Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской - Михаил Борисович Пиотровский

В эпоху Екатерины во дворце существовала таинственная комната – в ней хранились сокровища. Екатерина любила вечерами рассматривать их, но сожалела, что такое восхитительное удовольствие испытывает она одна: «Всей красотой любуюсь я да мыши». Она приняла решение: комнату следует открыть для просмотра. Началась удивительная жизнь императорских драгоценностей… Век за веком коллекция пополнялась – каждый предмет уникален, а Тройницкий о каждом мог слагать поэмы и рассказывать дивные истории «о деликатных вещицах» – так в XVIII веке называли разнообразные милые мелочи – флакончики, пудреницы, мушницы, вазочки.

XVIII век называли «бриллиантовым веком» – очень ценились чистейшие волшебные камни. Долгое время алмазы практически не использовались в ювелирном искусстве – их не умели обрабатывать, и поэтому были яркие, крупные необработанные камни и их многоцветные сочетания. А прозрачные камни казались неинтересными, слишком обыкновенными. Во времена Екатерины ценились изысканные украшения, усыпанные драгоценными каменьями: шкатулки, пояса, флаконы для духов, табакерки, букеты, которые дамы носили в волосах, прикрепляли к платью. Например – изящный букет белоснежных ландышей с бриллиантами и жемчугом.

Моду на табакерки ввела коварная Екатерина Медичи: считалось, что нюхательный табак помогает лечить астму и спасает от мигрени, кроме того – «чихание» освобождает организм от всего плохого и вредного. Пётр I любил эти чудесные безделушки и всегда носил с собой любимую табакерку в виде голландского корабля. Елизавете нравились роскошные табакерки с её портретами на крышечках, «чихательные коробочки» веселили глаз. Екатерина Великая любила нюхать табак, но табакерки с собой не носила: они у неё лежали на всех столах и окнах в кабинете. «Привычка не носить с собой табакерки произошла у неё оттого, что Пётр III, её муж, не позволял ей нюхать табак, но табачная страсть у неё была так сильна, что она не могла долго обходиться без “нюхания”, и за обедом просила князя Голицына садиться возле неё и тихонечко, незаметно, под столом угощать её “любимым табачком”». Сладостная привычка сохранилась у неё на всю жизнь. Нюхала она только тот табак, который специально для неё сеяли в Царском Селе, но брала она его всегда левой рукой – правая была для поцелуя. После кофе Екатерина Великая бралась за решение дел государственных и всегда ставила перед собой табакерку с изображением Петра Великого. Смотрела и мысленно с ним разговаривала: как бы он поступил, что бы он сделал? Табакерка была для неё и верным талисманом. Дорогая табакерка – ценный подарок: Державину Екатерина за оду «Фелица» прислала золотую табакерку, усыпанную бриллиантами. Прекрасные дамы обожали нюхать табак, и изящные коробочки имели поэтические названия – «кибиточки любовной почты»: молодые люди на балах или в гостях ловко вкладывали в них любовные записочки.

В Эрмитаже хранится много драгоценных безделушек, которые украшали жизнь. Тройницкий с наслаждением рассматривал «дорогие сердцу вещички» и составлял подробнейшие описи – любил вещи, ценил их, берёг. Сергей Николаевич всегда с гордостью позволял их разглядывать и наслаждаться. Он был человек изящный и ценил изящество в жизни, в поведении, в манерах, в людях. Сохранилось несколько его портретов: элегантный, с аккуратной кокетливой бородкой, с дорогой трубкой, глаза – умные, насмешливые, пронзительные. Он был очень состоятельным человеком и говорил, что может позволить себе утончённые удовольствия. Будучи азартным, легко увлекался и легко увлекал, дружил с великим художником и графиком Георгием Нарбутом – братом известного поэта Владимира Нарбута. Георгий Нарбут рисовал свои сказки, фантазировал на тему Андерсена, Гофмана, Крылова, и его волшебные силуэты увлекали мистикой. Он покорял фантастической эрудицией, остроумием, его бурный, неудержимый, вечно ищущий дух искал тихой и преданной дружбы и нашёл её – Тройницкий, верный друг, восхищался его даром, ценил и помогал. Он начал издавать журнал «Старые годы», посвящённый истории дворянских семей, старинным усадьбам, паркам, а Нарбут оформлял журнал. Каждый номер – настоящее произведение искусства. «Старые годы» издавались более семи лет, журнал для любителей искусства и старины был очень популярен.

