Рожденный убивать - Александр Горохов

Он спал дурно, часто просыпался, поздно вечером поужинал и вновь промаялся в постели до утра, но на рассвете поднялся, неожиданно ощутив бодрость духа и легкость во всем теле. Настроение не портил даже заплеванный вид этой однокомнатной берлоги, которую толком неведомые хозяева сдавали словно гостиницу и вовсе не радели о её состоянии: мебель бала замызганой, обои порыжели, окна не мылись лет пять. Древний холодильник на кухне хрипел словно астматик, но - тянул. Черно-белый телевизор работал в режиме заики с плохим зрением.

Кое-как позавтракав, Яров окончательно привел в порядок мысли, которые не давали ему спать всю ночь. Он взялся за телефон, трещины корпуса которого были перетянуты изоляционной лентой.

Рол поднял трубку сразу, но сказал сонно.

- Илья Иванович, в такую рань сообщают только хреновые вести, ты мне что - день испортить хочешь? Сегодня все-таки воскресенье. Даже карманники отдыхают.

- Ага. А вчера меня чуть не убили!

- Ишь ты! - ничуть не удивился Рол. - За что?

- Рол... На бензоколонках ведут торговлю этим "самопальным" бензином. За твоей спиной. И устраивают разборки.

- Я же тебе сказал - плюнь на это! Мелочь! И под контролем!

- Рол, приезжай. Разговор не телефонный. Я должен назвать тебе имена и это рисковано.

- Ладно... Заскочу.

...В десятом часу утра Яров прикатился на свою точку и не сразу понял происходящего, подумал, что либо ещё спит, либо сошел с ума.

Его табачный киоск стоял на месте. Точно там же, точно с теми же витринами и как оказалось, даже с тем же висячим замком на дверях. Свежая партия товара оказалась сгружена внутрь киоска кое-как.

Воробей уже открыл свою шашлычную, но клиент к нему ещё не торопился - под навесом веранды пара местных пропойц угрюмо цедили похмельное пиво, в зале не было никого. Сам Воробей по обыкновению лаялся с горбатой посудомойкой Анфисой.

- Чирик-чирик! - весело кинул он Ярову, вместо приветствия.

- Привет, Виталий Трофимович. - Что тут у меня ещё произошло?

- А ничего не произошло! Приехал Алик Черный и со своей командой восстановил порядок! Торгуй дальше! Ты чем-то недоволен?

- Да нет. Алик распрашивал, что к чему?

- А с какой стати? - искренне поразился Воробей. - Он же деловой бизнесмен, взглянул и все понял!

- Что? Понял?

- Да чего тут голову ломать! Либо водила был пьян и нахулиганил, либо ты кому дорогу перебежал, тебя и сокрушили! Работай дальше! Надо будет, Алик разберется!

Для бойкого шашлычника не было никаких неразрешимых проблем в жизни. Для неведомого Ярову Алика Черного, судя по всему, - тоже. Дальнейшие расспросы могли навести Воробья на подозрения и Яров, выпросив у него чашку кофе, выпил её и вышел из зала.

И тут же увидел, возле газетно-книжного развала через дорогу черный джип Рола. А тот, вместе с водителем перебирал газеты, о чем-то говорил с Анной Павловной и её дочерью. Телохранитель его стоял, облокотившись о капот и держал под своим вниманием окружающую обстановку.

Яров собрался было пойти настречу своему работодателю, да во время вспомнил, что их отношения сохранялись в тайне для местного окружения, а потому вернулся в шашлычную, взял кружку пива и с ней уселся на веранде, под навесом.

Рол ещё минуты три пошутил с Анной Павловной, потом пересек трассу в сопровождении телохранителя. Водитель остался в джипе.

Ступив под навес Рол бросил телохранителю.

- Принеси пару пива.

Телохранитель прошел в зал. Рол присел за соседний стол спиной к Ярову и проговорил не разжимая губ.

- Говори так, словно мы незнакомы. Быстро. Что происходит?

- Не знаю.

- Почему у тебя будка новая?

Ну и глаз! Яров только теперь, присмотревшись, обнаружил, что его киоск стал чуть светлей по окраске - почти лазоревый, вместо голубого.

Яров заговорил отрывисто.

- Ночью была разборка. Рудик Широков и Хлебников в маске. Я его узнал по голосу. Хлебникова ранили. Он прятался у меня. Утром ушел. Он меня узнал. Примерно через час трейлер снес будку. Меня там не было. Хлебников считал, что я сплю там.

- Вычислил он тебя?

- Так получается.

Рол помолчал несколько секунд:

- Он мне звонил. Сказал, что ранен неизвестно кем. Когда выходил из ночью из сауны.

- Здесь тоже была сауна.

- Хлебников считает, что ты мертвый?

- Не знаю. Возможно.

- А ты точно уверен, что дело имел с Хлебниковым?

Неожиданно для себя Яров заколебался.

- Он был в маске... Но голос, Рол! Ты ж сам говорил, что он пел в церковном хоре!

