Войны охотников за головами-2: Корабль невольников - К. Джетер

Он разглядывал арахноида и его многочисленную родню сощурившись.

— Если новости столь важны для тебя, — продолжал фаллиен, — то мне интересно, не могут ли они иметь значение для нас обоих?

Все глаза Куд'ара Муб'ата на мгновение расфокусировались, словно сборщик растерялся, но затем арахно-ид визгливо рассмеялся.

— Как так получается, мой высокочтимый друг, что тебе уже известны все новости, которые я только что услышал? Воистину твоя мудрость и просвещенность не сравнима с моей, о светлейший, ты получаешь информацию раньше меня!

Куд'ар Муб'ат стряхнул одного из особо ретивых нахлебников с лапы и почесал панцирь на груди.

— Горестно мне быть сосредоточием подозрений! Какая боль! И все же… — два самых крупных глаза пристально вгляделись в Темного принца, — Больно мне верить, мой драгоценнейший гость, что твои соглядатаи, вся обширная и премного эффективная сеть «Черного солнца» утруждает себя слежкой за этим незначительным дельцем и не выходит на связь с моими более чем скромными агентами. И я начинаю думать, о свет многочисленных очей моих, что ты мне не доверяешь! Какой ужас.

— Ну что ты, разумеется, я тебе верю, — Ксизор приподнят уголки губ в мрачной усмешке. — Но вынужден обезопасить себя. Дай только шанс, и ты солжешь, обманешь, скроешь важные факты или иным способом попытаешься взять преимущество над деловым партнером. К примеру, изменишь какие-нибудь важные детали. Сознайся, ибо я прав.

— Хм-м…

Сборщик уязвленно отвернулся от гостя и некоторое время ерзал на подушках, уминая и взбивая их нижними конечностями. Надутые воздухом придатки переносили такое обращение с равнодушным терпением.

— Ладно уж… — проворчал арахноид, наконец-то устроив колыхающееся брюхо. — Что есть, то есть. Если меня поносят за то, что я веду дела так, как привык — не больше и не меньше, — мне остается лишь безропотно и смиренно сносить попреки, поскольку таков мой удел.

— Избавь меня от нытья.

Неизвестно, что хуже: жирная лесть или случающиеся время от времени приступы бичевания.

— Себя ты никогда не обидишь, — продолжал фаллиен, жестом обводя тусклое переплетение аксонов, из которых были сотканы стены гнезда. — Посмотри, сколько ты накопил сокровищ.

— Тоже верно…

Бусины глаз арахноида весело заблестели. В паутину были вплетены различные узлы, механизмы и аппаратура, как в целом виде, так и по частям, — все снято с разнообразных космических кораблей, чьим хозяевам не повезло угодить в жадные лапы сборщика. Обычно ими расплачивались несостоятельные должники.

— У меня тут много забавных штучек, — признался Куд'ар Муб'ат. — Забавных, редких и весьма дорогостоящих…

О боги, какой он дурак… Ксшор и не подумал скрыть усмешку. Некоторые из приборов с ограбленных кораблей остались в рабочем состоянии, иначе арахноид не сумел бы отслеживать, что творится на далеких планетах, но но большей части в гнезде скапливался ненужный и бесполезный хлам. Ценить его мог представитель единственного племени — только сборщики-арахноиды наслаждались процессом, а не результатом. Постоянное накопительство как мертвых предметов, так и живых существ, внедрение их в гнездо, превращение в часть самого себя, как будто вещи были придатками, которых арахноид конструировал и создавал для обслуживания себя и гнезда — вот, в чем смысл существования Куд'ара Муб'ата, И запутанными интригами арахноид занимался по тем же причинам. Он плел их, как паутину, дрейфующую между звезд и планет, потому что физически не мог существовать вне гнезда и вне умыслов. Эти процессы для него были столь же естественны, как дыхание — для прочих существ. Ксизор окинул взглядом толстые нити аксонов, и у фаллиена вновь возникло неприятное ощущение, будто он в буквальном смысле находится внутри чужой головы, чьи мысли приняли необычные овеществленные формы. И осознание вновь вызвало легкую тошноту.

— Но, — вслух произнес принц Ксизор, — у тебя есть еще кое-что. Вот почему мы ведем дела вместе.

— Как точно подмечено, драгоценнейший мой, — арахноид пощелкал жвалами, изображая улыбку. — Прости мне сомнения и недостойные мысли, будто ты хранишь в сердце своем недоверие и низко ставишь меня. Будь уверен, неверие то взаимно.

— Тогда опустим эту часть разговора. Итак, ты услышал то, что я уже знал. Добыча направляется сюда. Боба Фетт поймал Трина Восс'он'та.

— Разве мы ожидали чего иного, друг мой? — Куд'ар Муб'ат имитировал пожатие плечами. — Боба Фетт никогда не упускает добычу. Не потому ли мы сделали его важной частью наших планов? Как там говорится? «Если Фетт хочет тебя поймать, тебя поймают. И если Фетт хочет, чтобы ты умер, лучше сам застрелись». Про Бобу я добавил бы: «Если Фетт хочет получить вознаграждение, он его получает». А награда, объявленная за Трина Восс'он'та, велика. Что ж…

Еще одна пародия на человеческий жест.

