Похищение свободы - Вольфганг Шрайер

Полковник Армас нервно побарабанил пальцами по стеклу. По неофициальной рекомендации американцев он, едва ступив на землю Гватемалы, поспешил сформировать так называемое контрправительство. Лично он считал этот шаг вполне разумным. Если в стране будут существовать два правительства, каждое из которых имело бы своих солдат, то это даст основание утверждать, что в Гватемале идет настоящая гражданская война. Помимо самого Армаса в его кабинет вошли Жозе Кальдерен Салазар, Луис Валандарес, Доминго Хиоколеа и Корадо Лира, пребывавшие в изгнании коррумпированные политики, руководившие ранее Антикоммунистическим координационным комитетом Гватемалы. И хотя, находясь непосредственно на передовой, они не могли чувствовать себя в безопасности, однако стремление сделать карьеру требовало от них таких жертв.

Дождь, неожиданно полоснувший по стеклу, уже разливался лужами по земле. Собственно говоря, это был не дождь, а настоящий тропический ливень. Думая о коллегах по новому кабинету, Армас ощущал некоторую неудовлетворенность. Он был солдатом и добрым католиком, политикам же почему-то не доверял. По его мнению, военная хунта, вставшая во главе государства, должна была прежде всего уничтожить всех коммунистов и либералов, а простой народ заставить молиться и работать. Политики же портили все дело своими обещаниями. Ему удалось добиться такого положения, что списки министров никем, кроме него, не утверждались, и ограничить непомерные аппетиты коллег по кабинету, и чем ожесточеннее грызлись они между собой, тем легче было справляться с ними. Хотя президентское кресло было еще свободно, в новоявленной «столице» ходили упорные слухи, что, кроме Кастильо, его никто занять не сможет.

Стоя у окна и глядя на залитый водой асфальт единственной более или менее приличной улицы «столицы», Армас размышлял о своей высокой миссии. Неожиданно из-за облаков выглянуло солнце, лужи сразу запарили. По обеим сторонам улицы разбежались одноэтажные домики с деревянными верандами и крохотными лавочками, в которых торговали иголками, маисовыми пирожными, лимонадом, цветами и крохотными образками с изображением мадонны. В самом конце улицы, на холме, возвышалась белая церковь. Детишки копошились в теплой грязи. В общем, картина довольно-таки неприглядная. Армас смотрел на все это с меланхолической усмешкой. Жизнь порой казалась ему ужасной. Спасала его только вера, что в сложившейся ситуации он очень нужен стране.

Над церковью пролетела старенькая «Дакота», доставлявшая обычно почту и продукты из Гондураса. Сейчас самолет приземлится на выгоне для скота, ставшим первым аэродромом «освободительной армии». Вдали послышались выстрелы… Боже мой, прошло уже трое суток, а они все топчутся на месте…

— Сеньор полковник, депеша из Бостона, — тихо произнес Лира, личный секретарь Армаса и член новоиспеченного кабинета.

— Давайте ее сюда! — сухо приказал полковник.

В Бостоне, как известно, размещался директорат «Юнайтед фрут компани», финансировавшей поход полковника. Телеграммы, поступавшие оттуда, как правило, содержали ценные указания. Вот и сейчас, разорвав конверт, Армас прочитал: «Совет Безопасности ООН не поддержал французского предложения. Советское вето помешало передаче материалов переговоров организации американских государств. Телеграфируйте о возможности окончания боевых действий собственными силами».

Армас пригладил короткие усики, что обычно являлось признаком недовольства. Русские воспользовались правом вето… Являясь послушным орудием в руках США, организация межамериканских государств не спешила обсуждать жалобу Гватемалы, выжидая, пока он, Армас, не одержит победы. Тогда жалоба законного правительства утратит всякий смысл. Но русские воспротивились этому, следовательно, война, которую ведет он, по-прежнему остается объектом внимания ООН. Черт возьми, не хватает только, чтобы его заклеймили как агрессора! Сегодняшнее решение Совета Безопасности есть не что иное, как своеобразный компромисс, на который согласились американцы и русские. Теперь все члены ООН начнут требовать помощи для себя. Гондурас тоже является членом ООН. Вот и попробуй не поддержи его — последняя фраза телеграммы намекала как раз на это…

— Сеньор Лира, — попросил полковник, — прочтите мне еще раз наше сегодняшнее коммюнике.

