Резиденция феи - Милена Завойчинская

– Эрилив, а у вас есть астрономы?

– Кто?

– Гм. Звездочеты. Люди, ну то есть маги, ученые, не знаю, как их назвать, которые изучают звезды и их расположение на небе?

– Есть, конечно. Они рисуют звездные карты, их активно используют моряки и маги.

– А маги для чего?

– Для ритуалов. Под определенной звездой можно и нужно совершать конкретные действия, и не стоит делать это в другое время.

– Ага… То есть по идее Лилирейя – это все же планета. Слушай, а давай попросим у князя или у магов, карту вашего неба. Я попробую на Земле у астрономов узнать, известны ли им эти скопления звезд. И в Ферине тоже добудем такую карту. А со временем и в Мариэли. Там все вообще как-то непонятно, у них два спутника.

– Два у кого? У Мариэли? – не понял он.

– Луны. Два спутника планеты – две луны.

– Зачем тебе все это? – Он с любопытством смотрел на меня.

– Ну интересно же! Неужели тебе не хочется все это узнать?

– Хочется. Но знаешь, ты очень…

– …странная, ага. Ты говорил.

– Нет, – хмыкнул лирелл. – Ну то есть странная, это да. Но ты удивительная. Я еще не встречал ни одной женщины, которой было бы интересно сравнить карты звездного неба нескольких миров и которая бы мечтала разобрать движущуюся повозку, чтобы взглянуть на элементаля. И которая бы при этом лепила из соленого теста фигурки с совершенно чужими детишками, а потом сама пекла пирожки, имея десяток слуг. Но при этом обсуждала бы со своим магом, как написать специальную программу для компьютеров – Эйлард так это называл, чтобы можно было вводить тексты разных миров. И давала деньги нищему, ведя при этом с ним светские беседы… И… Да много всего, я даже не смогу перечислить.

– Я вся такая внезапная, такая противоречивая вся, – произнесла я фразу из любимого фильма,{11} а потом почувствовала, что краснею. Очень уж неожиданной была эта характеристика.

– Именно, – улыбнулся Эрилив. – И абсолютно непредсказуемая. Я вообще не могу представить, что ты выкинешь в следующую минуту.

– Это разве плохо?

– Это прекрасно! Ты…

– …странная? – вздохнула я.

– Ты потрясающая!

И вдруг я за спиной Эрилива увидела движущуюся по тротуару фигуру, которая заставила меня напрячься, а улыбка моя завяла. В нашу сторону двигалась мама Алексея. Я ее не видела два года, с тех самых пор, как она выставила меня с вещами за дверь практически в ночь, заставив ночевать на вокзале за неимением у меня в тот день денег на гостиницу. И еще столько же бы не видела! Я даже квартиру себе сняла на другом конце города, чтобы, не дай бог, не столкнуться с ней на улице. Настроение мое резко упало, и я низко наклонила голову к бокалу, стараясь отгородиться локтем от проходящей мимо особы. Но как же… От этой пронырливой грымзы спрячешься! Эрилив, приподняв брови, смотрел на меня, пытаясь понять такую резкую смену моего настроения.

– Вика? – Ее голос раздался совсем рядом.

Черт! Ну вот, шла себе мимо и шла бы дальше… Что ей от меня надо?

– Здравствуйте, Ольга Константиновна. – Я, скрипнув зубами, подняла голову и поставила стакан с коктейлем на стол. Молча глядя на свою несостоявшуюся свекровь, я даже не пыталась изображать радость от встречи.

– Виктория, вот уж неожиданная встреча! – Она вплотную подошла к деревянной оградке, отделяющей площадку со столиками под навесом. – Что ты тут делаешь?

– Пью безалкогольный коктейль и ем десерт, – сухо ответила я.

– Ах, да я не про это! – Она небрежно махнула рукой. – Что ты делаешь в городе?

– Живу. – Я приподняла брови.

– А ты разве не уехала в это свое… как его там… Мухосраново?

– Вы что-то путаете, Ольга Константиновна. Правильно говорить Мусохраново, и это село находится в Кемеровской области, – вежливо ответила я, стараясь не скрипеть зубами от злости. – А я совершенно не оттуда родом.

– Да какая разница, из какой ты деревни! – Она снова небрежно махнула рукой.

– В общем-то никакой. Учитывая, что я не из деревни. Вы что-то еще хотите мне сказать? – намекнула я, что вообще-то ей совсем не рады. – Или это все?

– Как была ты невежей, так и осталась, – поджала она губы. – Я бы на твоем месте уже пригласила собеседницу за стол и предложила выпить кофе.

– На вашем месте вы, Ольга Константиновна, выбросили меня в ночь из дому, после того как ваш сын украл все мои деньги. Вы действительно полагаете, что у меня есть желание приглашать вас за свой стол? – И я вежливо улыбнулась.

