Я с тебя худею (СИ) - Донченко Татьяна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, черт меня дери, я ни разу не оставалась на ночь у парня, да еще и полная стольких неопределенностей. Во-первых, я не знала хочу ли я вообще интима. Да еще и с Соколовым. И это (жирным подчеркиванием) — во-вторых! В-третьих, даже если все пойдет не по плану, каков бы он не был там наверху, у нас все-равно нет будущего. Так что этот шаг одновременно и выведет нас на новый уровень и в то же время ничего не изменит. Соколов уедет, а он четко дал понять, что не приемлет отношений на расстоянии.
Что ж, вот она я — в ванной Соколова. Говорю сама с собой, много думаю, но ровным счетом ничего не делаю и продолжаю стоять около зеркала и пялиться на свое отражение.
В растрепанных чувствах принимаю душ, мою голову Лешиным шампунем (теперь я пахну, как он), тщательно сушу волосы, и не раздумывая завязываю высокий хвост. Разворачиваю футболку и вижу принт Тома и Джерри. Моя старая футболка, которую я носила еще в школе. Что за…?
— Леш, это даже немного крипово… — выхожу из его ванной комнаты и как только он оборачивается и ловит меня взглядом, я жестом показываю на себя в своей старой школьной футболке. — Откуда она у тебя? Я думала, я навсегда ее потеряла!
— Знаешь, что на самом деле крипово? — замечает Леша, отрываясь от одеяла, перекрученного столько раз, что оно больше похоже на жгут. И это безобразие он с раскрасневшимся лицом пытается впихнуть в пододеяльник. — То, что ты провела в моей ванной полтора часа. Я целых две серии «Уэнсдэй» успел посмотреть!
Наблюдаю за его мучениями и теряю воинственный запал. Леша выглядит беспомощно и почти несчастно за этим занятием. Остановившись, он откидывает постельное белье в сторону и как будто извиняясь говорит:
— В моем персональном аду я буду вечно заправлять одеяла в пододеяльники!
С улыбкой я подхожу и помогаю ему. Точнее, делаю все сама, а он наблюдает за мной и немного успокаивается. Когда я заканчиваю, сажусь на заправленную постель и скрещиваю руки на груди.
— Так что на счет моей футболки? Откуда она у тебя?
— Ты голодна? — игнорируя мой вопрос, Леша запускает пятерню в свои волосы и взлохмачивает шевелюру до уровня старого доброго Джека Николсона, похож на безумца. — Я могу достать электро-гриль и пожарить индейку…
Хм, как мило! Впервые Соколов чего-то смущается и избегает разговора. И это после того, как он признался, что устроил драку с Польска из-за меня!
Он копошится со вторым комплектом постельного белья и расстилает его на диване. Где-то в глубине души чувствую капельку разочарования, разъедающую надежды на интим. Официально заявляю: женщины, которые слишком категорически выступают против секса на первом свидании или поспешной близости — на самом деле ждут именно этого.
— Нет, есть я не хочу, — мотаю головой и не могу оторвать глаз от каждого его движения. — Можно мне просто чай?
Соколов не заморачивается с постелью на диване, просто набрасывает плед поверх кучи бельевого хаоса и с удовлетворением кивает, а после идет к кухне и стучит дверцами шкафов.
— Если ты голоден, не стесняйся меня, — сажусь за барную стойку и наблюдаю за ним, все еще думаю о том, что он застелил мне свежую постель на кровати, а вторую — себе на диване.
— Не могу, — отмахивается он, — кусок в горло не лезет. После разговора с Филом, все мысли только об этом разговоре.
— Хочешь поговорить о нем?
— На самом деле, не особо, — он ставит передо мной чашку с ароматным чаем и садится напротив. — Я пригласил тебя не для психологического разбора.
— А для чего тогда?
Смотрю на него в упор и жду.
— Спасибо, что поддерживаешь меня, — теплотой в его взгляде можно согреться в морозный январский день. — Сомневаюсь, что смогу уснуть сегодня.
— Мы можем устроить ночь кино, — предлагаю я, мысленно представляя, какой фильм сможет поддерживать мой интерес всю ночь. — Или… я могу помочь тебе собрать вещи.
А от этого варианта становится не по себе. Вряд ли я правда способна собственноручно упаковывать его шмотки и прочее барахло в чемоданы и коробки.