— Боба Фетт ни за что не отвернется от таких денег.

— Как и любой другой охотник в Галактике, — указал принц Ксизор. — И это вторая и такая же предсказуемая часть нашего плана. Вот мы беседуем, а охотники за головами, сколько бы их ни осталось в Галактике, рвут друг другу глотки, норовят всадить нож в спину собрата по ремеслу. До их ушей еще не долетела новость, что их обошел Боба Фетт. К тому времени, как им станет известно о поимке Трина Восс'он'та, поздно будет рассуждать о последствиях необдуманных действий. Нет ни Гильдии, ни двух фракций, алчность обращает во врагов даже тех, кто минуту назад называл себя одной семьей.

Фаллиен смаковал слова, будто вино с богатым ароматным букетом. К тенденции низших существ сбиваться в стада и группы, которые якобы защищают от опасностей внешнего мира, Темный принц относился с презрением. Будь то старая и почившая в бозе Гильдия охотников за головами или недавно рожденный Альянс, наслаждающийся краткими мгновениями существования… разницы никакой.

— Было время, — продолжал фаллиен, — когда эти охотники утверждали, будто связаны так называемым Кодексом… Как будто это жалкое соглашение было способно удержать под контролем их вражду и неприязнь друг к другу' Славно, что и этот фантом ныне в прошлом. Может быть, осталось несколько дураков, которые с упрямством ку-па не прекращают талдычить о нем, но остальным вскоре откроется истина,

— Да сочатся мудростью твои слова, о сын хладнокровия! — вскричал Куд'ар Муб'ат, почтительно склоняя угловатую голову. — Как подробен и восхитителен составленный тобой план, услада моего ганглия! Поздравляю с успехом, друг мой. Я не сомневался в победе. Ты и Боба Фетт… как могло быть иначе?

Ксизор пропустил лесть мимо ушных отверстий; по любой мерке она была чрезмерной. Он вознамерился уничтожить Гильдию охотников за головами, он ее уничтожил. Боба Фетт был не более чем заточенным и несущим смерть инструментом в умелой руке фаллие-ка. Первого удара хватило, чтобы Гильдия раскололась на соперничающие группировки, последний же раздробит их на атомы. К тому времени в живых останутся далеко не все, охота за головами — ремесло, в котором нет места жалости. Если хочешь им заниматься, помни правило: «Хочешь долго жить — убей как можно больше соперников до того, как им выпадет шанс убить тебя».

Лучше гарантий не сыщешь. Какой бы обожравшейся и ленивой ни была старая Гильдия, она по меньшей мере поддерживала некий уровень смертности среди своих членов. Теперь же, когда препоны устранены, открывался охотничий сезон друг на друга. Трупы уже складировались штабелями. Принц Ксизор приветствовал такой оборот; в этой кореллианской рулетке выживут только самые сильные и сообразительные, те, чьи навыки отточены лучше, чей нюх острее, а реакция молниеносна. Наверное, среди них не окажется равного Бобе Фетту, да и ситх с ним. Но будут другие, смертоносные и не знающие пощады. Они будут великолепны и предложат услуги не только Империи Палпатина, но и той, скромной империи, что греется под лучами «Черного солнца».

— Да, — согласился принц Ксизор. — Иначе быть не могло. Даже если мы сами не были уверены в результате.

Арахноид заперхал; отрывистое кудахтанье, означающее у него громкий хохот, раскатилось многократным эхом, подхваченное нахлебниками гнезда.

— Бедный, несчастный Боба Фетт! — Куд'ар Муб'ат восторженно взмахнул передними конечностями. — Подумать только, сколько бы он мог сэкономить сил и денег, если бы знал, что Трин Восс'он'т вовсе не дезертир, а выполняет непосредственный приказ Императора!

Как бы ни восхищался (на свой лад, конечно) принц Ксизор владельцем мандалорских доспехов, а удовольствие от обмана фаллиен получил. Да, все было именно так, как говорил Куд'ар Муб'ат.

В хитроумную западню угодили все охотники без исключения. Ксизор знал, чем порадовать Императора Палпатина, потому и предложил именно такой план.

Назвать Трина Босс'он'та, одного из самых преданных Императору офицеров, предателем и ренегатом можно было лишь при полном затмении рассудка, и то — в последнюю очередь. Он был верен и исполнителен настолько, что не задумавшись выполнил приказ, запятнав честь и репутацию, лишившись доверия сослуживцев и пенсии. Более того: чтобы сделать обман достовернее, тем, кто помог Восс'он'ту угнать «разрушитель», пришлось пасть именно от его руки. Этот приказ штурмовик тоже выполнил, ни секунды не колеблясь. С кодами доступа проблем не возникло, прорехи прикрыли заранее. А в результате, как и предсказывал Ксизор, жадность охотников за головами вскипела до опасного градуса — и растворила остатки даже видимости организованности.