Девственность, (не)дорого (СИ) - Анкай Виктория

Проигнорировала Тамаркино сомнительное приветствие, покосившись на её сына, вплывшего в кухню с облаком перегара следом за мамашкой — такой же рослый и широкий в кости детина двадцати восьми лет отроду, не задерживающийся ни на одной работе дольше испытательного срока.

Сколько я их, дорогих соседей, не видела? Даже не соскучилась. Если сейчас ещё Алёна Васильевна пожалует со своим семейством, то соберётся вся честная компания…

— Ксения! — тонкий противный голос вышеупомянутой тощей соседки раздался из коридора именно в этот момент — долго жить будет. — Ксения! Ты здесь?!

— Здесь! — рявкнула в сердцах, не отрываясь от своей сковородки, чуть не зацепив головой чьи-то штаны, болтающиеся на одной из верёвок для сушки белья, растянутых под закоптившимся потолком кухни как паутинные канаты.

— Ксения, посмотри на меня пожалуйста! — Алёна явно уже стояла у меня за спиной. — Отвлекись от своих дел, будь любезна!

— Что?! — я закинула на плечо полотенце, оборачиваясь к ней и упирая руки в бока. Дай мне терпения, Господи…

— Во-первых, добрый день, Ксения! — соседка поправила тонкие очки на остром носу, выжидательно глядя мне в лицо.

— Добрый день, Алёна Васильевна! — оттарабанила на одном дыхании, прекрасно помня о том, что у Алёны Васильевны предки были аристократического происхождения, а муж когда-то шёл на учёную степень, и поэтому вежливое приветствие для этой женщины является залогом либо благословения с её стороны, если она сочтёт это самое приветствие достойным её одухотворённой личности конечно, либо проклятия, если… Да в любом другом случае, в общем.

Соседка страдальчески закатила глаза, всем видом изображая пренебрежение и усталость.

— К тебе тут пришли, Ксюша. Уж не знаю, почему постучали в общую дверь, а не в твою личную, — она презрительно скривила губы, — но встречай гостей.

— О, электрик что ли? — дядь Ваня тут же оживился.

— Нет! — Алёна сверкнула в его сторону недовольным взглядом. Тут же понизила голос до заговорщического шёпота… — По крайней мере, на электрика совсем не похож…

Чёрт. А я тоже первым делом понадеялась на мастера. Жаль…

Соседка тем временем оглянулась в коридор и выжала из себя самую благородную и снисходительную по её мнению улыбку.

— Проходите! Не стесняйтесь! Тут она… — она высокомерно кивнула в мою сторону. — Вон…

Я только скептически поджала губы. Машинально сложила руки на груди, в глубине души всё ещё надеясь на то, что это пришли по заявке на электричество. Ну а кто ещё? Не коллекторы же прямо сюда заявились…

Тёть Вера отклонилась на табуретке, выглядывая в коридор. Почему-то сплюнула шелуху себе в кулак, а не прямо на стол…

— Здравствуйте… — в гробовой любопытной тишине сдержанный голос гостя, приближающегося к кухне, показался слегка удивлённым и растерянным. — Сюда?

А?!

Полотенце соскользнуло с плеча и упало на пол. Сердце так сжалось в груди, мешая сделать вдох, что захотелось распахнуть пошире окно. Жарко тут что-то…

Тупо хлопнула глазами, наблюдая за тем, как Юрий Евгеньевич осторожно переступает порог кухни, отклоняя голову от свисающей прямо перед входом безразмерной Тамаркиной сорочки и стараясь не наступить на стоявшую на полу миску, принадлежащую коту Надежды Петровны, развалившемуся в данный момент на холодильнике и взирающему на открывшуюся картину ленивым взглядом жёлтых прищуренных глаз. Сглотнула слюну, оглядывая гостя с головы до ног — строгий деловой пиджак, слегка ослабленный галстук, стрелки на брюках, огромный букет красных роз в руках…

Почему-то перед глазами поплыла пелена — как же неловко-то, Господи… Перед всеми… И перед Юрой за себя такую и за своих соседей, и перед соседями за этого мужика, совершенно не соответствующего привычному здесь укладу…

— Ксюша? — в голосе Юрия Евгеньевича послышалось явное облегчение, едва он разглядел меня среди других людей. — Приве-е-е-ет…

К побледневшим щекам резко прильнула кровь, бросило в жар.

