Пять минут до любви - Ирина Лобусова

— Но разве тебе не интересно увидеть это место после моего рассказа, узнать историю своей родины…

— Да мне, честно говоря, плевать! Мне по фиг — крепость, не крепость… Все это фигня. Родина там, где больше денег! А все эти разговоры — фигня для нищих! Мне и в Киеве хорошо, мне и в Москве хорошо, и в Стамбуле хорошо. А на Кипре как было — вообще здорово! Так что родина на самом деле там, где я живу… Где мне классно, где я деньги могу зарабатывать…

— Но ты ведь живешь на Украине, значит, тебе не безразлично, где жить…

— Да безразлично! Абсолютно безразлично! Плевать я хотел на эту твою Украину, на всю эту фигню! Не забивай мне лучше мозги! Мне по фиг — Украина, Россия, Китай, еще что-то… Не выгорят дела здесь, сверну манатки и уеду в другую страну, все равно куда! Вот и вся философия. А ты точно какая-то странная. Вечно ты выдумываешь всякую ерунду!

Я замолчала. За стеклом машины разматывалась темная лента ночной дороги. Теперь я узнала о том, что и в душе у него ничего нет.

Перед моей мысленной памятью вдруг во всей своей красе встали желтые камни твердыни. Как величественно возвышались они над лиманом, как гордо стояли над миром, надо мной… Эти желтые камни, и засушливый ветер жаркой степи, волны моря и старинные улочки города — да ведь это все значит для меня на самом деле больше, чем любой найденный клад! Моя родная земля, придающая мне силы в самой тяжелой битве… Моя израненная, многострадальная, несчастная и прекрасная земля…. Я храню ее, как драгоценный бриллиант, в тайных глубинах моего сердца. Я никому не позволю оскорбить, опозорить ее… Эта драгоценность только моя!

Внезапно мне захотелось плакать. Сам того не понимая, он обидел меня, задел в моей душе болезненные струны. Пустой человек… Пустой, бессмысленный человек. Ничтожество.

Я отвернулась к окну машины, чтобы скрыть от него мои слезы. Пустая предосторожность — без смысла. Даже если бы я зарыдала, повернувшись прямо к нему, в голос — он все равно бы ничего не заметил.

Мы с подругой приехали в крепость не в первый раз. Я знала все тропинки, проходы, лазейки… Камень был прохладный на ощупь, немного шершавый под моею рукою. Камень, в каждом кусочке которого был заключен кусочек человеческого сердца. Крепость строили люди. Сотни, тысячи человеческих жизней проходили под молчащим строем древних, застывших камней. Каждая выщерблина в древней стене — воплощенная в камень легенда, оживляющая солнце и голоса, и умолкнувший мир.

Внизу широким полотном расстилалась гладь лимана. Я обожала, забравшись на самый вверх башни или крепостной стены, наблюдать, как щедрые пригоршни солнца тонут в вязкой спокойной воде, отражаясь от застывших камней, погруженных в длительный сон потерянных столетий. Там, на самом верху, где над тобой-только небо, а под ногами — бездна, только там и больше нигде можно было понять бренность человеческой жизни, заключенной в пронзительном крике птицы, облаке, взвившемся ввысь или древнем отпечатке на желтом камне. Камень — не мертвый и не холодный.

Камень — это колоссальный сгусток незримых солнечных лучей, тонущих в потаенных глубинах словно в горячей живой плоти. То, что строили из желтого камня — строили на века. Мне казалось: находиться в желтой крепости — словно стоять в обжигающем солнечном круге. В тот день мы бродили по крепости снова и снова, забираясь в каждое подземелье и выглядывая из каждого окошка стенных бойниц.

Так я и застряла — на той стене, где под ногами был только рухнувший в пропасть камень и обрывок пустоты, усыпанный перьями садившихся на него птиц. Камень рухнул прямо из — под моих ног и упал в бездну. В тот момент я ощутила солоноватый вкус, словно из маленького сосудика губ хлынул поток горькой, отчаянной крови… Тяжесть внизу живота, колкие иголки в ступнях, в груди — ледяная пустота, и мысль — я погибла. Это конец. Вот и всё.

Я остановилась и замерла, прижимаясь к теплой кладке желтой стены. Был день. Нещадно палило солнце. Как всегда, я забралась на самый вверх. Совсем одна — подруга виднелась в круглом отверстии далекой бойницы, в противоположном конце от меня. Видеть, что произошло со мной, она не могла. Кроме нас, в крепости больше никого не было. Там, куда я влезла (впрочем, я увидела это уже на верху) виднелись значительные провалы. Ленточка пути, по которой я шла наверх, была не толще человеческой ступни. Внизу — острые камни и лиман. С другой стороны — просто острые камни.

Я прокляла саму себя в тот момент, когда оказалась на самом верху разрушенной стены. Моим единственным спасением было двигаться по тонкой ленте камня, который шатался, но не еще успел рухнуть. Этот камень мог вполне обрушиться подо мной. Но только по нему я могла выйти на безлопастное место. Это был единственный путь-только вперед. Я сделала маленький шаг — из — под моих ног посыпался щебень. Пустота зияла под ногами страшными оттенками мнящего к смерти провала. Чтобы идти дальше, нужно было перешагнуть через нее.

И тогда, застыв на самом верху, я мучительно поняла, что никогда не смогу этого сделать. Прижалась спиной к камню и закрыла глаза. Бросила взгляд вниз — моя подруга спустилась и снизу махала руками, предлагая спуститься мне тоже. Понять, что со мною произошло, она не могла. Еще немного — и она поднялась бы наверх, и ступила бы ногой в бездну…. Допустить ее гибель я не могла. Мысли проносились под моими веками как ослепительные вспышки сознания. Я никогда не смогу идти, но я должна идти. Я должна идти — во чтобы то ни стало. Нужно из последних сил сделать шаг. Там, где только небо надо мной, я должна найти в себе мужество перешагнуть через пустоту. Другого пути нет.

Оцепенение медленно разливалось вдоль моего тела. Нужно идти. Если конец — значит, идти до конца. Резко закричала какая-то птица. Потом очень медленно, подчиняясь непонятно откуда взявшемуся импульсу, я сделала очень маленький шаг… А потом — шагнула над бездной. Когда я шагнула над бездной, я абсолютно ничего не почувствовала. Кроме, пожалуй, единственной мысли, которую я твердила себе — должна идти во что бы то ни стало, должна, должна… Я старалась сохранить равновесие и не смотреть вниз. Шла. Очень медленно — но шла. Бездна осталась сзади. Когда под моими обеими ногами оказалась твердая почва, я подумала о том, что только чудом я не упала вниз. Обернулась. Из — за моих плеч провал казался еще больше и страшнее, чем раньше. Я спустилась со стены, полумертвая от эмоций и от усталости, и села прямо на пожелтевшую от июльского солнца траву. В тот момент я была по — настоящему счастлива. Я сказала себе: если смогла перешагнуть через пустоту, значит, смогу преодолеть всё. С тех пор я говорила себе так постоянно. Испытывая перед чем-то ужасающий страх. Перед тем, как шагнуть через бездну. Я говорила себе, что есть только один путь — вперед. И нужно сделать шаг, во что бы то ни стало…