- Певцов много. Еще кого не приметил, не опознал?

- Нет, - неуверенно ответил Яров. - Хотя, подожди... По мобильному телефону он назвал одно имя.. Кличку наверное - "Дикий".

- "Дикий"?... Таких в нашей команде нет.

- Я все-таки думаю, что встречался с Хлебниковым.

Рол ответил резко, в приказном порядке.

- Хорошо. Будет вам очная ставка. Твое слово - против слова Хлебникова. Разберемся.

- Рол! - подавил испуг Яров. - Я в такие игры не играю!

- Сыграешь, раз взялся.

- Рол. - едва слышно спросил Яров. - Стрелок на чердаке шашлычной твой? Стрелял для провокации? Чтоб справоцировать бойню?

Рол ответил, словно успокаивал.

- Ты свое дело - сделал. В остальное не лезь.

- Я ничего не сделал.

- Ты был на своем месте. А те, кого ты не знаешь - на своем. Каждый выполнил свой маневр.

Телохранитель вернулся на веранду с парой пива в руках. Рол небрежно развалился и спросил в растяжку, будто только что заговорил с незнакомым ему Яровым.

- А скажи, земляк, неужели твоего табачного бизнеса досконально хватает хотя бы на красную икру с черным хлебом?

- Мне много не надо. - буркнул Яров, отворачиваясь.

Рол взглянул, как охранник поставил два бокалу пива на стол и сказал ему.

- Один для тебя.

- Я на работе. - ответил охранник, отошел к столбу, подпирвший навес, прислонился к нему спиной и уставился на трассу: парень был вышколен и на провокации хозяина не поддавался.

Рол снова повернулся к Ярову и вернулся к прежнему тону.

- Ну, а эти вон, мама с дочкой, газетами торгуют, они что - тоже сытые?

- Им выбирать не приходится. - нехотя ответил Яров. - Они беженцы. Из Киргизии.

- Из Киргизии? То-то девчонка такая странная. То есть не странная, а... Необычная. Интересно, что с ней будет, когда в возраст войдет?

- Не знаю. - ответил Яров.

Рол залпом выпил одну кружку и встал.

- Ладно, земляк, вторую пива я не потяну, выпей за мое здоровье. Бывай.

- Спасибо. - ответил Яров.

Он проследил, как Рол добрался до джипа, крикнул что-то веселое Анне Павловне, забрался в машину, охраник прикрыл за ним дверь и они укатились в строну Москвы.

Яров неторопливо принялся за подаренную выпивку, вяло прикидывая, что его собственное пложение час от часу становится все хуже. Очная ставка с Хлебниковым его не устраивала. Ему этого басистого бандита - не одолеть. Он заручится сотней доказательств, что не был ночью возле шашлычной. А рану получил в другом месте. Да надо учитывать и то, что провокатор Рол вполне может по законам своей жизни, не смотря на все - помириться с Хлебниковым, которого якобы уличил в предательстве. В работе за спиной шефа. Но бандиты вполне могут заключить мировую. И не оказалось бы так, что он, Яров, станет опасен для них обоих. Они - помирятся, или сделают вид, что помирятся. А потом потихоньку перегруппируют свои порядки и устроят окончательную разборку. Сие - однозначно. И в этой разборке Яров может оказаться на очень неудачном месте.

Пора выходить из игры, понял Яров, она зашла слишком далеко, а главное в том, что он-то с правилами этой игры не знаком. И тут же пришло спокойно соображение - "поздно, увяз по горло". Увяз хотя бы потому, что уже выстроил на базе существующей действительности все свои планы короткого и недалекого будущего.

Хорошо, подвел итог Яров, пусть решит Судьба - да или нет.

Он прошел в зал шашлычной и попросил у Воробья разрешения позвонить в Москву. Тот тут же потребовал доллар, но слава те Господи, на сей раз шутил: не потребовать оплаты, хотя по жадности он требовал мзды за любую свою услугу, клевал "по зернышку" везде где мог, и считал это основным приципом бизнеса.

В тесном кабинетики Воробья Яров поначалу позвонил в урологию больницы и убедился, что сегодня Елена Борисова не дежурит.

Домашний телефон тут же ответил её голосом, при первых звуках которого Яров забыл подготовленную фразу.

- Это я, Елена. - сказал он. - Яров.

- Илья Иванович! Что так долго не звонили?! Я уже забеспокоилась!

- Я... Я не решался.

- Почему?

- Лена... Не проявляйте ко мне милосердия. Будет просто смешно, если мы начнем встречатся. Я не хочу унижать ни вас, ни себя. Наш парный портрет выглядит не слишком привлекательно. Для вас, во всяком случае.

Она помолчала и ответила слегка капризно.

- Илья Иванович, может эту проблему за себя решу я? Все-таки?

- И вы тоже. Сейчас скажите мне одно: вы твердо обещаете мне свое время "конец мая-июнь"? Да или нет? Только откровенно.