Свободное падение - Александр Афанасьев

– Брат, у нас тоже многие имели дело с кяфирами. Брали у них деньги и думали, что это нусра. Брали оружие. Потом оказалось – лучше бы мы сражались голыми руками, брат…

В машинах лихорадочно шли последние приготовления. Их было всего шестнадцать человек – достаточно для полицейской операции и мало для военной: если начнется серьезная перестрелка с боевиками, если подскочит отряд быстрого реагирования диаспоры, если поднимутся остальные муслики, которые тут живут во множестве, подобьют транспорт – тогда им кранты. Единственно, что увеличивает их шансы, – тяжелый пулемет «ДШК» на пикапе да озверелая готовность идти до конца. Все остальное – несыгранность команд, ненадежная информация, малочисленность, чужой город с отсутствием опорных точек в нем – все против них.

В «Субурбане» за рулем сидел Майк О’Брайен, рядом с ним был наиболее опытный специалист по полицейским спецоперациям из них – Дик Логан, из LA SWAT, легендарного полицейского спецназа города ангелов. Он был таким здоровым, что носил сразу два автомата: милицейский «АКС-74У» на боку и RRA с аппером под чудовищный.50 Beowulf – его основное оружие, способное на месте уложить медведя. Он полюбил его вынужденно – из SWAT он вынужден был уйти по здоровью, ублюдок-наркоман с мачете из пуэрториканской группировки добрался до него, несмотря на шесть пуль в теле. Теперь он предпочитал нечто такое, что кладет на месте.

– Сэр! – крикнул он, не оборачиваясь. – Кто главный в работе?!

– Русские сделают все сами! Вы им только поможете. Подстрахуете!

– Мне это не нравится, сэр! Будет неразбериха!

Сэммел похлопал его по плечу:

– Мне тоже.

Внедорожники свернули за угол.

– Сорок секунд!

Сэммел сверялся по навигатору, причем не гражданскому, загрубленному, а военному, ища точку, где американская разведка засекла активность.

– Готовность. Цель будет справа!

Мелькали заборы – русские, как и афганцы, любят заборы.

– Сейчас!

Головной «Субурбан» резко повернул и ударил усиленным, таранным бампером в дверь. Машина весила около пяти тонн, дверь не выдержала и провалилась внутрь. Сэммел – он сидел на втором ряду сидений по центру – увидел, как под капотом машины исчезает стоявший у дверей, что-то орущий бородач.

Семилитровый, с тепловозной тягой двигатель тащил машину дальше, ворота ее не остановили. Отшвыривая в сторону сорванные створки, «Субурбан» проломился во двор и тяжело ударился бампером в террасу или зимний сад. Полетели стекла.

– Пошли, пошли, пошли!

Русские, сидевшие сзади, выскочили, уже в полной боевой, выстраиваясь в штурмовую колонну. По вломившемуся в ворота следом «Монтеро» открыли огонь – сверху, одиночными, и справа, из автомата. Один из стрелков, выскочив еще на ходу и прикрываясь машиной, дал длинную, на весь магазин, очередь по третьему этажу.

– Контакт справа!

– Контакт с фронта!

Справа была автомобильная стоянка, а позади – то ли дом для прислуги, то ли баня – в русских домах всегда есть отдельная баня, похожая на турецкую, влажная.[49] И там и там были боевики, они оправились от шока первоначального нападения и открыли ответный огонь…

Именно в этот момент Сэммелу удалось первый раз пополнить счет в России. Пули русского автомата сниженного калибра ударили в бронированную дверь «Субурбана», но не пробили ни бронестекло, ни сталь, а он дал длинную ответную очередь из «МР5К» по перебегающим в поисках позиции бандитам и срезал сразу двоих.

В доме загремели очереди, Сэммел перезарядил автомат. Как раз в этот момент подловил своего Логан. Обычно от попадания пули человек по инерции пробегает еще шаг-два, только потом начинает падать. А тут получившего пулю бородача в военной форме без знаков различия швырнуло назад, как в голливудском фильме.

– Держу на три!

От «Монтеро» по припаркованным на стоянке справа машинам почти в упор ударил «ПК», подавляя сопротивление. Логан вышел из-под прикрытия двери, чтобы обезопасить с девяти до двенадцати – при их расположении это была мертвая зона.

– Иду на двенадцать!

– Иду! – крикнул в свою очередь Сэммел и тоже вышел из-под прикрытия двери. Они начали продвигаться вдоль стены, контролируя двенадцать и час[50] соответственно.

– Аллах акбар! – В доме глухо грохнуло… граната по звуку. Сэммел подумал, что хреново дело, – и в этот момент Логан трижды выстрелил из своей чудовищной пушки.

– Минус один! Перезарядка!

