Тёмная башня - 2 (Дверь между мирами) - Стивен Кинг

- А теперь ты возьмешь ровно столько (стрелок сказал бесова порошка; Эдди услышал кокаина), сколько ты обещал этому Балазару, - сказал Роланд. - Ни больше, ни меньше. И мы вернемся. - Он прямо, в упор, посмотрел на Эдди. - Только на этот раз мне придется вернуться туда с тобой. В своем теле.

- Елки-палки, - сказал Эдди. - А ты сумеешь? - И сразу же сам себе ответил: - Да конечно, сумеешь. А зачем?

- Потому что одному тебе не справиться, - ответил Роланд. - Иди сюда.

Эдди оглянулся на шевелящуюся кучу клешнястых тварей на песке. Джек Андолини ему никогда не нравился, но его все равно затошнило.

- Иди сюда, - нетерпеливо повторил Роланд. - Времени у нас мало, и то, что я сейчас должен сделать, мне не по душе. Я еще ни разу не делал такого. И никогда не думал, что буду. - Губы его горько искривились. - Я уже начинаю привыкать к таким вещам.

Эдди медленно, все сильнее ощущая, что ноги у него ватные, двинулся к этой тощей фигуре.

В чуждой тьме его кожа казалась очень белой и словно мерцала. "Кто же ты такой, Роланд? - подумал он. - Что ты такое? И этот обжигающий жар, которым от тебя пышет - только лихорадка? Или какое-то безумие? По-моему, наверно, и то, и другое".

Господи, как же ему нужно вмазаться! Больше того; он заслужил дозняк.

- Чего ты ни разу не делал? - спросил он. - О чем ты?

- Вот, возьми, - сказал Роланд и жестом показал на старинный револьвер, висевший у него низко на правом бедре. Показал, но не пальцем; пальца не было, было только что-то большое, замотанное тряпкой. - Мне он сейчас не годится. И, быть может, больше никогда не пригодится.

- Я... - Эдди судорожно глотнул. - Я не хочу до него дотрагиваться.

- Да я и не хочу, чтобы ты к нему прикасался, - странно мягким тоном ответил стрелок, - но боюсь, что выбора ни у тебя, ни у меня нет. Будет стрельба.

- Да?

- Да. - Стрелок безмятежно взглянул на Эдди. - И я думаю, что очень изрядная.

Балазару становилось все сильнее и сильнее не по себе. Слишком долго. Они слишком долго там возятся, и там слишком тихо. Он слышал, как где-то далеко, может быть, в соседнем квартале, какие-то люди орут друг на друга, а потом до него донеслось несколько громких хлопков, скорее всего фейерверк... только, когда занимаешься таким бизнесом, как Балазар, то в первую очередь думаешь не о фейерверках.

Пронзительный вопль. Или нет?

"Неважно. Что бы ни происходило в соседнем квартале, тебя это не касается. Совсем уж в старую бабу превращаешься".

И все же это были скверные признаки. Очень скверные.

- Джек? - громко крикнул он через закрытую дверь туалета.

Ответа не было.

Балазар открыл левый верхний ящик письменного стола и достал пистолет. Это был не кольт-"Кобра", который удобно носить в двустворчатой кобуре; это был "Магнум".

- Чими! - крикнул он. - Ты мне нужен!

Он захлопнул ящик. Карточная башня рухнула с тихим, как вздох, звуком. Балазар даже не заметил этого.

Чими Дретто встал в дверях, заполнив весь проем - он весил двести пятьдесят фунтов. Он увидел, что Иль Боссо достал из ящика пистолет, и немедленно выхватил свой из-под пиджака в клетку - в такую яркую клетку, что, если по неосторожности смотреть на этот пиджак слишком долго, можно было получить световой ожог глаз.

- Мне нужны Клаудио и Трюкач, - сказал Балазар. - Давай их быстрее сюда. Этот шкет что-то затеял.

