Банда 2 - Виктор Пронин

— Пафнутьев меня порадовал, сообщил ее фамилию... Я тоже хочу кое-что ему преподнести.

— Что именно?

— Не знаю... Что получится. Понимаете, Степан Петрович... Я вдруг понял — хочу видеть Цыбизову. Зачем, почему, на кой она мне понадобилась — не знаю. Хочу и все.

— Ну, если так... Тогда Другое дело, — согласился Овсов. — Цветы для нее?

— И цветы тоже, — и ответил, и не ответил Зомби.

— Ну, что ж, — проговорил Овсов озадаченно, — ну, что ж... С нетерпением буду ждать твоего возвращения. Надеюсь, ты придешь в лучшем виде, нежели в первый раз... Полгода назад.

— Я тоже на это надеюсь.

— Как с одеждой? Ты же не пойдешь по городу в этой пижаме? Тем более, к красивой женщине...

— Тут один выручит меня... Мы уже договорились.

— Не заблудишься?

— Все, что происходит со мной сейчас, я хорошо помню.

Все ложится, как на чистый лист бумаги.

— Чистый лист бумаги? — с улыбкой переспросил Овсов.

— Да... А что тут странного?

— Пафнутьеву понравилось бы это сравнение. Он бы сделал из этих слов много четких и убедительных выводов о твоем прошлом.

— Да? — Зомби, кажется, и сам задумался над словами, которые вырвались у него. — Действительно, сравнение позволяет кое о чем подумать...

— Когда ждать? — спросил Овсов.

— К обеду... Если все пройдет нормально.

— Ты знаешь ее адрес?

— Да.

— А как узнал? Насколько я помню, Пафнутьев тебе не сообщил адреса, телефона...

— Знаю я, и адрес, и телефон... Позвонил по справочному и мне все сообщили. В ординаторской никого не было, вот я и злоупотребил вашей беспечностью. Оказывается, по телефону можно получить любую справку, но за плату. Меня предупредили, что это удовольствие дороговато стоит...

— Кто предупредил?

— В справочной, куда я позвонил... Так что вы уж не удивляйтесь, когда на больницу придет счет тысячи на три... Моя вина.

— Три тысячи? — ужаснулся Овсов.

— Что же здесь удивительного? Бутылка водки или несколько буханок хлеба... Три пакета молока — вот стоимость моего звонка.

— Вообще-то, да, — Овсов поднялся. — Ни пуха. Отойдя на несколько шагов, Овсов остановился, оглянулся, хотел что-то сказать, но передумал. Посмотрел на Зомби долгим озабоченным взглядом и молча направился в ординаторскую.

После завтрака Зомби вышел во двор и некоторое время присматривался, словно примеряясь к прыжку. Потом осторожно, как бы переступая препятствие, вышел за ворота. Прежде чем повернуть за угол, оглянулся. Увидев в окне ординаторской бледный контур, помахал рукой Овсов махнул ему в ответ.

— Зомби идет по городу, — пробормотал про себя Зомби — Зомби идет по городу, — повторил он понравившиеся ему слова.

Первое, что поразило Зомби — город не показался ему совершенно незнакомым. Он не знал расположения улиц, не знал их названий, но он не видел за очередным поворотом ничего неожиданного, ничто не удивляло, ни на что не хотелось оглянуться. Он присматривался к киоскам, к магазинам, скверам. Если они и не казались ему знакомыми, то и незнакомыми тоже не выглядели, как это бывает, когда приезжаешь в новый город, где никогда не был раньше.

— Простите, — остановил Зомби проходившую мимо девушку. — Ищу улицу Чекистов... Не подскажете?

— А вон она, за углом, — и, прошелестев плащом, девушка пошла дальше.

— Спасибо, — бросил Зомби ей вслед, но она не услышала его.

Он проводил девушку взглядом, остро ощущая досаду, неприятный зудящий осадок остался в душе от этого мимолетного разговора. Зомби остановился. «Почему?» — спросил он себя. В больнице он привык разбираться во всем, что с ним происходило, что чувствовал, о чем думал «Так... Я спросил, где нужная мне улица Она ответила и пошла своей дорогой. Тогда почему я недоволен? Я же понимаю, что причина моего состояния именно эта девушка... Я ее знал раньше? Нет, дело не в этом» И вдруг он понял — девушка не заинтересовалась им лично. Своим вопросом он не затронул ее сознания, ее чувств. Она ушла, безразличная к нему. «Ага, — пробормотал Зомби удовлетворенно, — если меня это задело, значит, прежде я привык к другому отношению...»