— Привет, — прошептала одними губами. Тут же запоздало улыбнулась, зачем-то пытаясь стряхнуть с замызганного фартука крошки. Дёрнулась было стащить с головы бигуди, но передумала — поздно, пусть болтается… — Погоди, я сейчас…

Суетливо отвернулась к плите, принялась выключать конфорки, собирать в охапку рассыпающуюся утварь… Спину жгло от чужих взглядов, воздух казался плотным и ядовитым от повышенного интереса и напряжения. Господи, ну надо же было ему так не вовремя явиться…

— А Вы… — голос подал дядь Ваня, сдёргивая с верёвки чистую футболку и натягивая её поверх застиранной майки. — Не электрик случайно?

— Я?! — Юра озадаченно повернулся к нему. — Нет. А что, похож? — он насмешливо вздохнул. — Я — хирург по профессии. Врач, короче…

— А-а-а-а… — Иван Андреевич кивнул, чиркая спичкой и прикуривая сигарету. — А чего пришли? Жених что ли? С букетом ещё…

— Я?! — Юра бросил на меня настороженный шокированный взгляд. — Ну, можно и так сказать…

— М-м-м-м… — дядь Ваня затянулся дымом. — Как неожиданно-то, надо же… Чего, прям решили уже? А Ксюха тут молчит, как партизан…

Закатила глаза к потолку, надеясь, что Юра знает что делает, ибо от насмешек соседей ему уже не скрыться. Я-то справлюсь, а он…

— Ну я пока только предложение делать пришёл, — теперь Юрий Евгеньевич буравил взглядом мою щёку. — Решил вот жениться как порядочный человек…

Аж лопатку выронила. Прыснула смехом, кусая губы и заражаясь Юриным весёлым настроением. Надо же, вспомнил мою фразу…

— У-у-у-у-у… — на этот раз Ивана Андреевича поддержал насмешливый нестройный женский хор. — Вот это поворот…

— А звать-то Вас как, жених? — Вера Владимировна кокетливо поправила кофту, заметая ногой шелуху от семечек под табуретку. — И откуда Вы такой… На Ксюшину голову свалились?

— Так мы… это… — Познакомились во время сделки… — Юрий Евгеньевич явно сдерживал смех, но продолжал смотреть в мою сторону. — Выгодной очень…

Бросила всё как есть. Резко обернулась…

— Пошли отсюда! — я решительно толкнула Юру в плечо, разворачивая его лицом к выходу. — Жених, мать твою…

— До свидания! — Юра едва успел махнуть рукой.

— До свидания! — неожиданно гаркнул в ответ Тамаркин сын.

— Всего наилучшего! — поддакнула сама Тамара.

Дядь Ваня только поднял кулак в прощальном жесте.

— Да уж, до свидания… — пропела тёть Вера…

— Топай давай… — я подтолкнула замешкавшегося было Юру, пытавшегося оглянуться. — Потом…

Позади раздался добродушный смех соседей.

— Во, гля, уже командует! — Иван Андреевич шутливо закряхтел, скрипя стулом. — Скрутит щас мужика со всех сторон…

— Вы там смотрите, у Ксюши дети… — Алёна Васильевна натужно вздохнула. — Много… К ним особый подход нужен… Как и ко всем детям…

— Да не пугай ты мужика раньше времени, ну! — ворчание Надежды Петровны меньше всего походило на шёпот, который она явно пыталась изобразить. — Так, глядишь, правда заберёт её отседова…

Юра чуть повернул голову, послушно шагая впереди меня.

— Это она с радостью за тебя так говорит, или мечтает избавиться?

— И то, и другое, — я наконец-то дотащила незваного гостя до своей половины, с облегчением толкнула дверь. — Входи…

*23*

Прохлада и тишина собственного угла показались раем после шумной толпы и удушливой атмосферы.

Схватила озирающегося по сторонам Юру за рукав пиджака, потянула в свою кухню…

— О-о-о-о-о… — Юрий Евгеньевич замер на пороге, явно впечатлившись открывшимся перед ним зрелищем. — Ну нихрена себе…

Подавила горделивую улыбку, мгновенно перестав ощущать себя членом большой коммунальной семьи и неторопливо, но уверенно возвращая себе роль сильной независимой женщины. Немножко дуры, конечно… Но это не так страшно, как тот образ, невольным свидетелем которого только что был Юра.

Со вздохом стянула через голову фартук, прошла по кухне, открыла дверцу шкафчика, бросила давно нуждающуюся в стирке тряпку в корзину с грязным бельём. Не глядя на Юрия Евгеньевича, включила чайник. Недовольно пробурчала, доставая чашки: