Танцующие на каблуках - Юлия Фёдоровна Ивлиева

– Зачем? – Лекс не понял. Он точно знал, что женщины бывают крайне стеснительны и вряд ли пожелают выставляться на всеобщее обозрение, особенно когда только начинают тренироваться, когда неуклюжи и еще ничего не получается.

Егерь будто прочитал его мысли:

– Говорю же, эти другие, они без стыда, без комплексов, без страха. Они всегда на сцене и… им будто наплевать на всех, на осуждение, на зависть, на насмешки. В этом есть что-то магическое и завораживающее. Та, что открывала эту школу танцев, явно имела представление о том, что делает и умысел ее оправдал себя.

Егор посмотрел на друга с сочувствием.

– Здесь словно медом намазано, все мужики района от окон не отходят. Даже квартиры с «видом на студию» продаются дороже. В местном отделе стопка заяв лежит на них, – он скорчил недовольную физиономию, – «разврат, непотребство, совращение, закройте». И при этом стоит очередь на абонементы из женщин и девушек всех возрастов, желающих приобщиться к этому самому разврату и непотребству. Как будто сам факт принадлежности к этой студии танцев на шесте сделает их красивыми, грациозными и желанными. Ну и чтоб мужья и хахали на них тоже смотрели. А цены здесь самые высокие в городе. Убойные просто. Студия вообще овеяна мифами, легендами и слухами. Твою красоту ты точно найдешь здесь.

Лекс восхищенно взглянул на друга, наконец, оторвав от девушек взгляд. Егерь кинул взгляд на часы.

– Мне пора. Если вечером с тобой не будет связи, я заберу твое окаменевшее от счастья тело с этого балкона, – он отдал другу электронный ключ. – Дубликат себе сделай.

Глава 14

Водитель ждал Егора Константиновича на улице. Терпеливая и вездесущая тень. Без лишних вопросов и объяснений следующая за хозяином. Сообразительный, но в меру пофигистичный паренек Сережа. Егор не сомневался, что отчет о его передвижениях, разговорах и делах он пишет, как того и требует его должность, исправно и регулярно. Как и не сомневался, что лишнего в эти отчеты не попадает.

Выбрал его Егерь сам. Из молодых оперов в районном отделе, так сказать учеников. Так он называл ребят, которые пришли в отдел, когда он уже был при должности, знаниях и опыте. Он свободно и открыто делился всем, что знает. Подсказывал, что слушать, что делать, кого обходить стороной, а с кем быть крайне осторожным. Учил держать язык за зубами и не попадать в ловушки госслужбы. У кого хватало мозгов, те быстро поднимались, числились на хорошем счету и питали к наставнику трепетную преданность. Сережа как раз из их числа. Не пыльная работа – возить следователя по очень особым и важным делам за максимальную зарплату опера и еще иметь разные плюшки в виде госипотеки почти без процентов, ссуд, что не надо возвращать, хорошую больницы, если вдруг что и многое другое.

– В офис едем, – утвердительно сообщил Сережа, с едва заметной ноткой вопроса.

Так он обозначал место, куда везет шефа. На их языке это означало, что если он угадал, то от шефа не требуется каких-либо указаний, можно и дальше сидеть в своих мыслях, не отвлекаясь на разговоры. А если нет, шеф поправит.

Сережа угадывал часто. Егор Константинович это ценил.

Машина уверенно катила по городу. Проспекты сменялись улочками и снова проспектами. Окно крутило калейдоскоп торговых центров, кафе, офисных зданий и жилых кварталов. Редкие, узнаваемые памятники свидетельствовали о направлении. Да, Сережа сказал – в офис.

Егерь крепко засел в паутине своих мыслей. Последнее время он легко отрешался от мира, бесконечно раскладывая в своей голове мозаику преступных эпизодов. Что-то в этом деле было такое… едва уловимое… как будто все лежит на виду, а он ходит, как слепой крот, мимо и не видит.

Он расследовал два дела, но чутье подсказывало, если потянуть за ниточку, то вытянется целая гирлянда. А ниточка никак не находилась. Ничего. В таком деле главное терпение.

Он опять вспомнил о девушке Лизе и ее сбрендившем важном отце.

За свою карьеру ему много раз приходилось вскидывать книксены в угоду начальства. В их службе не увильнуть, от индивидуальных расследований для частного лица, злоупотребляющего положением. Обычно он относился к подобным издержкам спокойно. Считал их некой данью в пользу высших сил, которые и дают ему власть и возможности. Но в деле девушки Лизы было что-то раздражающее и неприятное.

Он уже несколько раз подумывал перепоручить его кому-нибудь. В целом дело решалось просто. Надо было, как следует тряхануть работников кладбища, наверняка выйдешь на «расхитителя гробниц». Егерь поморщился от брезгливости и презрения. Но ничего не поделаешь, подобный заработок существовал. Отслеживали «богатенький труп» и вскрывали могилу с целью обобрать. Извращенцы золотыми зубами не брезговали. А тут на девчонке целое состояние в могилу положили. Егерь видел фотографии с похорон. Лиза словно елка новогодняя украшениями сверкала, все дорогие, брендовые. И платье на ней стоимостью четыре тысячи евро, как подсказал ему специалист.

Был еще один вариант. Тело выкрали для кого-то магического обряда. И таких некрофилов хватает. Егерь еще раз подумал и принял для себя решение. Да, не очень профессиональное, не вполне корректное, но единственно возможное в этой ситуации. Надо найти кого-то и перепоручить расследование. Кого-то надежного, профессионального и опытного. А главное, того, кто не будет болтать.

Он сам не сможет заниматься сразу всем. А убийца Дикого для него первичен. Вот она личная заинтересованность. Не профессиональное деление следствий на важные и не очень. Егерь улыбнулся. В голове сразу всплыл укоряющий образ полковника Веденцева. Надо будет зайти к нему, рассказать о счастливых трупах.

И его мысли снова вернулись к убитым мужчинам с невероятным блаженством на лице. Может ли человек, умирая, испытывать удовольствие? Если не понимает, что умирает? Эйфория настолько велика, что умирает, не заметив смерти? Или умирает и все равно считает это счастьем?

Шесть человек. Убитых одним способом, если это все-таки убийства. Серия.

– Глупость это и сопли родственников, – буркнул участковый района. Откуда Ромик забирал сразу три дела. – Я в соседнем районе работал, в Знаменском, там таких инфарктников по три штуки на неделе. И у всех один маньяк – паленый алкоголь из соседнего киоска. Его как не закрывай, все равно из-под полы продают, и люди сами эту отраву покупают. Знают и покупают. Никто не заставляет. Если человек хочет сдохнуть, он найдет способ, – философствовал юный сотрудник с двумя скромными звездочками на погонах.

Егерь и сам был знаком не