Зомби подошел к витрине, придирчиво всмотрелся в собственное отражение. Он уже знал, что ничем не напоминает того человека, которым был когда-то. Овсов рассказал, что у него изменилась линия волос надо лбом, рост стал даже больше, стальные поставки в ногах прибавили около пяти сантиметров. Значит, если раньше его рост составлял сто семьдесят пять сантиметров, то теперь сто восемьдесят. Существенно... И все-таки, несмотря на перемены, ощущение опасливости оставалось, ему не хотелось, чтобы кто-то узнал его, будь то друг или враг. Он бы не узнал ни того, ни другого, и как вести себя с ними не представлял. Чтобы уж наверняка избежать неожиданностей, Зомби вынул из кармана и надел темные очки в тонкой металлической оправе — выпросил на день у больного из соседней палаты.

На углу продавали цветы. Он остановился, поискал глазами астры — их не было. И он купил розу. Выбрал самую лучшую, на длинном толстом стволе, утыканном кривоватыми, загнутыми вниз шипами, напоминающими шпоры. Роза была не из простых — семь тысяч рублей пришлось отдать за нее, но зато Зомби почувствовал себя увереннее.

Нужный дом оказался сразу за углом. Обычная пятиэтажка, без лифта, с загаженным подъездом, провонявшим кошачьей, да и не только кошачьей мочой. Медленно, стараясь не сбить дыхания. Зомби поднялся на третий этаж. Постоял на площадке, собираясь с духом. Здесь было чище, окно было почти прозрачным, видимо, его все-таки иногда мыли. Он не торопился, ожидая, пока успокоится дыхание. Разговаривать запыхавшись, выталкивая из себя слова и хватая воздух раскрытым ртом... В этом было что-то унизительное.

Зомби удивился, осознав, что нисколько не волнуется. Предстоял необычный разговор, который мог закончиться чем угодно, предстояла встреча с человеком, роли которого в своей жизни он даже не представлял, он вообще первый раз встречался с человеком после полугодового лежания в больничной палате. А волнения не было. Это его озадачило. Но Зомби лишь передернул плечами — ну что ж, пусть будет так...

Для предстоящего разговора он придумал себе имя — Алексей Птицын. Откуда-то из памяти вдруг выплыло это имя... То ли встречался ему человек с таким именем, то ли вычитал где-то эту не совсем обычную фамилию...

И, подойдя к нужной двери. Зомби нажал кнопку звонка.

Дверь открыли не сразу, в доме, видимо, не ждали гостей. Его внимательно рассматривали в дверной глазок и он, чувствуя это, держал розу у самого своего лица, давая понять, что пришел человек с добрыми намерениями. Когда дверь, наконец, открылась, он увидел на пороге именно ту женщину, которую искал — молодую, красивую, с дерзким, требовательным взглядом.

— Простите... Вы — Цыбизова?

— Если это вас устраивает, — женщина улыбнулась, глядя не столько на Зомби, сколько на розу.

— Изольда Федоровна?

— Она самая.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте... А вы, собственно, по какому поводу?

— Я из редакции, — Зомби протянул розу.

— Через порог нельзя, — женщина отступила на шаг в глубину прихожей и Зомби ничего не оставалось, как пройти вслед за ней. — Я, кажется, догадываюсь, в чем дело... Хотя вопросы остаются.

— Вопросы всегда остаются, — проговорил Зомби, вручая розу.

Взяв ее, Цыбизова поднесла ее к лицу, поглядывая на гостя поверх цветка. И тут же, повернувшись, ушла на кухню. Она вернулась через минуту — роза уже стояла в узкой хрустальной вазе, наполненной водой.

— Спасибо, — сказала она — Вы не разорились на покупке этой королевской розы?

— Почти... Но не жалею Вы не торопитесь?

— Полчаса у меня есть. Этого хватит? — спросила она, явно вкладывая в вопрос не один смысл.

— С вашей помощью уложусь, — он и сам удивился той легкости, с которой нашел слова, чтобы ответить и на явный вопрос, и на скрытый.

— Ну-ну! — усмехнулась женщина. — Ну-ну... Зомби прошел в комнату, осмотрелся. Нет, ничего здесь его не затронуло, не возникло того щемящего чувства узнавания, когда попадаешь вдруг в места, где когда-то бывал. Зомби прислушался к себе — волнения не было, хотя он и понятия не имел, что скажет, о чем спросит...

— Уютно, — произнес он, усаживаясь на диван, хотя приглашения не было.

— Стараемся. Итак? — хозяйка улыбнулась поощряюще и, пройдя к столу, поставила вазу с розой в самый центр. Отойдя на несколько шагов, обернулась.

— Нравится? — спросил Зомби.

— Да, в этой вазе ей будет неплохо. Я слушаю.

— У нас был опубликован снимок...

— Знаю. Вы напечатали мой портрет под чужим именем, с какой-то дурацкой подписью. Мне звонят друзья, знакомые — поздравляют, смеются... Согласитесь, положение совершенно ненормальное. И я, как последняя дура, всем рассказываю, что не работаю на фабрике, что меня зовут иначе...

— Да, это досадно, — произнес Зомби, поправляя очки. — Скажите, пожалуйста... Это действительно ваш портрет, или же вы просто похожи...