Когда-то я до дрожи боялась этой склочной неприятной женщины, которая ежедневно искала повод ткнуть меня носом в какие-то мелкие просчеты и сказать какую-нибудь гадость. Но прошло столько лет, и мне уже не девятнадцать, и даже не двадцать два, как в то время, когда я видела ее в последний раз.

– Грубиянка! – Она снова поджала губы, а я только головой покачала. Ничто не меняется, и Ольга Константиновна все та же…

Я, не говоря ни слова, смотрела на нее, а она стояла и тоже молчала. То ли ждала чего-то, то ли искала слова, чтобы сказать мне очередную гадость.

– А что же ты про Алексея-то ничего не спрашиваешь? – поинтересовалась она наконец.

– А что я должна про него спрашивать?

– Ну хоть бы узнала, как он там. Вернулся ли из Индии…

– А зачем мне знать, вернулся ли он из Индии? – задала я ей встречный вопрос, не очень понимая, что ей нужно и к чему она ведет разговор. – Или он хочет вернуть мне украденные деньги?

– Какая же ты все-таки мелочная и жадная! – Она недовольно качнула головой, а я только хмыкнула. – Как была ты голь перекатная в душе, так и осталась. Столько лет жила за наш счет, а Леше денег пожалела. Сколько он взял-то у тебя, подумаешь!

– Ну да, конечно же я мелочная. И жила я за ваш счет, если не считать того, что работала на нескольких работах и каждый день носила сумки с продуктами из магазинов. И, насколько я помню, коммунальные платежи все эти годы тоже оплачивала я. Как же вы там говорили? Что, коли уж вы меня, деревенщину, приютили, то должна же я как-то компенсировать свое присутствие в вашем доме. Не так ли? И денег Алексей украл у меня совсем немного, буквально все, что я скопила за несколько лет. Столько, что ему хватило улететь в Индию и прожить там припеваючи два года. Сущий пустяк.

Ольга Константиновна дернула плечом, но промолчала. Я сказала истинную правду, и подловить меня на обмане ей не удалось бы.

– Ну и что же ты его не ругаешь тогда? Не говоришь, что он подлец и подонок?

– Зачем? – Я приподняла брови. – Что было, то прошло. И как бы Алексей ни поступил в прошлом – это на его совести. Ругать я его не собираюсь, сама виновата, что выбрала такого. И, как бы то ни было, он часть моей жизни. Прошлой жизни, но из песни слов не выкинешь.

– Решила проявить благородство?

– Ольга Константиновна, что вам нужно? Вы пытаетесь спровоцировать меня на скандал? Зря, я не собираюсь ругаться с вами или жаловаться на весь свет о том, какой непорядочный человек ваш сын.

Она снова помялась, подбирая слова и косясь на притихшего Эрилива, внимательно слушающего наш разговор.

– Злая ты стала, Виктория. Раньше ты не была такой, слова ведь поперек от тебя не услышать было.

– У меня были хорошие учителя.

– А как ты сейчас устроилась, где живешь? Замуж вышла? Работаешь где? Судя по твоей недешевой одежде, зарабатываешь неплохо.

– Нормально устроилась, живу тут, в городе. Замуж не вышла. Работаю… Нормально работаю, не жалуюсь.

– М-да. Этого у тебя не отнимешь, мозги у тебя всегда хорошо варили, и работала ты много, – признала она вдруг неожиданно, и я даже удивилась. Что это с ней? – Так, может, ты вернешься к Леше? Он уже прилетел из Индии, дома сейчас обитает.

– С чего вдруг мне к нему возвращаться? – Я даже опешила от подобной фразы.

– Ну… Ты ведь его так любила.

– И что? Когда это было-то? У меня сейчас совсем другая жизнь, и Алексею в ней места нет.

– Вика… – Она снова потопталась на месте. – Лешка из этой своей Индии совершенно другим вернулся. Он… Уж полдома продал, на свою наркоту все спустил.

– Мне очень жаль, правда, но при чем тут я?

– Ну, ты девушка сильная, решительная. И всегда такой была. Мне кажется, ты бы смогла его вытащить. Если не ты, то никто уже не сможет. Ты ведь так любила его, а любящая женщина способна на все. – Она вопросительно глянула на меня.

– Ольга Константиновна, мне действительно жаль, что с Алексеем так случилось. Он всегда был… – Я мотнула головой, решив не заканчивать фразу. Не хочу ругать его: какой-никакой, но я действительно его когда-то любила. – Но помочь я ему ничем не смогу. Во-первых, я его больше не люблю, во-вторых, я не собираюсь снова связывать с ним свою жизнь. И, в-третьих, обратитесь в специальные учреждения, которые лечат от наркозависимости.