Последний любовник - Лаура Ван Вормер

Коллеги Ярлена поднимаются по очереди и произносят дежурные речи. В какой-то момент я начинаю вслушиваться и открываю для себя, что Клифф был «добрым, любящим сыном, отличным руководителем, прекрасным бизнесменом, законопослушным гражданином» и прочую ерунду. Лилиан к алтарю не подходит, а увидеть ее в такой массе народа, даже если она и здесь, я не могу. Женщин вообще не так много, но все они плачут. Кроме меня, разумеется. Самым трогательным оратором оказался мужчина в возрасте, седой, весьма крепкого телосложения, упомянувший, что Клифф Ярлен принял участие в его судьбе, узнав, что он болен раком. По словам мужчины, Клифф чуть ли не самолично укреплял здоровье страдальца и утешал его семью. Бр-ррр!

Интересно, откуда во мне этот скепсис? Возможно, ранняя смерть отца наложила свой отпечаток, поэтому со дня его похорон я столь иронично воспринимаю все эти сопливые церемонии. В конце концов, всем нам суждено умереть, а приглашенные плакальщики будут говорить о нас славные вещи независимо от того, насколько бездумно мы прожигали жизнь и скольких людей в этой жизни успели обидеть. Все склонны пускать слезу, когда чужая смерть проходит мимо, — это наполняет нас благодарностью: ведь наш час еще не пришел.

Я вообще воспринимаю смерть как переход духа в другую ипостась, а потому верю, что мой отец существует до сих пор, пусть иначе, чем я привыкла это видеть, но у меня есть шанс встретиться с ним после собственной смерти. Поэтому и отпевание Клиффа для меня просто дань традиции. На самом деле он сейчас в каком-то новом, безусловно, хорошем месте.

Знаете, говорят, что мы невольно повторяем судьбу наших предков. Самое забавное, что я пыталась перенести это правило на Клиффа Ярлена. В архивах «ДБС» я отрыла его биографию.

Клиффорд Марк Арленетта родился в Бенсонхерсте, Бруклин, в апреле 1962 года. Он четвертый из пятерых детей. Его мать, Джина, была домохозяйкой; отец, Джозеф, занимался нелегальными поставками в гостиничном бизнесе, который курировала мафиозная семья Дженовезе. Дед Клиффа со стороны матери, Роки Презарио, был главой мафиозной семьи Гамбино.

Клифф окончил школу, поступил в университет Сент-Джон, где получил ученую степень по бухучету на имя Клиффорда М. Ярлена. По окончании университета проходил стажировку в Нью-Йорке. Затем работал бухгалтером в одном из отелей Манхэттена. В двадцать два женился, но брак был расторгнут спустя всего год. Детей нет.

Отец Клиффа был заключен в тюрьму по обвинению в убийстве и рэкете после раздела сфер влияния между двумя мафиозными группировками. По иронии судьбы именно показания шурина Клиффа, Фрэнки Презарио, поставили крест на попытках адвоката спасти Джозефа Арленетту. Сам Фрэнки после процесса бесследно исчез, воспользовавшись помощью программы защиты свидетелей. Старший брат Клиффа, Ник, взял на себя управление всеми делами отца, пока тот находился в тюрьме. В 1986-м Джозеф Арленетта умер в заключении — не выдержало сердце. В 1988-м Клифф Ярлен перебрался в северную часть Нью-Джерси, территория которого была целиком во власти его деда по материнской линии. Там он возглавил бухгалтерский отдел Американской федерации технологий, только что образовавшегося объединения…

Никаких полицейских приводов. По характеристике он всего лишь «высокообразованный мафиози в третьем поколении». А вот его старший брат, Ник Арленетта, имеет километровое досье в полиции — федералы уже лет двадцать безуспешно охотятся на этого парня.

В 1993-м объединение Американская федерация технологий, дитя Роки Презарио, получает долю в Кремниевой долине в Калифорнии и начинает разрастаться. В 1996-м к объединению присоединился Лос-Анджелес. Однако попытка переманить к себе рабочих из других профсоюзных объединений потерпела крах. В 1998-м Клифф выигрывает выборы в рамках Американской федерации технологий и становится главой объединения. В 1999 году под его руководством был подписан широкомасштабный контракт с известной голливудской киностудией «Монарх энтертейнмент».

Таким образом, имя Клиффа Ярлена зазвучало у всех на устах. Чуть позже он заставил о себе говорить, закрутив роман с восходящей звездой кино Лилиан Мартин.

Мужчина, сидящий рядом со мной, снимает очки и начинает промокать лоб и нос платком. В церкви становится душно.

Последним к алтарю поднимается «гвоздь программы», однозначно оставленный на закуску. У меня даже глаза лезут на лоб от удивления: у портрета с печальным лицом стоит Джонатан Смолл, мой обожатель с приема Килоффа.

— Меня зовут Джонатан Смолл, — начинает коротышка. — Я — глава продюсерского отдела студии «Монарх». — Восхищенный шепот над скамьями. — Сегодня я здесь, чтобы отдать дань уважения моему другу и коллеге Клиффу Ярлену.

Для человека, много времени проводящего на студии, он маловато знаком с правилами ораторского искусства, по крайней мере с одним из них: не затягивай. Уже через пять минут люди в церкви начинают скучать, все меньше шмыганья носами и сдержанных всхлипов. А Джонатан почему-то разглагольствует о прогрессе и роли инноваций, а также о мужской солидарности (к чему бы это он?).

— Новые технологии, взгляд в будущее — вот то, чему учит бизнесмена современная жизнь, — говорит Джонатан. — И Клифф Ярлен был таким бизнесменом. Мне будет его недоставать. Я закончил.

Вот это речь!

Раздаются довольно дружные аплодисменты. Они были бы более жидкими, если бы перед присутствующими не выступал человек столь высокого положения. А вообще в Беверли-Хиллз постоянно чему-то аплодируют, честное слово. Такое ощущение, что у людей здесь это вошло в дурную привычку. Вы только подумайте: однажды я взяла свою знакомую на какую-то презентацию, и в конце распорядитель стал благодарить тех, кому фирма была обязана организацией банкета.

— Кофе предоставлен фирмой «Два льва», чай для вас подавали Андреа М. и Марк С.

И представляете, после этой фразы присутствующие дружно разразились аплодисментами!

Святой отец заканчивает службу, а затем объявляет, что в отеле состоится поминальный обед, организованный «Монархом».

Выскальзываю на воздух и отхожу в сторону. Я специально выбрала себе место, где буду видеть всех выходящих, а меня никто не заметит.

Через несколько минут я делаю любопытный вывод: на церемонии присутствовало не более десятка женщин. Лилиан среди них нет, увы.

Джонатан выходит из церкви с таким достоинством, что я едва удерживаюсь от смеха. Вид у него, словно ему только что присудили звание чемпиона мира по прыжкам в высоту. Он дружелюбно кивает знакомым, пожимает руки и обменивается ничего не значащими комментариями. Уж не знаю как, но мое присутствие он почувствовал.