— Охотно, — согласился секретарь, беря со стола лист бумаги. — Здесь написано буквально следующее: «Освободительные войска продолжают наступление в направлении Ютианы, расположенной в семидесяти пяти километрах от столицы Гватемалы. Многие важные населенные пункты они обошли. Противник оказывает наступающим незначительное сопротивление, так как примерно восемьдесят процентов местного населения уничтожено режимом Арбенса. Самолеты «освободительной армии» в помощь населению сбрасывают оружие и боеприпасы. Во многих местах народ восстал против коммунистического правительства. Командование опровергает сообщения прессы о том, что портовые города Пуэрто-Барриос и Сан-Хосе уже взяты. Поскольку наступление осуществляется исключительно на суше, штурм этих объектов в ближайшее время не планируется. Усиленные штурмовые группы во многих местах перерезали железнодорожную линию, соединяющую столицу с городом Пуэрто-Барриос, отрезав его от тыла… В настоящее время пятая часть всей территории страны контролируется войсками «освободительной армии».

Армас прикусил губу. С помощью этого коммюнике он пытался хоть в какой-то степени приглушить резонанс прошедшей пресс-конференции. К сожалению, американцы в пылу восторгов не поняли его, решив, что он все сделает своими силами. А ведь стоит им хоть ненадолго оставить его без поддержки и призвать правительство Гондураса последовать их примеру, как он пропадет. Его армия не контролирует ни третьей, ни пятой части территории страны, как об этом было заявлено. Полоска земли, которую захватили его отряды, насчитывает всего двести двадцать километров в ширину и километров двадцать в глубину, что, если быть точным, составляет четыре процента территории Республики Гватемала, общая площадь которой сто десять тысяч квадратных километров. Повстанцев, которые будто бы действуют в тылу, никто в глаза не видел. Да и число тех, кто его якобы поддерживает, не составляет девяти десятых процента населения. Напротив, девять десятых населения выступает против него, поэтому его солдатам приходится устанавливать связь с подозрительными элементами, а его намерения положить конец разделу страны население объясняло стремлением разделаться как с Союзом сельскохозяйственных рабочих, требовавшим повышения тарифных ставок, так и с коммунистами.

Полковник Армас повернулся к секретарю:

— Отошлите телеграмму следующего содержания: «Мы занимаем твердые позиции и нуждаемся в дальнейшей помощи. Войска Арбенса оказывают нам упорное сопротивление. Резолюция ООН не должна иметь силы».

— Слушаюсь, сеньор полковник, — проговорил Корадо Лира. — Я могу отправить сообщение в Пуэрто-Барриос, разумеется, закодировав его текст?

Полковник ответил на заданный вопрос не сразу. В Пуэрто-Барриосе, занятом противником, силы которого составляли три роты солдат, вооруженных шестью станковыми пулеметами и двумя гранатометами, располагался филиал «Юнайтед фрут компани», которая, преследуя собственные цели, играла роль своеобразного троянского коня. Кто знает, что затевали ее представители за его спиной. Значит, надо держать ухо востро и в то же время предпринимать определенные политические маневры, с помощью которых можно было бы сдвинуть дело с мертвой точки. Но до тех пор пока не будут обезврежены армейские части, победы не одержать.

— Согласен, так и поступайте, — проговорил полковник после некоторого раздумья, решив, что рано или поздно они вынуждены будут расчистить ему путь в столицу Гватемалы, а уж когда он усядется в президентском дворце и сосредоточит в своих руках всю полноту власти, то освободится от неугодных… Полковник был твердо убежден, что страной лучше всего править без политиков.

В понедельник утром в бюро американской «Юнайтед фрут компани» в Пуэрто-Барриосе друг против друга сидели два господина. Перед ними лежала расшифровка телеграммы, полученной из Эскипиласа, которую они только что внимательно прочитали. Жалюзи на окнах были приспущены, и солнечные лучи лишь полосами пробивались в кабинет, ложась на лица собеседников. Тишину нарушало пение птиц, доносившееся из сада.

— Этот Армас — самый настоящий болван, — проговорил тот, что помоложе, шеф по вербовке рабочих для банановых плантаций. Звали господина Гарри Брандон.

До 1951 года он числился по внешнеполитическому ведомству, специализировался по делам латиноамериканских стран и посредством так называемого Рекламного фонда контролировал добрую дюжину радиостанций и более семидесяти ежедневных газет. Получив задание выяснить поточнее, каких успехов добилась частная армия «Юнайтед фрут компани», он через час приземлился в Пуэрто-Барриосе и быстро разобрался в обстановке, что, однако, ничуть не порадовало его.