– Прикрываю!

Логан втолкнул в автомат новый магазин, и они тронулись вперед, выходя на угол. Сэммел похлопал напарника по плечу, и Логан, опустив повисшую на ремне винтовку, отправил за угол гранату.

– Ай… граната! – крик был похож на визг.

Грохнуло. Они оба прошли угол, Сэммел упал на колено и дал очередь по открывшейся цели. На задах виллы стоял грузовик, причем не абы какой, а громадная восемнадцатиколесная фура. И как она тут оказалась – времени выяснять не было.

– Чисто!

– Чисто! – отозвался Сэммел. – Двойка, доклад?

– Контролируем стоянку. Идем вперед!

– Вопрос: видите трак?

– Так точно.

– Идите вперед. Мы у вас на десять часов.

– Принял…

– Работаем фуру? – спросил Логан.

– Ими займется двойка. Вон тот дом.

– О’кей…

Сэммел скосил глаза на подстреленных боевиков. Ближе всех лежал тот, которого подстрелил Логан, «полтинником» у него почти оторвало руку, и черная кровь неторопливо текла на землю, впитывавшую ее…

На улице бабахнул «ДШК».

– Работаем!

Они перебежали к дому, из которого выскочили эти бородачи, встали по обе стороны. Логан показал на гранату, Сэммел отрицательно покачал головой.

– Три. Два. Один.

На счет «один» Логан прошел проем, сразу шагая влево и освобождая дорогу. Сэммел вошел следом… коридор. Что-то вроде… да, крыльца. Крыльцо – у русских что-то типа холла, тут обувь оставляют…

Только одна дверь.

– Три. Два. Один.

Вышибли дверь, вломились, проверяя углы.

– Чисто!

Да уж… если так можно назвать.

Очевидно, здесь когда-то и в самом деле была баня. Баня, которую построил для себя богатый человек, отделав ее дорогими породами дерева. Потом те, кто захватил его дом, поставили сюда нары в два этажа и приспособили это место для существования как минимум десяти человек.

Запах такой, что даже привычного ко многому Сэммела затошнило. Этот запах не создать в один день – застарелый впитавшийся запах мочи, сигаретного дыма, анаши, пота, крови, прокисшей пищи, гниющей ткани, устойчивый и бьющий в нос. Ватники на нарах, камуфлированные. В углу – выключенный телевизор, рядом – старый китайский бумбокс изрыгает какую-то нашиду, но не на арабском. Около нар, в углу, у стенки – новенький, с пластиковым прикладом «АК-103». Стекла помутнели до того, что через них ни хрена не видно. Если бы потрудились почистить – могли бы через окно в них стрелять.

Логан выдернул шнур из розетки, и бумбокс замолк. Сэммел подхватил трофейный автомат и бросил его за спину, кинув ремень через плечо. Была еще одна дверь.

– Три. Два. Один…

Они даже сначала не поняли, что это. Точнее… это была парилка в турецкой бане. И там на цепи, вбитой в стену, сидело…

Они даже не поняли что.

– Замри!

Существо дернулось и еще плотнее сжалось в углу. На нем не было одежды. Бывшему морскому пехотинцу запомнилось только одно – грязные, белые волосы…

Русские к этому времени тоже закончили.

Сэммел был вынужден признать – жестко. Не хуже, чем они. Потеряв одного легкораненым и одного тяжелораненым, они вчетвером зачистили трехэтажное здание. Сейчас один русский сам бинтовал себя, другим занимался их санитар, бывший специалист ВВС, так называемый «пиджей», парашютист-спасатель. Спасатели ВВС все поголовно имели квалификацию медика, так как занимались проблемами эвакуации сбитых и раненых пилотов.

– Сэр!

Сэммела позвали от грузовика. Его уже обезопасили и вскрыли фуру.

– Что здесь…

– Посмотрите сами, сэр…

Фура сверху донизу была забита стандартными для русских деревянными ящиками. Один из них вытащили и вскрыли.

– «Шмель»?

– Он самый, сэр. Горючка для апокалипсиса.

«Шмель» – русский противотанковый огнемет, к счастью, русские начали производить их достаточно поздно и не успели распространить по миру. В отличие от обычного «РПГ» он доставляет к цели заряд газообразной взрывчатки, которая распространяется в помещении и только потом взрывается, создавая температуру больше трех тысяч по Фаренгейту и смертельный перепад давления. Люди как раз из-за него и гибнут, из-за температуры и смертельного перепада давления, а не из-за осколков – и никакими средствами индивидуальной защиты это не изменить. Попадание «Шмеля» в закрытое помещение приводит к гарантированной гибели всех, кто там находится, и даже тех, кто находится в соседних помещениях. Никаких средств защиты нет.