Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона

— Да, — уже гораздо тише заговорил Меркулов. Телефон из кармана не доставал и сообщения пока не видел. — У вас какие-то личные счёты? 

— Я уволил её три дня назад. Не сработались. Так что с местью и подставой она заранее подсуетилась. 

Меркулов молчал несколько мгновений, а потом выразительно цокнул языком.

— Ох, бабы. Ничего-то в нашем мире не меняется. Даже не буду искать логику в её поступке. Дура. Но и я получаюсь хорош…

Он ещё раз замолчал и потянулся, наконец, за телефоном. Давыдова в жар бросило. Ситуация уже изменилось и стало непонятно, как дядя Алины отнесётся к присланному документу. Лицо у Антона Павловича вытянулось.

— Что это? Брачный контракт?

— Да, — ответил Давыдов севшим голосом. — Документ, где я заранее отказываюсь от всего имущества и денежных средств Алины. Как полученных ею до свадьбы, так и после. 

— Однако, — рассмеялся Меркулов. — А я думал, ничего бредовее недавнего выпада от тебя уже не услышу. Правда, что ли, жениться хочешь?

— Да. Люблю вашу племянницу и знаю, что я ей тоже не безразличен. 

Рассказывать, что познакомил невесту с семьёй и успел получить благословение от мамы Давыдов не стал. Раз Меркулов прилетел в Красноярск, значит, знал, кто дал Алине телефон местного онколога. И чего уж там, глубоко в душе Сергей рассчитывал на благодарность. Хотя бы на то, что дядя больше не будет мешать.

— Си-ту-а-ция, — медленно произнёс он. — Ну вы даёте, ребята. Как у вас, у молодых, всё быстро. Мы годами присматривались, ухаживали.

— Мой отец мою маму через две недели знакомства в ЗАГС повёл, — улыбнулся Сергей. — Уезжал в Москву поступать в медицинский. А она за ним отправилась. Вера в любовь с первого взгляда у меня в генах. 

— Ладно, это уж вы с Алиной сами, — вздохнул Меркулов. — Ей ещё есть, о чём волноваться. Дарья болеет. За онколога Елене Станиславовне спасибо. Можно сказать, что моя вера в отечественную медицину возвращается. Пойдём обратно. А то тут скоро лишние уши появятся.

— Да, — согласился Давыдов.            

 ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 26. Романтическая экскурсия в музее 

Наверное, каждая девушка хотя бы раз в жизни представляла, как ей сделают предложение. Возлюбленный должен встать на одно колено где-нибудь в людном месте, достать из кармана коробочку с кольцом и, жутко волнуясь, задать тот самый вопрос. А меня позвали замуж на пороге урологического отделения. Даже не позвали, поставили перед фактом и только. Но почему-то реакция Серёжи на появление Вадима казалась в сотни раз романтичнее всех сцен из книг и фильмов вместе взятых. Кому нужны шаблоны, когда такой мужчина готов пойти против своего начальства. Давыдов любил "Арт-Строй". Ссора с моим дядей могла закончиться его увольнением из фирмы. Это понимали все, включая молодого и слишком наглого партера Антона Павловича. 

Арский напомнил мне однокурсника — сына декана. Избалованный и неприятный тип, привыкший получать всё по щелчку пальцев. У однокурсника масштабы были меньше — его желания сбывались в рамках вуза. А Вадим действовал с размахом. Не нужно было быть психологом, чтобы понять, насколько он недоволен появлением соперника. 

— Поперёк батьки в пекло это называется, — проворчал он. — И я теперь выгляжу как дурак. 

— Не знала, что должна свою личную жизнь согласовывать с акционерами "Арт-Строя", чтобы никто дураком не выглядел, — ответила я ему в тон. — Я благодарна за поддержку, но вы с дядей перегибаете с заботой обо мне. 

— Все вопросы к Меркулову, — Вадим на лету переобулся и поднял руки. — Он попросил меня приехать, я взял билет на самолёт. Кстати, на счёт реабилитологов и лекарств всё в силе. Предлагаю не портить отношения из-за единственного недоразумения.

— Рада, что вы не злитесь, — я через силу улыбнулась. — Не вижу причин отказываться от помощи друга Антона Павловича. 