— Знаешь, я между прочим, мастер по упорядочиванию вещей, — подергивая бровями, улыбаюсь, всеми силами прячу грусть по поводу его отъезда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Даже не сомневаюсь! — он соблазнительно улыбается. У меня щекочет в животе, в прямом смысле слова. Соколов опирается обеими руками на столешницу и перегибается через нее, оказавшись лицом так близко к моему, что я чувствую его дыхание. — К счастью, сбор вещей это последнее, чем бы мне хотелось заниматься в твоей компании.
Ну вот! Я теряю ясность мысли. Кошусь на только что заправленный диван и задаюсь немым вопросом: «Зачем тогда вторая постель?»
Леша следит за моей реакцией и тоже смотрит на диван. В уголках его губ появляются две премилые ямочки, когда он улыбается.
— Это — план Б, — объясняет он испытывающе удерживает меня в плену своего взгляда.
— А… кхм, — откашливаюсь в кулак, заметно робея, — в чем заключается план А?
Он кивает в сторону кровати, не сводя с меня глаз, и молчит. Не помню, чтобы я когда-нибудь краснела сильнее, чем сейчас. Меньше чем за минуту я испытываю две совершенно разные эмоции: от уверенности, что между нами ничего не будет до убеждения в обратном.
— То есть… — мама дорогая, что у меня с голосом?! — …никакого кино?
Леша мотает головой и продолжает изучать меня смеющимся взглядом:
— К черту кино.
В этом весь Соколов — один он способен намекать на секс с совершенно уверенной в себе ухмылочкой. При этом, он всегда оставляет выбор за мной. Если я пойду на попятную или выпущу когти, он с легкостью сошлется на то, что всего лишь шутит. И сделает это виртуозно!
Кажется, я говорила, что на меня нельзя перекладывать ответственность. Сейчас именно такой момент.
Открываю рот, чтобы сказать что-нибудь, хотя не знаю, что именно, как вдруг мой телефон оживает и пугает нас обоих громким звонком. Я кошусь на экран, с которого на меня смотрит Аксенов. Мое любимое фото, скачанное с его странички в инстаграм. Леша видит кто звонит и вскидывает бровь, переводя хмурый взгляд на часы.
— Он в курсе, что уже половина одиннадцатого?
Не хочу брать трубку. Впервые в жизни не очень рада звонку преподавателя. Да еще и чувствую вину за то, что игривое настроение Соколова вмиг улетучивается из-за этого звонка. Он отворачивается и вовсе уходит в ванную, позволяя мне ответить на звонок без стеснения.
Смотрю на закрытую дверь и, разочарованно вздыхая, беру трубку.
— Виктор Максимович? — надо же, я впервые умудряюсь не лебезить перед ним.
— Я дико извиняюсь, что набираю так поздно, — голос преподавателя звучит вдохновленно, мне становится интересно. — Я только что прочел ваш обзор и вспомнил, как вы говорили, что не умеете их писать…
Он делает паузу, а я слушаю тишину в трубке и собственное грохочущее сердце.
— Но это — неправда, Олеся, — ох, как же мягко звучит его голос, теплый мед, бальзам для души, особенно, когда тебя хвалят! — Я еще ни разу не читал такого профессионального и подробного обзора. Вы буквально разложили все произведение на стилистические приемы. Неужели на всю эту работу у вас ушло так мало времени? Ведь это… это колоссальный труд! Любой автор пришел бы в восторг, если бы его книгу анализировали так!
Его слова буквально размазали меня по барной стойке, как подтаявшее масло. Высшая похвала от бывшего научного руководителя, нынешнего босса и… объекта воздыхания за последние несколько лет.
Невольно вспоминаю слова своей лучшей подруги о том, что все эти годы я на самом деле просто прячусь за влюбленность к Аксенову, чтобы больше не встречаться с реальными парнями. И впервые всерьез задумываюсь над ее словами. А так ли я влюблена в Виктора Максимовича, как думаю?
— Вы не против, если я опубликую ваш обзор на нашем сайте?
— Конечно, — у меня сердце заходится от гордости за саму себя. Я уже ярко представляю собственную фамилию под этим обзором и ажиотаж вокруг него. Ах, мечты, мечты… — Конечно, я не против.