Удали меня из памяти (СИ) - Громова Екатерина

Он думал. Пытался разобраться, проанализировать, вспомнить. Было ли в поведении Алёны что-то подозрительное, то, что легко можно принять за обман или игру. Вспоминал её реакцию на звонки и сообщения. Были ли ужимки, прятала ли телефон, боясь, что он увидит, кидала ли испуганные взгляды, опасаясь разоблачения?! Ничего такого. Всегда на связи или рядом с ним. Либо она искусная актриса, либо он слепой олух. Когда и как она умудрялась быть с Антоном? Она изменяла ему с Антоном или наоборот? Господи, какой бред. Кирилл истерично рассмеялся.

— Может, повеселимся вместе?

Раздраженный вздох вырвался из груди:

— Я же сказал, не сегодня!

— Я подумала, вдруг ты передумал …

Охотница за большими кошельками, да ещё тех, кто так любезен и щедр, не пожелала терять такую возможность. Прогонит — уйдет подыскивать другую кандидатуру, как известно, попытка не пытка.

Отрешенным взглядом Кирилл наблюдал, как девушка расстегивает пуговицы на своей блузке, как прическа превращается в копну густых, рыжих волос, скрывающих под собой плечи и грудь, как медленно и эротично она раскрывает молнию на брюках, затем снимает их, виляя бедрами. Он ухмыльнулся и приложился к бутылке, пил пока не почувствовал, что в голове затуманилось.

— Зря стараешься, подруга. Ещё раз говорю: ничего тебе сегодня не светит.

— А так?

Девушка сняла нижнее бельё, пританцовывая и всячески демонстрируя свои прелести, начала приближаться к жертве.

Глава 37

Палец в который раз устал жать на кнопку, пришлось его снять, тем более толку не было. В телефоне раздавались бесконечные, глухие гудки. Он не открывал и не брал трубку. Дома его не было. Алёна понимала, что Кирилл в такой ситуации не поедет в свою квартиру, не закроется, не уткнется со слезами в подушку, как сделала бы она, но с чего-то необходимо было начать, и она приехала сюда. Несколько часов она провела под злосчастной дверью, не решаясь предпринять что-либо ещё. Но ждать больше нельзя, да и бессмысленно, он не появится. Что дальше? Ехать к нему домой? На часах девять вечера. Как воспримут её появление родные Кирилла? Что она им скажет?

Сидя на коврике, девушка гипнотизировала множество серых галок в ватсапе, ожидая, что они посинеют. Не случилось. Собрав всю волю в кулак, она набрала номер такси. «Господи, только бы дверь открыла не мама».

***

Излишне позитивный таксист тараторил всю дорогу, отвлекая от грустных мыслей и раздражая одновременно. Замолчал он, когда, наконец, понял, что девушка кивает и вставляет нелепые фразы невпопад. Алёне казалось, что они едут слишком медленно. Будто каждая минута уходящего времени отстраняла её всё дальше от любимого, будто окажись она сейчас рядом с ним, была бы возможность отмотать время назад и всё исправить. Отчёта в своих идиотских действиях, она не могла себе дать и старалась об этом не думать. Сейчас главное не самобичевание, а возможность найти слова и сделать так, чтобы он их выслушал.

Каменные лица охранников внимательно рассматривали машину и её пассажиров. На вопрос: «ожидают ли Вас?», Алёна отрицательно помотала головой, чуть не повредив себе пальцы от небрежного заламывания рук. Один из секьюрити попросил представиться и ушёл в свою «кибитку». Появившись через некоторое время снова, назвал точный адрес водителю и открыл въезд. За окнами мелькали многоэтажные коттеджи, каждый раз заставляя сердце Алёны выпрыгивать из груди, однако таксист всё ехал и ехал, поглядывая на дисплей навигатора. Машина остановилась перед большими воротами, теми самыми, теперь девушка их узнала. Сбоку распахнулась железная дверь, из проема показалась маленькая, хрупкая фигурка Полины.

— Подождите, пожалуйста, — небрежно бросила Алёна и выскочила из машины, откинув все страхи и сомнения.

— Алёна? Что случилось? — Поля обнимала себя и нервно растирала предплечья руками.

— Извини за поздний визит, но мне очень нужно увидеть Кирилла. Он дома?

— Его уже нет, — девочка развела руками, словно извиняясь, что не может помочь.

— Уже?

— Я так и знала, что что-то случилось. Он приезжал сегодня. Сам не свой, злой как собака, наорал на меня, с родителями разговаривал сквозь зубы.

