Другое имя зла - Роман Парфененко

Неожиданно раздался какой-то звук. За ним до ужаса знакомый смех. Он опять раскатывался серебряными горошинами, отскакивал от стен и потолка, катался по полу. Веселый, заливистый, так не вяжущийся с вонью. Но она исчезла. Теперь вдыхал только запах мочи.

– Ну, и долго ты собираешься так стоять? Я знал, что ты эстет. Но не подозревал, что твой эстетизм простирается так далеко. До чего человека может довести любовь к прекрасному?! Неужели испытываешь, такое острое наслаждение от запаха собственной мочи?! Или может быть это новая форма религиозных обрядов? Как благоговейно прижимаешь этот платок к своему лицу! Или ты проходишь курс уринотерапии? Не стесняйся, я могу принести тебе стакан, что бы увеличить дозу. Давно не приходилось так веселиться!.. Ну хватит! Убери платок и посмотри на меня Человек!!!

Мне страшно не хотелось убирать платок от лица. Запах собственной мочи можно было пережить, а можно ли пережить взгляд на чудовище?

– Довольно! Слышишь?! Я сказал, хватит! В Гостином Дворе ты казался более мужественным. Убил четырех Других. Почти вырвался из кольца. Почти. Тебя подвела сентиментальность и влюбчивость. Вот и теперь, поддаешься эмоциям. Что может случиться, если ты просто уберешь вонючий платок от лица и откроешь глаза?

– Я не хочу видеть тебя, Малах Га – Мавет.

– Послушай! Я уже говорил и повторю еще раз, – в мои планы не входит причинить тебе вред. Стоило ли разводить такую канитель вокруг твоей персоны, всего лишь ради того, чтобы убить? Подумай! Ты ведь считаешь себя разумным человеком. Всегда так гордишься несокрушимой логикой. Ну, смелее! Перепрыгни через страх!

Отлепил платок от лица, скомкал и бросил на пол. Глаза не подчинялись мне. Пытался. Изо всех сил пытался, даже вспотел от напряжения. Но веки, вдруг налившиеся тысячетонным чугуном, не подчинялись титаническим усилиям. Попытка открыть глаза забрала последние силы. Я почти упал на пол. На лицо набежала тень. Ноздрей коснулся запах очень дорогого мужского одеколона. Что – то притронулось к моему лицу. Пальцы легли на веки и открыли их. Первое, представшее перед глазами, квадратные носки черных сапог. Сапоги были украшены квадратными серебряными пряжками. Я начал поднимать взгляд. Черные, прямые, кожаные штаны, подчеркивающие стройность и мускулистость длинных ног. Ремень с прямоугольной пряжкой из серебристого металла. Черный пушистый свитер, заправленный под ремень. Сильная грудь, широкие плечи. Из меленького треугольного ворота, немного длинноватая, жилистая шея. Тяжелый, гладкий подбородок. Узкие, алые, улыбчивые губы. Прямой нос с трепетными ноздрями. Они, казалось, пожирали воздух, бесшумно втягивая его внутрь. Черные прямоугольные очки, полностью закрывающие глазные впадины. Над оправой разлетелись черно – угольные брови. Черные, блестящие волосы до плеч зализаны назад. Оставляют открытым высокий лоб, лишенный намеков на возраст. Маленькие прижатые ушки с острыми мочками.

Он стоял, немного склонившись, улыбаясь. Улыбался нежно и светло, так улыбаются вновь обретенной, любимой вещи, которую считали потерянной. Но мускулистые руки находились в постоянном движение. Он дергал попеременно за каждый палец черной, прошитой серебряной ниткой перчатки. Большой, указательный, средний, безымянный, мизинец. И обратно. Движение завораживало. Взгляд скользил по черным, непроницаемым стеклам очков и постоянно срывался вниз, на его руки. Они все так же без лишней суеты и очень манерно высвобождались из черной кожи перчаток. Снял перчатку с одной руки. Обычная, человеческая рука. Сильная. Мужская, но в то же время изящная, с длинными пальцами. Вскоре справился со второй перчаткой. Я заметил, что ногти у него были черного цвета. Это был не маникюр, это был естественный цвет. Сняв перчатки, он уронил их на пол. Двумя пальцами вытащил из кармана штанов черный с серебром платок. Тщательно вытер холеные руки. Платок упал вслед за перчатками.

– Извини. Не хотел нанести тебе оскорбление. Я испачкался о тебя. Некоторые продукты жизни и деятельности человеческих организмов вызывают у меня рвотные позывы. Ну, что? Шок прошел? Все в порядке? Может пройдем в более располагающее для бесед место? Надо умыться, привести себя в порядок, переодеться. А то знаешь ли, от тебя попахивает. Я, так уж вышло, очень слежу за стерильностью своих владений. Встать сможешь, или позвать Другого?

– Смогу – буркнул я. С большим трудом оторвался от пола. Опять, прибегая к помощи стены, удалось выпрямиться в полный рост.

– Еще один раз попрошу у тебя прощения и больше не буду. Так вот, прости покровительственный тон. Этому есть несколько причин. Я старше тебя, старше всего человечества. Знаю ответы на многие твои вопросы. Не на все, подчеркиваю, но на многие. Наличие знаний выстраивает, сам понимаешь, покровительственную форму общения, с желающим эти знания обрести. Совсем как между учителем и учеником. Кроме всего прочего ваша литературная традиция определяет именно такие отношения между человеком и запредельными силами. Так будет проще…

– Ты Бог? – перебил его.

– Нет. Зачем так примитивно? Хочешь сразу все квалифицировать? Расставить по своим местам? Я, видишь ли, некоторым образом – демон. Сущность приближается к божественной, но все– таки я не Бог. Скорее, первый помощник. Правая рука. Даже обе руки. Но это не дает права перебивать меня. Это просто невежливо. Ты ведь интеллигентный человек, хоть и убийца. Ответив на вопрос, я назвал еще одну причину из длинного ряда тех, которые определяют мое снисходительное к тебе отношение. Однако пойдем. Надо привести себя в порядок, перекусить. Потом за сигарами, коньяком и кофе наступит время вопросов и ответов…

Мы пошли. У открытой двери он пропустил меня жестом руки вперед. Зашел в помещение, размеры которого были спрятаны темнотой.

Малах Га – Мавет грациозно обогнул меня. Сделал несколько шагов во тьму, остановился. Взмахнул рукой…

Глава 3. Время вопросов. Время ответов.

Вспыхнул ослепительно яркий электрический свет. Низкий потолок, далекие стены, изящная мебель. Эта мебель, словно, натаскана беспризорниками из дворцов, чтобы украсить свою берлогу, не подчинялась единому стилю и дизайну. Со вкусом у демона большие проблемы. Не уютно, не красиво, и как – то холодно.

– Ну, добро пожаловать в мои апартаменты. – Сказал Демон, обводя рукой огромный зал.

– Не люблю высоких потолков. Голова кружится. Да и неба не люблю тоже.

– На склеп похоже. – Сказал, еще раз оглядываясь вокруг.

– Согласен, – легко согласился он и засмеялся. Отсмеявшись, сказал:

– Давай, отправляйся мыться. Там найдешь все, что нужно. – Показал рукой не маленькую, неприметную, деревянную дверь справа.