Арский галантно поклонился и чуть было не поцеловал мне руку. И слава Богу, что не поцеловал. Через мгновение в холл для посетителей вернулся мой жених вместе с дядей. Вид у обоих был странный. Боевой, но не всклокоченный и без следов от драки на лицах. 

— Вадим, мы закончили, поедем в гостиницу, — объявил Антон Павлович, а его партнёр был даже рад поскорее сбежать из онкоцентра. 

Я его понимала, атмосфера та ещё. По собственной воле здесь мало кто хочет оказаться. Но как же подробности? Я с ума сойду от любопытства.   

— Документы, что я недавно прочитал, всем подряд не показывай, — дядя обернулся к Сергею и назидательно поднял палец. — А то мало ли что.

— Само собой, — Давыдов выразительно кивнул и встал рядом со мной. — Полагаю, в следующий раз мы увидимся уже в столице?

— Да, — Антон Павлович перевёл взгляд на меня. — Алина, я по-прежнему в делах по горло. Обними мать и поцелуй от меня. Попрощаться не успею, самолёт через полтора часа. 

 — Жаль, что не можешь задержаться, мама была бы рада, — пробормотала я. — Но теперь у нас будет много времени на общение. Все скучные семейные праздники в нашем распоряжении, не отвертишься. 

— Надеюсь, что все, — вздохнул он. — Метастазы в лёгких никто не отменял. Всё, племянница, давай. 

Он обнял меня, кивнул Вадиму, чтобы партнёр не отставал, но на прощание так внимательно и так строго посмотрел на Сергея, что я не выдержала. Едва дождалась, когда шаги на лестнице стихнут. Вцепилась в руку жениха и заглянула прямо в глаза:

— Колитесь, Сергей Геннадьевич, чем закончились переговоры. Куда мне ставить запятую во фразе “казнить нельзя помиловать”?

 ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Конфликт исчерпан, — ответил он и, уже не стесняясь никого и ничего, обнял меня за талию. — Не то, чтобы я просил благословения на свадьбу, но будем считать, что оно у меня есть. Или я тороплю события? Куда ставить запятую в предложении “жениться нельзя послать”? 

Я смутилась. Перед недовольным дядей Тошей разыгрывать уверенность было куда проще, чем наедине с Мистером Совершенство. Мы целовались-то всего пару раз, а тут сразу замуж. По-настоящему. Носки по дому, футбол под пиво и по выходным — совместные походы в Ашан за продуктами? 

— Всё происходит очень быстро, — я прикусила губу. — Мне нужно подумать. Да и тебе не мешало бы узнать меня получше, прежде чем бросаться в омут с головой. Давай отложим разговор о женитьбе хотя бы на пару недель?

— То есть я не настолько завидный жених, чтобы Алина Василевская забыла обо всём на свете? — то ли в шутку, то ли серьёзно спросил Давыдов. Глаза блестели, но выражение лица стало каменным. — А при дядя ты сказала, что согласна только ради того, чтобы его позлить?

Наше перемирие снова трещало по швам? Как бы я не ответила, буду выглядеть глупо. Сначала дала согласие, потом забрала его обратно. “Ой мне надо подумать!” А раньше пораскинуть мозгами не судьба, да? 

— Злость дяди мне не нужна, — пробормотала я. — Я хотела, чтобы он понял, что его вмешательство ничего не изменит. 

— Да уж, родственников не выбирают, — голос Давыдова слегка потеплел. — Чего не скажешь о коллегах. Знаешь, я пожалел, что не могу уволить Марину второй раз. Оказывается, именно госпожа Зарецкая напела в уши Антону Павловичу о моём меркантильном интересе. И ты права насчёт “отложить разговор о свадьбе”. Прости, мой выпад был чересчур гусарским. 

Вот же стерва! Мало ей было фотографий в стиле садо-мазо? Ещё и к дяде моему побежала и лапши на уши ему навешала. Манипуляторша от бога. Такую хитрую цепочку провернула. Единственное звено, которое подцепить не получилось — Серёжа. То ли врождённая отходчивость, то ли симпатия ко мне не позволили ему махнуть рукой на сошедшую с ума художницу. Мог ведь не приезжать в Красноярск. “Раз придумала себе повод для обиды, то лелей её дальше!”