Оружейник. Азартные игры со смертью(СИ) - Олег Шовкуненко

— Друг?! — выдохнули сразу несколько глоток.

— Оно и помогло мне здесь выжить,— старик с сожалением развел руками.— Из меня ведь добытчик или охотник прямо сказать никудышный, и воевать я не умею. В самом начале сам что-то находил, помогали люди из Ильичевки, прохожие, которые в Подольск направлялись. А вот когда ситуация ухудшилась, когда людей в округе не стало, а из за хищников от убежища было не отойти… вот тогда-то и возникла проблема. Начал я тогда всякие ловушки да капканы конструировать и расставлять их прямо тут, на территории института невдалеке от корпусов. Думал, может, какая-никакая глупая зверушка сунется,— дойдя в своем рассказе до этого места, Серебрянцев смущенно улыбнулся.— Только опыта у меня в этом деле не было абсолютно, да и с материалами проблема. У нас в институте гораздо легче отыскать контейнеры с радиоактивными изотопами, чем моток обычной веревки. Вот наверное именно поэтому ловушки у меня получались неправильные какие-то, мудреные что ли. Не шел в них зверь. И я уже решил, что с голоду придется помирать, совсем отчаялся. Но в один из дней, когда уже чисто по инерции, практически без надежды поплелся проверять свои охотничьи приспособления, обнаружил, что они все сработали. Нет, дичь в них не попалась, а вот сработали все, как будто игрался кто. Не понятный случай, но хоть сработали. Видать какое-то зверье возле них все же крутилось. Выхода у меня другого не было, я их снова взвел, положил последние крохи приманки и ушел к себе отлеживаться. Сил чтобы работать тогда уже совсем не было.

Тут Ипатич замолчал, задумался. Наверное, вспоминал и вновь переживал те не очень веселые дни своей жизни.

— А дальше? — тихо произнес Пашка и потянул старика за рукав. По всему было видно, что пацану уж больно интересно узнать чем дело закончилось.

— А дальше… — старик положил руку мальчишке на плечо.— А дальше я проснулся вот от точно такого же звука, его даже в убежище было слышно. Не верилось, что это реальность. Подумал, показалось, слуховая галлюцинация. Чего не бывает с голоду? Но ведь уже проснулся. Думаю надо в последний раз удачу попытать, ловушки, в смысле, проверить. Высунулся наружу, а там утро, только-только светать стало. Не помню уж как добрел до первого из изобретенных мной орудий убийства. Оно вон там, не доходя до столярной мастерской стояло.— Старик указал в сторону небольшого домика с обвалившейся внутрь крышей.— Так вот добрел, почти дополз туда и вижу: ловушка, как и вчера, захлопнулась. И как вчера в ней никого нет. Зато рядом лежит окорок, свежий такой, только освежованый. И еще… вот это меня очень поразило, круглый дорожный знак, на котором, как на тарелке, клубни какие-то, очень похожие на батат. Я его, правда, только на картинках видел, но сразу сообразил, что очень похожие. Раздумывать над тем съедобное это все или нет не было никакой возможности. Я уже тогда сознание от голода терял. Помню, что на сырое мясо не накинулся, должно быть табу в подсознании все же какое-то имелось, а вот пару клубней сжевал прямо с кожурой. Сжевал и вырубился. Когда пришел в себя, понял что день уже в самом разгаре. Лежу на земле рядом со своими, невесть откуда взявшимися дарами. Как только до меня это дошло, сразу страх прошиб. А ведь меня так самого в дары к какому-нибудь хищнику преспокойно могли записать. Тогда в наших краях уже как раз первые стада кентавров появились, твари, я вам скажу, те еще… Поднял я голову и вдруг осознал, что о кентаврах это я не зря подумал. Вот они, родимые, тут как тут.

— И как же вам выжить удалось? — не выдержала Лиза.

— Удалось… — будто устыдившись чего-то, Ипатич опустил взгляд.— Мертвые они все были. Стадо — голов десять, и все мертвые.

— Значит с тех самых пор этот, как его… хозяин леса, что ли, вас кормит и защищает? — поинтересовался Загребельный.

— С тех самых пор. Около года уже,— кивнул ученый.— Да и не только это… Зимой дело было. Облако ядовитое с юго-запада пришло, а я его проворонил. Завозился, знаете ли, в мастерской. Спохватился когда дышать тяжело стало и перед глазами темные круги поплыли. Кинулся к убежищу… Да какой там! Упал на полпути и потерял сознание.— Тут старик как-то странно на нас покосился, словно прикидывал поверим или нет. Похоже, к какому-либо определенному выводу Ипатич так и не пришел, но только вот раз начал, пришлось историю до конца излагать: — Умер я тогда,— тихо, будто стесняясь своих слов, произнес младший научный сотрудник.— Видел и темный туннель, и свет, и души других людей… все было. Было, да вдруг исчезло. Открыл я глаза два дня спустя в убежище на своей лежанке. Рядом мясо и клубни лежат. Это был единственный раз, когда Хозяин их внутрь занес. Наверное боялся, что сходить за пропитанием сил у меня не будет.

