, однако Верес очень старался им не поверить. Каким же было его удивление, когда он нашел Танечку в спортзале, в жарких объятиях местного преподавателя физкультуры. Она не сопротивлялась, наоборот, получала истинное удовольствие от его ласк. А подслушанный разговор добил мага окончательно.

– Ходят слухи, что твой ухажер сегодня готовит тебе приятную неожиданность, – шептал на ухо девушке мужчина.

В ответ донесся лишь приглушенный стон и глупое женское хихиканье.

– Ты же у меня девочка умная, сумеешь повести себя правильно? – продолжал физрук.

– Конечно сумею. Он просто очередной богатый баран, клюющий на недоступных телок, – послышался ответ уже чужой Танечки.

Дальше Верес не слушал. Бить рожу тоже никому не стал, просто ушел. Вечером он напился один в своей неуютной холодной квартире. А затем его вызвали на очередное задание. И снова все закрутилось, завертелось, воспоминания о Танечке забылись, стерлись.

Работа никогда не предаст!

Вот и сейчас он стоял у окна и смотрел на ночную улицу этой глухой деревни. Через полчаса предстояло выйти на связь с управлением. Да, в столице сейчас тоже непроглядная ночь, но на его работе никогда не спят. Любые данные будут приняты и обработаны, а потом придут очередные приказы и задачи.

Новое тело не позволяло пользоваться магией, это слегка удручало. Но такова расплата за дар абсолютной маскировки. Если Верес притворялся человеком, его тело полностью перестраивалось согласно новой роли: рост, цвет волос и кожи, болячки, аура, отсутствие способностей к магии.

Признаться, бабка Матрена в какой-то момент даже напугала оперативника. То, что она восприняла магическим лечением близорукости, было артефактными линзами, только они не улучшали зрение, а вели оперативную съемку всего происходящего. Именно данные с этих линз он планировал через полчаса передать в столицу.

Спутниковый терминал, спрятанный до поры до времени в мешке с палаткой, был развернут в одной из комнат администрации и ждал активации. Верес с удовольствием воспользовался бы зеркалом, но для этого бы пришлось принять истинную внешность, а этого, увы, делать нельзя. Только в самом крайнем случае, например при угрозе жизни.

Новое рыжее амплуа оперативнику не нравилось, тело было хиленьким и чахлым. И если признаться честно, рюкзак с кирпичами он топил с огромным удовольствием, таскать его было действительно сложно. Привыкшему к своей изрядной физической силе Вересу оказалось трудно ужиться в образе слабого Олежки. Но тут уж ничего не попишешь, задание есть задание, и провалить его нельзя.

Хотя сложным оно не было: собрать улики на местного законника, втереться в доверие к двум девчонкам. Ничего особенного. Но, как сказал генерал Серов, отправляя Вереса в Шкрябинку, одна из девчонок – «кукла», контролируемая отделом менталистов, а вторая – потенциально скрывающийся архимаг. И Вересу необходимо выяснить всё, что происходит в этом Богом забытом месте. И если подозрения о Василисе Ласовой подтвердятся, любыми путями заставить ее сотрудничать с управлением.

С одной стороны, задание казалось простым, рыжего нелепого Олежку в компанию приняли сразу, а с другой стороны, определить силу Василисы, не пользуясь магией, было невероятно сложно. Тем более сама девушка ничем себя не выдавала. Хотя странности все же наблюдались. Например, скорость, с которой бабка Матрена прилетела в дом законника, стоило только Василисе с Дашей туда заявиться.

Оперативник отошел от окна, присел на один из стульев, которые достались ему во временное пользование. Удивительно, но в этом старом доме был тот загадочный уют, которого маг никогда не находил в своей квартире.

Загадка. Там новая мебель и современная техника, а тут старые облезлые столы, заштукатуренные стены, чуть сквозившее окно и мышь, которая скребётся под полом. Вот и как понять, в чем секрет?

Мысли Вереса снова вернулись к размышлениям о своей странной жизни. Он редко оставался вот так вот наедине с самим собой, как правило, вокруг всегда были люди, и здешняя обстановка навевала на него меланхолию. Вот откуда у молодого мужика такая печальная симптоматика? Казалось бы, живи и радуйся. Но что-то тяготило.

Возможно, впервые в жизни Верес чувствовал нестыковку своего внутреннего «я» с миром, его окружающим. Он вспоминал тщательно изученные дела Василисы и Даши и задавал себе кучу вопросов.

Если Ласова – архимаг, то почему скрывает этот великий дар? Если Зубова – «кукла», то зачем вообще он здесь нужен? Почему его послали сюда в столь странном амплуа? Неужели психологи не смогли подобрать другую, более мужественную внешность, чтобы внушить доверие? А Верес бы сумел очаровать. Недели бы не прошло, а Василиса лежала бы у его ног.

О сексе речь не шла, только о работе – новый архимаг в управлении был очень нужен. К тому же брюнетка явно не в его вкусе. А вот «кукла» оказалась ему куда более симпатична. Верес любил блондинок и от ночи с Дашей не отказался бы, тем более ее неприкрытая агрессия к мужскому полу только раззадоривала. Возможно, когда-нибудь он это сделает, только внешность сменит.

Вообще, ему было жалко эту девочку. Еще вчера Верес прочел в досье «куклы» о смерти ее матери, а сегодня утром за чаем она рассказала ему свою версию событий. И в глубине его души что-то зашевелилось.

Даша жарила оладьи и говорила о своей великой цели: спасти мать от страшной болезни. А Верес слушал и понимал, что в этом новом рыжем теле Даша не воспринимает его как опасного мужчину, а потому честно и искренне выкладывает перед ним большинство своих карт.

Лже-Олежка строил нелепые выражения лица, огрызался, отшучивался, как предписывала роль. А Вересу было противно, он ведь прекрасно знал, что Даша – «кукла», следовательно, человек без воли.

До конца практики она вполне сможет побыть самостоятельной, а потом до нее доберутся врачи и обновят слетевшие заклинания. И он, Верес, уже сейчас знает, чем закончится ее грустная история, но ничем не сможет помочь.

А она жарила оладьи, пыталась положить ему добавку, искренне считала, что сутки до этого Олежка ничего не ел. Заботилась, в общем.

Такие моральные терзания у Вереса случались часто. Вначале было сложно, но с каждым разом