Тройницкий глубоко интересовался геральдикой, серьёзно изучал символику гербов князей Голицыных, Мещерских, графа Разумовского.

Голицыны ведут свой род от князя Михаила по прозвищу «Голица», то есть железная рукавица, которую рыцари надевали в бою. Голицынский род – самый многочисленный из русских аристократических родов. Они всегда были на виду, всегда занимали важные государственные посты, были рядом с троном и всегда блюли честь рода.

Каков же герб Голицыных? Щит разделён на две части. В верхней – герб литовский: скачущий воин на белой лошади с поднятым вверх мечом. В нижней части – герб новгородский: малинового цвета стул, на нём крестообразно положены державный жезл и длинный крест; над стулом – тройной подсвечник с горящими свечами, по сторонам стула – два чёрных медведя стоят на задних лапах, в глубине – серебряный крест, в середине которого чёрный двуглавый орёл. Щит покрыт мантией и шапкой княжеского достоинства.

Подробно, внимательно, любовно изучал Тройницкий гербы, описывал их, вникал в символы и считал, что герб – серьёзнейший исторический документ и о многом может рассказать, многие тайны открыть. Журнал «Гербовед» – любимое детище Сергея Николаевича, единственный геральдический журнал в России. В нём печатались ценнейшие архивные материалы, серьёзные исследования по геральдике.

Сергей Николаевич возглавлял Эрмитаж в бурное время, и ему пришлось решать множество сложнейших задач. Он старался решать их достойно и работать честно, что было в те времена непросто. Как вернуть из Москвы эрмитажные коллекции – один из болезненных вопросов. Два эшелона шедевров были вывезены в Москву, обосновались там довольно прочно, и разговоры о возвращении вызывали всегда неприятную тревогу и беспокойство. Всё чаще раздавались уверенные голоса Эфроса, Грабаря, а главное – сильнейший голос супруги Троцкого. Смысл их речей был категоричен: Москва – крупнейший художественный центр страны, и здесь нужно создавать основные музеи. Для всех будет лучше – всё оставить в Москве, а из вещей Эрмитажа время от времени устраивать выставки. И вообще будет уместно провести тщательную проверку: как, где хранятся вещи в Эрмитаже, соответствует ли это нормам, задачам, идеалам… Направление мыслей понятно.

Подобные разговоры тоже возникают время от времени и в наши дни. Эрмитаж сопротивлялся, сопротивляется и будет сопротивляться. Я отстаиваю наш главный принцип: Эрмитаж – не склад, в котором можно порыться, что-то спрятать, что-то убрать, что-то увезти в другое место; Эрмитаж – музей, который неделим, он – единое целое, ценнейший действующий памятник культуры.

Трудное было время – интриги, заговоры, сложные комбинации. Эрмитажники боролись изо всех сил – помог Горький: решением Совнаркома в августе 1920 года удалось привезти картины, драгоценности, редчайшие предметы обратно в Эрмитаж. Вернулось не всё, к сожалению, но многое. Это была победа – большая радость. Устроили банкет в Малахитовом зале Зимнего дворца, до полуночи выступали, говорили речи, благодарили руководителя военного железнодорожного ведомства, которое сумело в кратчайшие сроки, за двое суток, всё перевезти. Тройницкий говорил: «Медлить в некоторых делах – преступно. Нельзя терять ни минуты, когда речь идёт о сокровищах».

Сергей Николаевич понимал неизбежность и суровость новых порядков и пытался многое не допустить, многому сопротивлялся. В 1922 году был создан Гохран – Государственное хранилище ценностей. Троцкий издал особое распоряжение: все учреждения, имеющие золото и драгоценности, должны их в срочном порядке сдать в Гохран. В Эрмитаж приехала специальная отборочная комиссия обследовать все отделы, выявить и увезти в Москву всё, что отборщики сочтут нужным. Тройницкий возмущался, но многое спасти не сумел. Из Эрмитажа вывезли несколько тонн серебра и золота, кроме того – из Галереи драгоценностей забрали шесть изумительных, редких по красоте золотых предметов. Судьба этих богатств неизвестна…

Серьёзные бои шли за знаменитую раку Александра Невского – её собирались отправить на переплавку. Рака Александра Невского – великолепная работа XVIII века, выполнена из чистого серебра. Вес её –