— Это получается, что он вас из мертвых поднял? — уточнил я.

— Получается,— старик пожал плечами.— Другого объяснения я никак не нахожу,

— Хозяин оказывается и это может… — ошарашено прошептала Лиза.

— Выходит, может,— ученый сперва замялся, а затем все же решился: — Вы знаете, мне иногда кажется, что все мои открытия, все мое переосмысление мироздания, все это пришло от него. Я даже грешным делом подумал, а может он тоже ученый и нашел во мне, так сказать, родственную душу?

— Да уж, история… — задумчиво протянул майор милиции.

— И вы его ни разу не видели? — с досадой в голосе спросил Пашка.

— Нет, молодой человек, не видел. Он приносит еду перед самым рассветом и оставляет ее всегда на одном и том же месте. А потом голосом сообщает мне, что паек, так сказать, доставлен.

— Но сейчас же не утро,— Нестеров спохватился и с подозрением огляделся по сторонам.— Какого рожна он вдруг разорался?

— Не знаю,— Серебрянцев пожал плечами.— Может вас приветствует.

— Или наоборот, предупреждает,— опыт и чутье офицера ФСБ требовало от Лешего быть всегда начеку.

— Предупреждает о чем?

— Мало ли… Например, что это его территория, и долго он нас здесь терпеть не собирается.

— Не думаю… — начал было Серебрянцев, но его уже никто не слушал.

— Уходим! Немедленно! — скомандовал Загребельный.

— Я подгоню БТР к самым воротам, а вы в темпе загружайте все, что подготовил Даниил Ипатиевич,— мои слова прозвучали как приказ.

— Да там полтонны будет, не меньше,— фыркнул Андрюха.

— Пока берем все. Потом разберемся,— я дал понять, что знаю о чем говорю.

— Ладно уж,— Леший сдался.— Только быстро. Очень быстро!

Выехали мы через полчаса, хотя погрузка заняла минут десять или может чуток поболее. Остальные двадцать минут потребовались чтобы определиться с маршрутом. Большинство здравомыслящих людей, а по совместительству и опытных бойцов, стояло за объезд плотного лесного массива на востоке и выдвижение в сторону Красной Пахры. Уже там следовало сориентироваться и решить то ли продолжать двигаться по Калужскому шоссе аж до пересечения его с Малым Московским кольцом, то ли двинуть напрямую к Ознобишено. Деревня эта находилось уже под самым Подольском, от него до города было не более пяти километров.

Этому варианту упрямо противился Серебрянцев, которому совершенно неожиданно стала поддакивать Лиза, а за ней и Пашка. Они предлагали двигаться к Подольску напрямую через лес. Само собой прогулка под сенью мертвых деревьев была значительно короче, но лес, в котором властвовало некое неведомое существо… Этот лес вполне мог стать нашей могилой. Именно поэтому, не смотря на все старания младшего научного сотрудника и его группы поддержки, мы двинули в обход.

Следуя подсказкам Серебрянцева, который знал все окрестности как свои пять пальцев, я быстро вывел машину на широкую, хорошо сохранившуюся ленту Калужского шоссе. Первый же взгляд по сторонам вселил в душу некоторое спокойствие и оптимизм. С обеих сторон дороги лежали заброшенные сельскохозяйственные угодья. Слева, среди распаханного поля, на котором уже никогда и ничего не вырастит, двумя высокими курганами возвышались обнесенные колючей проволокой могильники. Никакого тебе леса, а стало быть, никаких неожиданностей. Любого врага мы могли заметить заранее и, прежде чем он доберется до нас, угостить хорошенькой порцией стали.

Только я подумал об этом, как сидевший рядом Загребельный воскликнул:

— Черт побери, а это еще что такое?

— Где? — я резко сбросил скорость.

— Да вон, слева. В лесополосе, что к дороге подходит.

Я присмотрелся к тому месту, на которое указывал мой зоркий приятель. Вроде ничего необычного. Широкая полоса черных деревьев, под ними подлесок из такого же черного давным-давно погибшего кустарника. Будь на всех этих растениях листва, лесополоса выглядела бы сплошной, непроницаемой для взора стеной. Но сейчас это были лишь черные рваные кружева, через которые просвечивала уродливая нагота соседнего мертвого поля.

— Ничего такого не вижу,— я вопросительно покосился на Андрюху.