Мертвая вода (СИ) - Локалова Алиса

Никто никогда не задумывался об этом. В храмовых школах лупили розгами потенциально великих медиков и травников. Военные училища убивали блестящих стратегов и тактических гениев. Университеты пригревали бездарей-традиционалистов и попрекали фонтанирующих гипотезами изобретателей, алхимиков, механиков. Художников учили рисовать по схеме, музыкантов — играть по нотам, поэтов — писать на заказ. И только она, Феликса, училась чему хотела и как хотела. Не только из-за Маронды. По праву рождения. По праву силы ее рода…

— Вы жили в маленьком городе? — поинтересовалась Брисигида.

— Портовый город, но не слишком большой, — признался Акыр.

Брисигида кивнула.

— В небольших городах хорошие наставники редко попадаются.

— Ну, это не совсем так, — возразила Феликса. — Маронда хвалила многих, кто работал вне Академии. Не всем по нраву жить в столице, особенно после того, что антимаги сотворили с ней. Некоторые магические аномалии до сих пор не устранены.

— Нам повезло, что Дину теперь учишь ты, — сказала ей Цефора. — Она так рада. Ты ей нравишься…

Волшебница вздрогнула. «Завтра к вечеру мы увидим берег одного из южных Островов Палании. И они узнают, что я — живой мертвец. Будет ли Цефора и дальше рада, что я учу ее дочь? Будет ли рада сама Дина?» Феликса бы не была.

Брисигида, похоже, думала о том же, и остаток ужина они обе угрюмо молчали. Жрица продолжала каждый вечер бороться с некрозом, который упорно пытался захватить весь организм. Пока ей удавалось лечить омертвение настолько эффективно, что на коже исчезли черные следы, но уже к утру следующего дня она находила новые признаки некротического воздействия. Черные «звездочки» вскакивали то на бедрах, то за ушами, хотя Феликса больше не перенапрягалась.

После ужина Брисигида пришла к ней в каюту.

— Хочу осмотреть тебя еще раз, — сказала она. — Мало ли что случится утром. В этих водах полно пиратов. Если они нападут, тебе будет не до лечения.

Феликса кивнула и молча стала стягивать с себя одежду.

— Я тут прикинула, — продолжила рассуждать жрица, — как нам лучше поступить, когда мы снова поплывем к тем проклятым островам. Если мне удастся найти подходящее место, можно будет попробовать благословить корабль именем Триединой. Если она отзовется, демонические чары будут бессильны, пока мы на борту.

— А меня твое благословение не добьет? — покосилась на нее Феликса. — Мертвяки у Триединой не в чести.

Брисигида покачала головой.

— Во-первых, твое омертвение очень необычного характера. Магия Изначальных Источников сродни силе самой Триединой. Во-вторых, для благословения нужна молитва, и в этой молитве нужно непременно назвать цель. Нельзя же просить благословения по любому поводу. А наша цель — спасение твоей души. Аура должна получиться очень избирательной.

— Боги всегда прислушивались к тебе внимательнее, чем к другим жрицам, — заметила Феликса.

Брисигида пристально посмотрела на нее: подруга никогда раньше не говорила ей ничего подобного. Странно было услышать о своем… умении? величии?.. от кого-то сильного и гордого, вроде Феликсы.

— Не могу об этом судить, — выдавила наконец жрица. — Ну вот, до утра точно не должно появиться свидетельств некроза. Но я надеюсь, что их не будет дольше.

— Спасибо.

Брисигида кивнула и улыбнулась.

— Завтра… позволишь мне помочь тебе?

— В чем? — не поняла Феликса.

— Поговорить с командой.

Чародейка нахмурилась. Она хотела возразить, но Брисигида не дала ей даже начать.

— Я знаю, как ты обычно вываливаешь известия на людей. Особенно если признаешься в чем-то, что считаешь постыдным. Наверняка выйдешь и сходу ляпнешь что-нибудь вроде «Я мертвяк, стою гнию, ничего не чувствую».

Феликса вздохнула. В целом Брисигида была права, примерно так она обычно и говорила о своих провалах, неудачах, бедах. Мама, я сломала ногу офицеру императорского флота. Правда, он напился и сам напал. Отец, я сожгла твою лодку. Вот только в ней прятался некромант, которого гвардия неделю искала по всей Славире. Маронда, я сделала из своего отца бомбу. Он погиб, а наш замок захватили враги, он сам об этом просил перед смертью.

