На чужой войне - Ван Ваныч

Но вскоре наш разговор от тривиальных вопросов перешёл к сути моего визита.

- У меня небольшой отряд из девяти бойцов. В наше нелёгкое время это довольно таки накладно.

Да-да- понятливо закивали мои собеседники- как же, в курсе, сами не знаем как дальше жить, скоро с протянутой…ой, кажется это из другой оперы.

- Наслышан, что в Кастилии клинки требуются. Я готов подписать кондотту, но у меня маленький отряд, а бог за большие компании.

Мои собеседники опять согласны- вежливо смеются на мою сентенцию. Улыбки размыкают уста, показывая пробелы в зубах, однако в глазах смеха нет- лишь холод.

- Потому, если уважаемый капитан не против, хотелось бы присоединиться к его славному воинству.

Ну вот- слово и сказано. Капитан переглянулся со своим подчинённым, и подумав, спросил:- Почему ваша светлость не вернётся на свою родину?

- Я вернусь. Я обязательно вернусь.

А про себя подумал: “Может быть. Только…где она теперь- моя родина? Уж точно не за Польшей. Я, по сути, сейчас везде чужой…” Но продолжил говорить прямо противоположное моим мыслям:

- Но на моих землях сейчас торжествуют враги, а мой отряд пока слишком мал…

Пти Мешин погрузился в раздумья на короткое время, барабаня толстыми, как сардельки, пальцами по столу. Наконец, поднял на меня взор, и сказал:

- Хорошо. Я согласен- присоединяйся…

Шарль был так любезен, что проводил меня с парнями до места, выделенного нам для постоянной дислокации. Относительно постоянной, конечно…только до момента, когда французский король соберёт необходимую сумму для оплаты наших услуг, потому как принцип “утром деньги- вечером стулья” не нов, и хотя ещё не сформулирован ввиду временного отсутствия автора, но интуитивно вполне для аборигенов понятен. Ну, а пока находимся в ожидании сих благ, расквартировались в удобных местах на границе- естественно, за счёт местных жителей. А как же иначе: в противном случае может произойти неприятность- армия рутьеров расползётся по окрестностям занимаясь самообеспечением, и попутно прибирая к рукам всё, что плохо лежит или не приколочено. И в процессе не исключены эксцессы, возможно, с летальным исходом. И даже не наверное, а совершенно точно… А кому это надо?

Кстати, мне и моим бойцам по итогу прошедших только что переговоров тоже полагается энное количество красивых золотых кругляшей, пока ещё не собранных жадными королевскими мытарями: тридцать флоринов мне- как командиру и латнику, и по шесть- прочим пехотинцам. Ну, и доля в военной добыче, но тут проще- на что руку успел положить, то и твоё. Что касается реальной ценности предполагаемой “зарплаты”, то всё относительно: для примера, даже на один- единственный такой дензнак производства республики Венеция можно купить- в зависимости от места покупки и климатических особенностей (урожай- неурожай)- от одного до пяти мешков пшеницы, чего вполне должно хватить на сытую жизнь в течении месяца, а то и двух. Это, конечно, если не злоупотреблять, опускаясь во все тяжкие: если не просыхать, и из борделей не вылазить, то никаких денег не хватит- и уже не важно в каком из миров подобное будет происходить.

Пришли?- С вопросом на лице, и им же, но вертящемся на языке, повернулся к Шарлю, однако задать его не успел.

- Вот,- и жестом перед нами, очерчивающим полмира, указал куда нужно смотреть.- Здесь. Выбирайте…

И пока мы тупо разглядывали заросшее высокой травой поле, прикидывая в уме, что же тут можно выбрать, добавил:

- Как обустроитесь, зайдите ко мне- поговорим о прочем. А теперь, ваша светлость, с вашего позволения я откланяюсь.

Распрощались, и лейтенант отчалил, оставив меня морщить лоб на тему обустройства. А подумать было о чём: размещаться придётся, возможно, на длительный срок, да в чистом поле, а у нас ни палаток, ни тёплых вещей. Да за что не возьмись- ничего нет! Ладно, не нужно о грустном… А проблемы будем решать постепенно.

Окинул "орлиным" взором окрестности: мы на окраине основного лагеря, что с одной стороны плохо, так как в случае гипотетического нападения мы крайние; а с другой- это место ещё не превратилось в аналог помойки, да и неширокая быстрая речка совсем не далеко- до неё не более ста метров, или, если на местный манер- пятьдесят туазов. И уж совсем замечательно, что наша стоянка по отношению к лагерю будет располагаться выше по течению данной речушки, и нам не придётся вылавливать в протекающей мимо нас воде всякое…ненужное никому, уж нам- точно.

Так, а это что за крики? Ну, конечно…Жан Слизняк. Есть у нас в отряде такой персонаж, младшенький, таких ещё, помнится, в Корее макне именуют. Правда, в отличие от корейского варианта, это создание трусовато и подловато, и от того не особо любимо. Вот и сейчас, пока Чапай, в лице моей скромной персоны, задумчиво окидывал командирским взором диспозицию и решал в уме глобальные вопросы, Марк уже нарезал задачи подчинённым: этому дров принести, этому- воды, а Жану Слизняку персональную задачу поставил- скромную ямку выкопать глубиной по пояс, и такой же ширины. Ну, и выполнить небольшую творческую задачу, прикрыв получившееся непотребство сверху несколькими досками с дыркой посередине. Будку строить необязательно, итак сойдёт- чай, не баре- "сокровенное" не отморозим. Марк уже осознал мою придирчивость в данном вопросе, и потому, не желая в очередной раз выслушивать какой он недоразвитый имбецил, переложил решение этого вопроса на подчинённого, которым по случайному стечению обстоятельств оказался Слизняк. В очередной раз… Чем он сейчас и возмутился, но ненадолго, ровно до полученной затрещины. А рука, должен вам сказать, у Марка тяжёлая. После чего ещё больше погрустнел, поднял с земли брошенную было в сердцах лопату, и волоча её за собой, уныло побрёл к ближайшим кустам, всем своим