Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Русская современная проза » Старая девочка - Владимир Шаров

Старая девочка - Владимир Шаров

Читать онлайн Старая девочка - Владимир Шаров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 80
Перейти на страницу:

Ерошкин тогда подумал, что Горбылев, похоже, первый из тех, что прошли через его руки, кто Верой не ранен. Вера, во всяком случае, запомнила его куда лучше. Он, конечно, тоже был из разряда “малых”, но в Вериных воспоминаниях он был живой, а в показаниях Горбылева живого не нашел бы никто. Вера вспоминала о нем довольно долго и явно не без сожаления. До Горбылева в ее жизни были только детские влюбленности, он же начал череду мужчин, тех, на кого можно было опереться. В ней тогда еще было чересчур много наивности, и он так и не стал героем ее романа, но след в жизни, безусловно, оставил. Вера это хорошо понимала.

В последней, уже московской записи, посвященной году жизни в Башкирии, она писала, что хотела ехать назад с продотрядом, которым командовал Горбылев. Их перебрасывали на Украину, и ехать они тоже должны были через Москву. С Горбылевым было безопаснее, а главное, ничем не рискуя, можно было довезти две большие корзины с едой, которые она выменяла в своей башкирской деревне. Но, приехав в Копейск вместе с другой учительницей, Леонидой Петровной, она обнаружила, что продотряд два дня как отбыл, и даже не стала скрывать от попутчицы, насколько раздосадована. Но сразу после записи этой трехмесячной давности обиды Вера замечает, что, конечно бы, подружилась с Горбылевым, если бы он сделал первый товарищеский шаг. Вместо этого он однажды, когда в их школе был вечер (Горбылев на допросе сказал Ерошкину, что никакого вечера не помнит), за всё время не сказал ей ни слова, будто своим надутым видом хотел показать, что Вере обо всем следует догадаться самой.

Когда она узнала, что продотряд уехал, светлый образ Кая сразу растаял, и ей от этого стало грустно. Она понимала, что искать Горбылева не будет, что ушло, то ушло, и сделалось необходимо хотя бы в дневнике подвести этой истории итог. Он получился такой: “Горбылев был некрасивый, с толстым носом и маленькими черными, как изюминки, глазами, которые сурово смотрели из-под насупленных бровей. Но он имел мужественную осанку, высокий рост, вообще был статен, мальчишеского в нем не было ничего, и меня всё время, когда он был рядом, тянуло под его покровительство”.

Правда, день спустя она приписала еще несколько страниц, которые потом, обведя аккуратно чернилами, переместила выше. Здесь было, что каждый раз, когда Горбылев заезжал к ним в школу и оставался ночевать, бабушка, убиравшая классы, на следующее утро у нее допытывалась: “Ночевал у нас, что ли? Небось, под бочком у тебя спал?” А она в ответ деланно ужасалась: “Что ты, бабушка, как это можно?”

В школе, устроившись у топившейся печки, они говорили чуть не всю ночь и действительно в основном о книгах. Рассказывали друг другу, кто что читал; сама она больше любила, когда говорил он, слушать его было очень интересно, но Горбылев вдруг решил, что она просто мало читает, потому и отмалчивается, спросил ее об этом; она уклонилась, сказала, что при коптилке совсем не читает, а так нет, по-моему, немало, и он с укоризной заметил, что коптилка – не помеха. Только один раз его поведение показалось ей странным. Ничего особенного не было, просто он весь вечер, будто чем-то недовольный, завернувшись в свою бурку, просидел у печки, а потом, отказавшись от чая, попрощался и сразу уехал.

Спустя месяц в поселке произошло событие, напрямую с ним связанное и вызвавшее множество пересудов. В волостной исполком Копейска, туда же, где ее принимали в партию, обратился за лошадьми проезжий, следовавший по делам с женой из Стерлитамака в Уфу. Холмскому он предъявил командировку, но та ему чем-то не понравилась, и он потребовал другие документы. Проезжий безропотно их выложил, и тут оказалось, что все они выписаны на разные фамилии. Его обыскали, найдя в итоге еще кучу разных поддельных удостоверений, а также меха, кольца, золотые монеты.

Дело было ясное: мазурика отправили в ЧК и там через два дня расстреляли. Но позже разнесся слух, что его попутчица оказалась с этим авантюристом случайно, и все или почти все изъятые у него вещи на самом деле ее; а за ним – другой: что Горбылев взял ее под свое покровительство и вот-вот на ней женится. Вера тогда записала в своем дневнике, что, кроме глубокого возмущения недостойным для члена партии корыстным поступком, она совершенно неожиданно для себя почувствовала и настоящую ревность. К счастью, спустя день Горбылев самолично объявился в их поселке, сказал, что это полная чушь, и у Веры отлегло от сердца.

После бесстрастных показаний Горбылева посвящать его в дело Веры Ерошкину не хотелось, он видел, что занятие это пустое. И вправду, слушая его, тот поначалу скучал. Но потом до Горбылева будто дошло, что, может быть, Вера возвращается к нему, и сразу он сделался другим. Ерошкин так и не понял, на что Горбылев рассчитывал, потому что, рассказывая о Вере, он отнюдь не скрыл, сколько еще людей, причем с куда большим основанием, чем Горбылев, считают, что Вера идет именно к ним. Но Горбылев, похоже, не сомневался, что они ему не конкуренты, и Ерошкину пришло в голову, что он рассчитывает на свои энкавэдэшные связи. Естественно, предложение принять участие в попытках остановить Веру Горбылев принял с энтузиазмом, и расстались они с Ерошкиным друг другом очень довольные.

Допрашивать Горбылева Ерошкин закончил в середине дня в субботу, и на понедельник назначил наконец Соловьева, допрос которого уже столько раз откладывался, но с Соловьевым чуть было опять не сорвалось. Тогда же, в субботу, сразу после обеда Ерошкину доложили, что разыскан и доставлен на Лубянку еще один герой Вериных дневников. Он стал бегло просматривать сопроводительные бумаги, и то, что там значилось, настолько его заинтересовало, что Ерошкин едва удержался, хотел вместо Соловьева вызвать этого новичка, в конце концов оставил, однако, всё как есть.

В воскресенье дома он снова тщательно перечитал записи Веры, касающиеся завтрашнего подследственного; она писала о нем на редкость тепло, ласково, и Ерошкину снова подумалось, что у Соловьева хорошие шансы, он в самом деле может быть тем, к кому она возвращается.

С Колей Соловьевым Вера познакомилась за полтора года до того, как вышла замуж за Корневского, и потом вспоминала его еще много лет. Про свое супружество она писала, что оно было для нее мукою, она мрачнела, даже когда просто заставала мужа дома. Корневский вряд ли был в этом повинен, наоборот, Вера отмечала, что он шел на всё, лишь бы ей угодить. Даже в мелочах: стоило за столом повести глазами, он угадывал ее желание и сразу передвигал ближе или солонку, или хлеб. С Корневским ей было так плохо, что она целыми днями думала, что ее жизнь могла сложиться совсем иначе, и чаще других вспоминала одного человека – Колю Соловьева.

Она тогда работала в школьном подотделе своего железнодорожного ведомства, работы там было мало, придумывать ее Вера не умела и потому безнадежно скучала. В комнате, где они должны были работать впятером, она часто оставалась одна, тогда выходила на лестничную клетку, облокачивалась на перила и, как в пропасть, смотрела в глубокий провал совершенно безлюдной лестницы. Однажды на этой своей позиции она заметила, что всегда в одно и то же время из двери четвертого этажа появляется молодой военный и стремглав спускается вниз, возвращается же примерно через полчаса, с той же стремительностью перешагивая длинными ногами через две ступеньки.

Убедившись, что распорядок соблюдается жестко, Вера как-то раз, совсем уж заскучав, придумала себе забаву. Завидев, что военный возвращается, она срывалась со своего наблюдательного пункта и, дробно стуча каблучками, с озабоченным видом сбегала ему навстречу. Для успеха интриги было важно не смотреть на него при этом, даже мельком. Через неделю она уже точно знала, что военный обратил на нее внимание, и изменила тактику. Теперь, пробегая мимо, она обязательно что-нибудь напевала, обычно из репертуара сестры. Особенно Вере удавалось “Ласки мои ему все новы, хоть сильный из сильнейших он; Ах, жгучих ласк твоих ожидаю, от счастья замираю, Далиле повтори, что ты мой навсегда, повтори те слова”. Наконец стало ясно, что пущенная стрела попала в цель, дальше надо просто ждать.

Прошел почти месяц, на нее навалились дела, она поступила на театральные курсы, много готовилась к занятиям, в общем, Вера и думать забыла о том военном, когда он под каким-то пустяшным предлогом вдруг пришел в их отдел. Вера, как обычно, была одна, они познакомились, и он стал ее провожать, звали его Николай Николаевич Соловьев. Вера в первый же день сказала, что ей восемнадцать лет, Соловьев на это ответил, что ему уже двадцать четыре, но Вере показалось, что он, как и она, немного себе прибавил. Он ей нравился, хотя был голубоглазым и бледнолицым блондином, а она всегда предпочитала роковые страсти и смуглых брюнетов с черными глазами. Блондины казались ей бесцветными и какими-то поблекшими, немощными.

Всю дорогу до ее дома они смеялись, без умолку болтали, Вера рассказывала про свою гимназию, про Ирину, о том, что этой осенью поступила сразу в три института, но по-настоящему никуда не ходит, надо выбрать, а она ни от чего отказаться не готова. Вере казалось, что и Соловьев тоже с ней откровенен, рассказывает о себе ничуть не меньше, чем она сама, но, когда он уехал, Вера вдруг обнаружила, что твердо знает лишь одно – Коля родом из Питера.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 80
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Старая девочка - Владимир Шаров торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит