Сокровища Перу - Карл Верисгофер

При этих словах Рамиро вдруг побледнел, лицо его как-то разом осунулось, и он отвернулся в сторону, оставив слова вождя без ответа.

— Я так и знал, — вздохнул Тенцилей, — тут не поможет никакая сила, никакое колдовство!

— Да, никакая власть и никакое колдовство! — повторил про себя Рамиро, подавляя вздох.

Тем временем Обия и Баррудо успели уже разрисовать своего вождя его любимым, густо-белым цветом и только кое-где оживить рисунок золотисто-желтыми точечками и прожилочками.

— Доставьте мне еще одно удовольствие, чужеземцы, — сказал вождь, — дайте мне увидеть ваше огненное колдовство из ваших огнестрельных палок!

Халлинг с полной готовностью вскинул ружье и, указав на большой пунцовый цветок на ближнем кусте, спустил курок. Головка цветка, точно срезанная, упала на землю, несколько крошечных колибри взлетели с пронзительным писком, выражающем смертельный страх и тревогу.

— Ну, а теперь желаю тебе покойной ночи, славный вождь! Пусть тебе снятся сладкие сны! — сказал Рамиро, затем сам он и все его товарищи поочередно стали прощаться с Тенцилеем, пожимая ему руку.

— Хотел бы я знать одно, — сказал Бенно, — верит ли этот Непорра в свое колдовство и пророчество, или же он просто шарлатан и обманщик?

— Смотрите, вон он там, на холме, позади хижины! — сказал Халлинг. — Стоит только взглянуть на него, чтобы убедиться, что он весь проникнут верой в свои сверхъестественные способности.

Шагая лесом, Рамиро заметил, что какая-то тень скользит между деревьями.

— За нами, кажется, следят! — прошептал он товарищам.

— Эти люди, как видно, опасаются, что мы заключим союз с их королем против них, и хотят выведать, чем закончилось наше свидание.

Теперь туземцы стали вылезать из всех закоулков, путешественники смело шли им навстречу. В одном месте туземцы обступили их.

— Чего хотел от нас Тенцилей? Что ему было нужно? — спрашивали они.

Рамиро подробно отвечал на все вопросы и между прочим объявил им, что Тенцилей желает действовать с ними заодно и что они могут быть спокойны относительно своих гостей, которые, в случае опасности, всегда будут стоять на их стороне.

— Так, вы ни в каком случае не употребите вашего огненного оружия против нас? Вы не выдадите нас Хромоногому в искупительную жертву за Тенцилея?

— Нет, нет, в этом вы можете положиться на нас — рука об руку мы пойдем с вами на врага, кто бы он ни был! — сказал Рамиро.

Успокоенные туземцы стали расходиться, и друзья могли наконец улечься спать.

— Нет, как хотите, а эти три дощечки, эти три адских послания Тенцилей должен мне подарить! Я до тех пор не успокоюсь, пока они не будут моими, — сказал больной, — я хочу видеть этого Хромоногого!

— Хромоногий — это просто нечистая совесть! — прошептал в полусне Бенно. — Тенцилея мучит воспоминание о совершенном им убийстве и страх заслуженного возмездия!

Рамиро молча смотрел куда-то вдаль и хотя был сильно утомлен всем происшедшим за этот день, но долго не мог заснуть.

X ОХОТА НА ЯЩЕРА. — ЖИЗНЬ В ДЕВСТВЕННОМ ЛЕСУ. — АЛЛИГАГОР И УНЦЕ. — ПРЕРВАННЫЙ БОЙ. — ЛОГОВО ЯЩЕРА. — СБОР МЕДА В ПЕРВОБЫТНОМ ЛЕСУ

В хижинах давно уже царило оживление, а путешественники все еще потягивались в своих гамаках.

В деревне неистово лаяли собаки, и звуки пилы или заточки стояли в воздухе, доносились до лагеря белых.

— Что там случилось, Тренте? — спросил кто-то.

— Дурные вести, сеньор! В эту ночь здесь побывал ягуар, страшный унце!

— И задрал какого-нибудь туземца?

— О, нет, сеньор! На это унце никогда не отважится, но он задрал одного мула, искусал другого и утащил в лес нескольких коз. И вот туземцы решили сегодня перед вечером отправиться в лес и устроить на него облаву.

Бенно одним прыжком выскочил из гамака.

— Слышите, сеньоры? Облава на ягуара! Ведь и мы будем участвовать, не так ли?

— Да, да, конечно, — послышались голоса, — но что это за шум?

Это туземцы точат свои каменные топоры. Охота, может быть, продлится более двух суток: индейцы думают запастись воском, медом и орехами и, если возможно, уложить нескольких тапиров ради мяса и жира.

— Нам придется захватить с собой наши гамаки, ружья, патроны и провиант. Когда же они думают отправляться?

— С закатом солнца! — сказал Тренте.

— Что же это собаки так лают?

— Они идут по следу, поверите ли, у этих дикарей превосходные охотничьи собаки. Есть даже такие, которые переворачивают черепах и перекусывают им горло!

— Мне бы очень хотелось посмотреть на это! — сказал Бенно и побежал к реке умыться. Затем он отправился взглянуть, как индейцы готовят своих собак к предстоящей охоте, натирая им морды шкурами разорванных ягуаром коз, чтобы навести их на след хищника. Все это были рослые, стройные псы с умными глазами и, очевидно, чрезвычайно сильным чутьем; они и теперь уже рвались со своих веревок от нетерпения и время от времени громко выли и лаяли. Бенно насчитал шесть таких охотничьих дрессированных собак. Особенно много надежд возлагали туземцы на одну из них. Эта и на унце кидается, и тапира самого большого берет, и даже аллигатора.

— А разве здесь поблизости водятся аллигаторы? — спросил Бенно.

— Да, там, в реке, в тростниках! — сказал туземец, указав рукой по направлению к северу, — там же живет и унце! — добавил он.

— Значит, нам придется далеко идти?

— Да, когда тукан закричит, мы уже будем на месте.

— Следовательно, часов около четырех утра, а верхом туда нет дороги?

Туземцы покачали головами и указали на свои каменные топоры.

— Придется прокладывать себе дорогу сквозь чащу топорами, голыми руками там ничего не сделаешь! — сказали они.

Почти весь день прошел в хлопотах и приготовлениях к охоте. Тренте и двое других проводников должны были нести гамаки, одеяла и еще кое-какую поклажу охотников. В общей сложности отправлялось на охоту двенадцать человек белых из числа самых опытных стрелков и почти столько же туземцев. Бенно не решался взять с собой Плутона, боясь подвергнуть его всем опасностям встречи с ягуарами и аллигаторами. Глядя на это прекрасное животное, Бенно невольно вспомнил своего дядюшку, так любившего борзых, вспомнил и старого Гармса, и сердце его болезненно сжалось при мысли о добром старике.

— Суждено ли мне когда-нибудь снова увидеть его дорогое лицо? — подумал Бенно, и глаза его затуманились невольной слезой.

— О чем вы призадумались? Уж не о Хромоногом ли? Поверьте моему слову, что это предсказание о появлении духов ада — не что иное, как предупреждение о нападении в первую безлунную ночь того вражеского племени, вождь которого рассчитывает с помощью суеверного страха победить более многочисленного врага и вернуть своему народу его деревню, поля и леса! — сказал Халлинг.