В разгар лета - Виктория Холт

— Бедная девочка! Не удивительно, что она выглядит так, словно хочет покончить с собой.

— Она даже говорила об этом.

— Ради Бога, следи за ней. С ней может случиться удар, и Бог знает, что может из этого получиться.

— Я хочу переубедить ее и постараюсь присматривать за ней.

Мама кивнула:

— Это хорошо, что мы едем в Австралию. Многие проблемы будут решены, ведь ее там никто не знает, у нас все получится. Когда она ожидает ребенка?

— Она думает, что в апреле.

— Понятно. У нас еще есть время.

— Но что мы сможем сделать?

— Можем переубедить ее. Мы должны заставить ее понять, что это не такая уж необычная ситуация и что она вовсе не первая, с кем случается подобное. Затем следует решить, что делать, когда прибудем в Сидней.

А сейчас ей следует заботиться о себе. Я рада, что она с тобой. Только переубеди ее: нельзя допустить, чтобы ее подавило чувство вины. Я поговорю с отцом: он знает, что сделать, когда мы приедем. И, повторяю, хорошо, что мы не дома, там все было бы гораздо сложнее. Я надеюсь, в Сиднее есть акушерка и доктора. Мы все обдумаем, а ты не позволяй ей волноваться — это самое главное.

— Я думаю, Елена рада, что уехала.

— Амарилис тоже сделала бы все от нее зависящее.

— Но она бы не хотела, чтобы Питер узнал.

— Она не вправе никого винить, — коротко сказала мама.

— Я скажу ей, что ты знаешь и поможешь. Но что будет, когда мы вернемся домой с ребенком?

— Мы подумаем и об этом, когда придет время. А сейчас давай избавим ее от губительного настроения и дадим ей понять, что она в своей семье. Мы обязательно поможем.

— О, спасибо. Я знала, что, если поговорю с тобой, все сразу станет лучше.

Она улыбнулась мне, сжала мою руку, и мы еще долго говорили. Наконец, нас нашел отец:

— Я не мог понять, куда вы делись? Что это?

Женщины шушукаются в укромном уголке?

Мама посмотрела на меня:

— Я узнала потрясающую новость.

— Да?

Отец перевел взгляд с нее на меня, но мама продолжала:

— У Елены будет ребенок.

— О, Боже! — воскликнул отец. — Джон Милворд?

Я кивнула.

— Он должен на ней жениться.

— Она и слышать об этом не хочет.

— Хотя, — продолжал отец, — как мы его достанем отсюда?

— Нужно быть очень тактичным, Джейк.

— Это намек на то, что мне не следует вмешиваться?

— Нет; нет! — вскричала я, — Нам очень нужна твоя помощь. Мама говорит, что все будет не так сложно до рождения ребенка, но дальше, когда мы должны будем привезти его домой, в Англию…

— Мы могли бы придумать историю с замужеством, которое принесло свои плоды в короткое время, и мужа, который безвременно скончался.

— Не торопись, Джейк, — заметила мама. — Давайте рассуждать здраво и не будем заглядывать так далеко вперед.

— Я скажу Елене, что вы все знаете и понимаете, — сказала я. — Я объясню ей, что такое часто случается и этого не надо стыдиться, потому что они любили друг друга. Так обернулось все только из-за его спесивой семьи.

— Ты вкладываешь свои слова в мои уста? — Но ты ведь согласен? Ты не осуждаешь Елену?

— Бог запрещает.

— Я скажу ей об этом. Она, наверное, как всегда, лежит на своей полке. Теперь мы хоть что-то сможем для нее сделать.

Я вернулась в каюту. Как я и думала, Елена лежала на своей полке.

— Спускайся, Елена, я хочу поговорить с тобой. Я все рассказала родителям. Отец говорит, что это случается с людьми и не должно возникнуть трудностей.

Они знают, что надо предпринять.

Елена спустилась вниз и стояла, удивленно глядя на меня. Мы обнялись, и опять меня охватило желание защитить ее.

Теперь, когда мы все знали, Елена немного оживилась и исчез ее потерянный взгляд. Она часто испытывала слабость и тошноту, но безнадежности поубавилось. Я думаю, именно с этих пор она стала думать о ребенке. Из Елены выйдет хорошая мать.

Она продолжала проводить много времени, лежа на полке. Беременность проходила для нее нелегко, но, я думаю, душевные муки были сильнее физических.

Я же все время проводила с Мэтью Хьюмом, и мы стали хорошими друзьями, а Джекко нашел общий язык с Джимом Превостом. В свое время Джекко станет помогать отцу в управлении Кадором, он уже проявлял интерес к хозяйству, а значит, у него было представление о том, что происходит на фермах. Джим Превост говорил исключительно о земле, которую собирался прибрести, поэтому они с Джекко нашли точки соприкосновения.

Мэтью Хьюм заинтересовал меня: он был целеустремленным и очень необычным человеком.

Мэтью взял с собой несколько книг, предметом которых были тюрьмы. Он увлекал своим красноречием. Однажды он побывал в Ньюгейтской тюрьме, куда ходил с Френсис навестить человека, который, по ее мнению, был несправедливо обвинен.

— Френсис — чудесная девушка, — говорил он — Она могла бы многого добиться, но выбрала другой путь. О, что это за место, Аннора! Мрачные высокие стены без окон. Это напротив Оулд-Бейли на восточном конце Ньюгейт-стрит; Меня каждый раз пробирает дрожь при виде этого места. Ты знаешь, что там была тюрьма уже в тринадцатом веке? Представь себе людей, которые были заключены там. Страдания были их вечными спутниками. Конечно, сейчас на этом месте построили другое здание: прежнее сгорело во время большого пожара Лондона. Теперешнее было построено сто лет спустя, в 1780 году. Люди не заботятся о заключенных. Ребенок крадет кусок хлеба, потому что голоден, и попадает туда же, куда и убийца. Ужасно, а люди не обращают на это внимания. Но замечательная леди, миссис Элизабет Фрай, много для них сделала. Мне выпала честь встретиться с ней.

— Она посетила миссию Френсис?

— Нет, я написал ей. Я рассказал ей о том, что меня интересует, и она пригласила меня к себе. Я был у нее в доме на Плашет-стрит, это событие для меня.

Я рассказал ей о Френсис и о том, чем она занимается.

Она очень заинтересовалась. Она уже не молода, к сожалению, но посвятила всю свою жизнь преобразованиям. С дрожью в голосе она рассказывала о своем визите в Ньюгейт, который совершила более двадцати лет назад. Она сказала, что никогда не забудет это зрелище. Там находилось триста женщин с детьми, некоторые из них никогда не представали перед судом.

Спали они прямо на полу, лохмотья едва прикрывали их тела. Она ничего не могла сделать для них, только прислала одежду. Она создала «Общество помощи женщинам-заключенным», организовала в Ньюгейте школу и мануфактуру и не ограничила усилия Ньюгейтом: она посещала заключенных в разных местах страны и даже на континенте. Аннора, я тоже хочу сделать что-то подобное в своей жизни.