Соблазнительная невинность - Ванесса Келли

Его лицо исказилось нетерпением, на секунду победившее железное самообладание.

– Я совсем не это имел в виду, – произнес Аден, протягивая к ней руку.

Вивьен сумела увернуться и быстро скользнула в толпу. Проходя между столами, она боролась с соблазном оглянуться. Но грудь теснило негодование по отношению к нему и недовольство собой. Что еще хуже, Вивьен его не хватало, а это наверняка говорило о ее душевном нездоровье. Как можно тосковать по мужчине, который тебя не одобряет и, возможно, считает всего лишь обузой, навязанной ему сэром Домиником?

Нет уж. Чем скорее она забудет капитана Адена Сент-Джорджа, тем лучше. Нынешним вечером у нее есть дело, и нужно на этом полностью сосредоточиться.

Но сев на свободное место за столом для игры в «мушку», Вивьен не удержалась и взглянула на дверь. Слава небесам, Сент-Джордж ушел, но, вероятно, ее сосредоточенность удалилась вместе с ним. Борясь с головной болью, вызванной жарой и шумом, и с нахлынувшими эмоциями, она выложила на стол свои записи.

Пропустив три взятки подряд, Вивьен поняла, что и удача покинула ее вместе с Сент-Джорджем.

Глава 15

Закончив укладывать локоны Вивьен, Сьюзен просияла.

– Вы просто картинка, миледи, ей-богу, правда! Все эти русские лорды и князья из собственной шкуры вылезут, чтобы только сесть рядом с вами.

Вивьен болезненно улыбнулась камеристке. Именно этого она и боялась, в особенности со стороны одного русского князя. Господь свидетель, узнав о присутствии Хованского, она каких только поводов не придумывала, чтобы избежать обеда, который брат давал в честь русского посла, но Сайрус и слушать не желал. Он бушевал, кричал, что она обязана прийти, и сыпал невнятными угрозами. И продолжал орать, даже когда матушка предложила заменить ее в роли хозяйки, чем превратил бедняжку в дрожащий комок нервов. В конце концов Вивьен поняла, что если она откажется, Сайрус сделает жизнь в доме невыносимой.

Сьюзен ходила по спальне, прибираясь и убирая на место ненужную одежду. Вивьен порылась в ящичках туалетного столика и отыскала там золотой веер, подходивший к платью. Впрочем, сегодня это будет не просто аксессуар. Сайрус настоял на том, чтобы жарко натопить все комнаты, а если добавить сюда беспокойство из-за Хованского, она будет потеть весь вечер. Если говорить правду, то уже начала.

Вивьен сделала все возможное, чтобы свести контакты с Иваном Грозным к минимуму – к примеру, прокралась в столовую и поменяла местами карточки на столе, так что Хованскому придется сидеть за обедом между вдовствующей графиней Марквит, самой глухой дамой в обществе, и леди Пиксворт, самой болтливой. Вынужденная необходимость прибегнуть к такой детской уловке говорила о том, до какого отчаяния она дошла.

Взяв веер и перчатки, Вивьен в последний раз проверила свое переливающееся платье из золотистого шелка и направилась к двери. Она не могла дождаться окончания приема, потому что имела куда более важные дела, – например, выиграть денег, чтобы заплатить долг Кита. Из-за Сент-Джорджа и его сверхъественного умения растревожить ее, выигрыш на балу у Дарлингтонов оказался мизерным. Этот человек – угроза ее душевному равновесию, поэтому нужно держаться подальше от него, особенно с учетом следующего пункта ее плана.

Не успела она подойти к двери, как в нее коротко постучали. В спальню вошел Сайрус с видом напыщенным, но обеспокоенным.

– Что случилось, Сайрус? – спросила Вивьен, натягивая перчатки. – Гости появятся с минуты на минуту, я не хочу опаздывать.

Брат нахмурил густые темные брови. Из троих детей Блейка только он пошел в отца. Высокий, весьма крупный, он нес себя с таким же врожденным достоинством. К несчастью, добрый характер отца Сайрус не унаследовал. В брате объединились самые худшие качества родителей – папина тяжеловесная гордость и мамин эгоизм оказались не лучшим сочетанием.

– Это займет всего минуту, – сказал он, кивком отпустив Сьюзен.

Вивьен громко вздохнула. Брат бросил на нее мрачный взгляд и прошагал к камину. Там повернулся и поднял фалды фрака, грея спину.

– Как тебе уже известно, Вивьен, сегодня вечером наш прием посетит князь Иван.

Она с трудом удержалась, чтобы не возвести глаза к потолку. Доверьтесь Сайрусу, и он всегда сообщит вам очевидное. Причем неоднократно.

– Ты должна знать, – продолжал вещать он, – что князь просил моего разрешения ухаживать за тобой. Естественно, я заверил его, что это ухаживание будет только приветствоваться как со стороны семьи, так и с твоей.

Облако гнева затуманило ее взор. Стиснув кулаки, Вивьен кинулась вперед – и резко остановилась, наткнувшись на изумленный взгляд брата. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бушующую в душе ярость. Если она начнет на него орать, будет только хуже.

– Ты не имел права такое заявлять, брат. Я уже ясно дала понять его высочеству, что не заинтересована в его ухаживаниях.

Сайрус оскорбился.

– Я никогда не считал тебя дурочкой, Вивьен. В отличие от матери и Кита у тебя есть мозги, но в данном случае мне кажется, что они куда-то подевались.

– Ты имеешь право на свое мнение, но я с ним не согласна, – резко возразила Вивьен. – В любом случае, я уже давно совершеннолетняя, и мне не требуется твое одобрение или неодобрение. И поскольку у меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за князя Ивана, я считаю эту тему официально закрытой.

Она повернулась к Сайрусу спиной и зашагала к двери.

– Нет, Вивьен. Ты зависишь от меня финансово, и если будешь мне противиться, я урежу твое содержание. А также мамино и Кита.

Она замерла на месте, споткнувшись о собственные красивые, расшитые золотом туфли, и чуть не упала. Веер все-таки уронила, но, поднимая его, успела взять себя в руки и медленно повернулась к брату. Желудок словно рухнул вниз, когда она увидела в его взгляде безжалостное презрение. Неужели Сайрус всегда ее так не любил, или все ухудщилось в последние несколько лет? Вивьен больше ничего не знала.

– И ты это сделаешь? – с недоверием спросила она. – Ты так сильно всех нас ненавидишь?

Он фыркнул.

– Не веди себя, как истеричная дурочка. Я делаю это для тебя. Для всех нас. Семейство Блейков находится на грани краха, Вивьен.

Воздух застрял в горле. Он что, узнал о долге Кита?

– О чем, ради всего святого, ты говоришь?

– Ты отлично знаешь, о чем. Мамина расточительность губительна, и Кит не лучше. Не проходит и дня, чтобы я не получил возмутительно громадный счет то от одного торговца, то от другого. – Он нахмурился, завел руки за спину и выпятил грудь. – Если бы я сам за всем не следил, эта парочка давно довела бы нас до банкротства. И мы не знаем, сколько они проигрывают за карточными столами и скрывают от нас.