Вторую часть все обычно узнавали от кого-то другого.

— Ладно. В конце концов, ты тоже в этом замешана.

* * *

Ночью поднялся шторм. Несильный, но Феликсе он был на руку. Она не могла больше спать с Диной на палубе. Ей и так приходилось каждое утро тихонько уходить к Брис на лечение, а потом так же тихо возвращаться. Сегодня из-за шторма и дождя обе ночевали по каютам.

Феликсе не спалось. Она хотела быть морально готовой к своему признанию — или скорее к реакции на него — но испытывала все большее беспокойство. Вконец измучившись, она вышла наружу, на палубу, к бешеному ветру и хлещущему дождю. Как ни странно, ей стало спокойнее. Когда вокруг тебя происходит то же, что и внутри, становится легче. Даже если снаружи и внутри безобразная разрушительная буря.

— Кошмарная погода, — буркнул кто-то позади нее.

Феликса узнала голос горца. Акыр стоял под навесом мостика, закутавшись в навощенный замшевый плащ. Навес был продолжением мостика, края досок выступали из-под перил, демонстрируя искусную резьбу в виде виноградной лозы. Вспышки молний, то далеких, то близких, озаряли резьбу холодным мертвенным светом. «Призрачная лоза на призрачном корабле, которым правит мертвец», — подумала волшебница.

— Должно быть, ты собираешься рассказать нам что-то совсем дурное, раз вышла в такую погоду сюда, — продолжил капитан. — Что, решила заранее себя наказать?

Феликса пробурчала что-то отрицательное, кутаясь в плащ, как и горец. Правда, она и так почти не ощущала холода. Единственное, что она чувствовала — это угнетающая опустошенность. Ей было страшно.

— Неудивительно, что ты не горишь желанием разговаривать, — снова заговорил горец. — Я догадываюсь, что с тобой не так.

Феликса вопросительно посмотрела на него.

— По правде сказать, мне все равно, — Акыр стряхнул капли с капюшона и хитро посмотрел на нее. — Я уже все решил для себя. Да и команда тоже. Шла бы ты спать спокойно. Дина вон уже давно спит. Она всегда хорошо спит, когда ветер сильный.

Он развернулся и ушел обратно в каюту, оставив Феликсу в противоречивых чувствах.

Спустя несколько минут она тоже ушла к себе. Она уснула быстро и крепко и проснулась, когда солнце уже поднялось довольно высоко. Все еще не зная, чего ждать. Зато абсолютно спокойная.

Глава 5

Подмастерье

— Джамир!

Кто-то терпеливо повторял его имя уже несколько минут. Джамир был не уверен, что сможет отозваться, да и что вообще хотел отзываться. Стоит ответить, и все останется по-прежнему. Прежняя жизнь только что отвесила антимагу титаническую оплеуху, так что возвращаться к ней — плохая идея.

Голос не сдавался:

— Джамир! Ты должен очнуться. Джамир!

Он стал считать время между звуками своего имени. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…

— Джамир, ты жив. Очнись, Джамир!

Он снова досчитал до семи.

— Джамир, услышь меня.

Он слышал. Постоянно повторяющийся звук его имени нервировал. Он страшно хотел заехать по зубам говорящему. Но продолжил считать.

— Джамир!

… пять, шесть, семь…

— Тебе пора прийти в себя, Джамир.

Конечно, пора. Он досчитал до семи уже раз пятьдесят — а может и сто — и звон в ушах начал стихать. Голос, постоянно произносивший его имя, был назойливым, лишним. Бесцветный, равнодушный голос нового напарника. Инструкция велит постоянно называть человека по имени. Считалось, что многократное повторение имени поможет быстрее прийти в себя. Будто имена что-то значили…

— Джамир, приди в себя. Ты в сознании, Джамир.

Даже на третий раз он не привык к этому. Единственное, с чем он справился на третий раз — это апатия. Он смог считать. Прошлый раз ему даже этого не удалось, он сбивался и в итоге подал знак, что очнулся. Пришлось открыть глаза и вдохнуть холодного затхлого воздуха. Он закашлялся, но смог встать. Сейчас все было иначе. Должно быть, злость прочистила разум.