- У нас проблема, - сказал Чими.

Балазар на мгновение перевел взгляд с двери туалета на Чими.

- О, у меня их и так выше головы, - сказал он. - Так что за новая проблема, Чими?

Чими облизал губы. Он и при самых благоприятных обстоятельствах не любил приносить Иль Боссо дурные вести, а уж когда у него такой вид, как сейчас...

- Ну, - сказал он и опять облизал губы. - Понимаете...

- Да не тяни ты, еб твою мать! - заорал Балазар.

Сандаловая рукоятка револьвера была такой гладкой, что Эдди, взяв его, первым делом уронил его себе на ногу и зашиб пальцы. Эта штука была такой огромной, что казалась доисторической, и такой тяжелой, что он понял: ему придется держать ее обеими руками. "Отдачей меня так швырнет о ближайшую стену, что я ее насквозь проломлю, - подумал он. - То есть, если он вообще выстрелит". - И все же что-то в Эдди хотело держать этот револьвер, соответствовало назначению этого револьвера, выраженному с таким совершенством, чуяло его туманную и кровавую историю и хотело быть ее частью.

"Эту прелесть еще никогда не брал в руки никто, кроме лучших из лучших, - подумал Эдди. - По крайней мере, до сих пор".

- Ты готов? - спросил Роланд.

- Нет, но все равно - поехали, - ответил Эдди.

Он крепко взялся левой рукой за левое запястье Роланда, а Роланд обхватил голые плечи Эдди своей горячей правой рукой.

Вместе они шагнули через открытую дверь назад, из продутой ветром тьмы морского берега в умирающем мире Роланда в холодное ослепительное сияние люминесцентной лампы в личном туалете Балазара в "Падающей Башне".

Эдди заморгал, привыкая к свету, и услышал в соседней комнате голос Чими Дретто: "У нас проблема", - говорил Чими. - "А у кого их нет", подумал Эдди, и тут его взгляд задержался на аптечке Балазара. Ее дверца была открыта. Он отчетливо вспомнил, как Балазар велел Джеку обыскать туалет, и Джек спросил, есть ли там какое-нибудь место, про которое он не знает. Балазар тогда помедлил, а потом ответил: "На задней стенке аптечки есть маленькая панель. Я там держу кое-какие личные вещи".

Андолини отодвинул металлическую панель, а задвинуть обратно забыл.

- Роланд! - прошипел Эдди.

Роланд поднял свой револьвер и прижал ствол к губам, жестом показывая: "Тише!". Эдди молча подошел к аптечке.

"Кое-какие личные вещи"... в тайнике лежали: флакон суппозиториев, экземпляр нечетко напечатанного журнала под названием "Детские Игры" (на обложке взасос целовались две голенькие девочки лет по восемь) - и восемь или десять пробных упаковок кефлекса. Эдди знал, что такое кефлекс. Наркоманы, при своей подверженности инфекциям, как генерализованным, так и местным, обычно знают такие вещи.

Кефлекс - это антибиотик.

- О, у меня их и так выше головы, - говорил Балазар. Голос у него был затравленный. - Так что за новая проблема, Чими?

"Уж если эта штука не справится с его болезнью, то ему вообще ничего не может помочь", - подумал Эдди. Он начал хватать упаковки и хотел было рассовать их по карманам, но сообразил, что карманов-то у него нет, и издал короткий лай, даже отдаленно не напоминавший смех. Он начал выкладывать кефлекс в раковину. Придется забрать его потом... если будет какое-то "потом".

- Ну, - говорил Чими, - понимаете...

- Да не тяни ты, еб твою мать! - заорал Балазар.

- Это насчет старшего брата того мальчишки, - сказал Чими, и Эдди замер, сжимая в руке две последних упаковки кефлекса, наклонив голову набок. Сейчас он еще больше был похож на собачку с этикетки старой патефонной пластинки.