Алёну начала бить сильная дрожь, неосознанно она застегнула молнию спортивной кофты до упора.

— Эй, успокойся. И вообще, отпусти машину и зайди.

— Нет, нет. Я не пойду. Прошу тебя, помоги узнать где он.

Видя состояние неожиданной гостьи, Полина, немного подумав, достала телефон, вынула из него наушники и набрала брата.

— Привет, урод!

Что он ответил, Алёна могла только догадываться.

— Ничего, хоть ты и козёл неблагодарный, я за тебя волнуюсь.

Выслушав ответ, сестра скривилась.

— Где ты?

— Большая разница! Родители тоже беспокоятся, спрашивали, не писал ли ты.

Через несколько секунд девочка отняла трубку от уха, бросив на прощанье — урод, он и в Африке урод, обратилась к Алёне:

— Он у рыжего дома, если не наврал. Музыка играла вдалеке. Скорее всего там сейшен.

— Где он живёт? — еле выговорила девушка, сквозь зубы, отбивающие дробь.

— Здесь же. Недалеко. До конца улицы и налево до упора. Его дом крайний, обособленный такой, здоровенный особняк. И если там очередной праздник, ты сразу поймешь, куда тебе идти. К тому же двери там всегда открыты в такие дни. Там у них классно! Сама несколько раз туда пробиралась, получала правда потом, мама ругалась сильно… — Полина забылась и по-детски пустилась в рассуждения. Она говорила бы и дальше, но Алёна радостно бросив «спасибо», прыгнула в такси.

— Не за что, — ответила та, провожая растерянным взглядом подсвеченные номера такси.

***

При виде реально огромного дома, выделяющегося среди других горящими окнами, шумом и громкой музыкой, решительность пропала окончательно. Алёна с ужасом смотрела на свою цель и боялась выбраться из надежного убежища. Только хозяин этого убежища не разделял её интересов и страхов.

— Девушка, по-моему, Вам пора, — в салоне зажегся свет, намекая на оплату поездки.

Дверь, и в правду, была не заперта. Осторожно приоткрыв её, боясь привлечь к себе внимания издаваемыми звуками, что было чрезвычайно глупо, учитывая суету, шум и громкость музыки, Алёна вошла во двор. Никого, лишь стандартное убранство придомовой территории, освещенное яркими фонарями на высоких кованых столбах. Если бы не музыка и смех, доносившиеся из другой части сада, можно было подумать, что она попала не туда. Аккуратными перебежками, прячась за кустарные розы, словно воришка, она пробиралась ближе к дому. Остановившись у стены и вжавшись в неё всем телом, она заглянула за угол. И остолбенела.

Весь «Тархас» сегодня в гостях у Алексея. Не больше, не меньше — съемки одного из тех туповатых, пошлых американских фильмов, которые девушка, мягко сказать, не любила. Парящий круглый бассейн, наполненный оседающей пеной, вокруг него шезлонги, чуть дальше длинные столы, заставленные бутылками, тарелками и тому подобное. Из освещения светомузыка и яркая подсветка бассейна. Люди были повсюду. Вода, меняющая свой цвет каждую минуту кишила нетрезвыми компаниями, они кричали, смеялись, плавали, ныряли, кидались остатками пены. На бортиках бассейна восседали зачастую полуобнаженные девушки, ожидающие или уже дождавшиеся своей пары. Другая, ещё одетая половина отдыхающих сновала возле стола или восседала там, где только можно было примоститься.

Алёна потрясенно покачала головой. Где она свернула со своего правильного пути? Почему сейчас стоит здесь и рассматривает всё это непотребство? Её никто не видел, и одежда была при ней, но чувствовала она себя так же, как в тот день, когда стояла перед всеми голая. Сплошная грязь, и она увязла в ней по горло. Секундное озарение и девушка сделала несколько движений на выход, но лицо Кирилла встало перед глазами и закрыло собой едва пробившийся здравый смысл.

Узнать из множества нетрезвых молодых людей того, кто нужен было невозможно. Как минимум, десятерых возле напитков можно принять за него, а ещё полный бассейн. Напрочь отключив голову, Алёна шагнула в преисподнюю. Беспокоилась она напрасно, никто не обращал внимания на неприкаянную с потерянным видом. Полчаса блуждания туда-сюда результатов не дали. Точнее, несколько раз предложили выпить, пару раз попытались облапать, по разу — затащить в бассейн и заняться с ней сексом прямо на шезлонге.