Футарк. Первый атт - Анна Орлова

– Я рассчитывал подбросить шкатулку обратно, – нахмурился мистер Гайнс. – Там нет ничего особенно ценного, но Виолетте эти украшения дороги, жестоко было бы лишить ее их.

– Не вздумайте! – воскликнул я. – Вы все испортите!

– Почему? – не понял он.

– Ну как же! Она ведь подумает, что вор, увидев, как страдает несчастная девица, сжалился и вернул украденное! Так сказать, его ожесточенное сердце смягчилось при виде ее слез… как там в романах пишут, не знаете? Вот я тоже не знаю. И получится, что вы все это проделали напрасно…

– И как мне быть? – неподдельно огорчился мистер Гайнс.

– Надо подумать, – сказал я, и в этот момент в коридоре послышался шум. – Что там такое?

Мы выглянули из купе. Начальник поезда в сопровождении унылого проводника нашего вагона и еще одного, незнакомого, пытался успокоить пассажиров.

– Дамы, господа! – говорил он. – Ну сами посудите! В поезде совершена кража, этак нас задержат на следующей станции, а насколько именно – никому не известно! И разве вам хочется общаться с полицией? Лучше уладить дело мирно… Я уверен, это была просто чья-то дурная шутка!

– Ясно, – шепнул мне инженер. – Он уговаривает всех разрешить осмотреть их багаж. Я с таким сталкивался.

– Это наш шанс, мистер Гайнс, – ответил я.

– Вы что, предлагаете мне подкинуть кому-нибудь эту злосчастную шкатулку? Никогда! – возмутился он.

– Нет-нет, что вы! Надо просто ее спрятать, но так, чтобы при обыске ее непременно нашли. Ну вроде как вор испугался и избавился от похищенного…

– Проще было бы выкинуть в окно, – буркнул инженер.

– Как же! А ценности? – возразил я. – После обыска вор рассчитывал их забрать! Думайте, мистер Гайнс! Где в вагоне можно спрятать шкатулку?

– В пустом купе, – тут же ответил он.

– Отлично! А вы ключ не выбросили?

– Слава богу, нет, только собирался!

– Хм… а есть ли здесь пустые купе? – задумался я.

– По-моему, одно или два оставались, – сказал он. – Самые неудобные.

– Прекрасно! Тогда я отвлеку внимание, а вы займитесь делом!

– Я бы без вас пропал, мистер Кин, – произнес инженер искренне, а я устремился к возмущенным пассажирам.

– Господа! – воскликнул я. – Простите, я не понимаю, в чем загвоздка? Не знаю, как вы, а я вовсе не желаю опоздать на пересадку из-за этого недоразумения! Пароход меня ждать не будет! И, если угодно, – я чуть поклонился начальнику поезда, – я готов первым предоставить свой багаж для осмотра.

По-моему, он едва сдержался, чтобы не расцеловать меня.

Обыск занял совсем немного времени: вещей у меня, как я уже упоминал, мало. Правда, я порадовался, что убрал свое сокровище в карман – оно могло бы вызвать нездоровый интерес.

– Ну хорошо, – сдался мой сосед, крепкий пожилой мужчина, военный в отставке. – Проверьте мой чертов чемодан, и покончим с этим!

– Сэр, тут дамы! – пожурил его начальник поезда, но выдохнул с облегчением.

Тут ко мне подобрался мистер Гайнс. Я покосился на него, он утвердительно кивнул. Значит, все в порядке…

Осмотр шел своим чередом, результаты были предсказуемы: ни у кого ничего не обнаружилось.

– Вот видите, господа, среди нас нет негодяя, – радовался начальник поезда. – Скорее всего, он пробрался из другого вагона…

– А вон те два купе? – вовремя напомнил я, взявший на себя обязанности добровольного помощника. – Туда, кажется, мы не заходили.

– Там нет пассажиров, – покачал он головой.

– Но ведь вор как-то открыл дверь мисс Гайнс! Что мешало ему прятаться в пустом купе?

– Действительно… – пробормотал начальник поезда, истребовал у проводника ключ и открыл первое купе. – Ничего…

Шкатулка оказалась во втором купе. Инженер неплохо ее запрятал, но мы таки ее отыскали. Радости мисс Гайнс не было предела!

– Должно быть, воришка и правда скрывался тут, – говорил начальник поезда, – а потом испугался, оставил добычу, а сам сбежал!

– Как именно? – заинтересовался я.

– Ну… опять же через соседний вагон, – подумав, ответил он. – А мог и на ходу спрыгнуть, может, обратили внимание, мы на повороте заметно замедлили ход? А это такой отчаянный народ!

– Ну, все хорошо, что хорошо кончается, – заключил я, глядя, как Виолетта заливается счастливыми слезами.

Остаток путешествия прошел спокойно. На прощанье – семейство Гайнс отправлялось чуть дальше, – инженер долго тряс мне руку и благодарил взглядом: вслух было нельзя, рядом стояли его супруга с дочерью.

– По-моему, она действительно излечилась, – шепотом сказал я.

– Просто прекрасно! – ответил мистер Гайнс таким же шепотом. – Но этого приключения я вовеки не забуду…

И он беззвучно затрясся от смеха.

– Я тоже, – заверил я, подхватил свой багаж и спустился с перрона.

Здравствуй, отдых!..

Я вытянулся в шезлонге и блаженно прикрыл глаза. Наконец-то солнце! Пускай я выбираюсь на курорт не так уж часто и ненадолго, но мне всегда везет с погодой. Я очень жалею бедолаг, потративших массу времени и средств, чтобы добраться до побережья, а в итоге вынужденных просидеть с трудом выкроенные свободные деньки в тесном душном номере, потому что стихия разыгралась не на шутку и нельзя не только искупаться, а даже и пройтись по берегу – унесет в море! Правда, я немного тревожился за моих крошек, но, с другой стороны, мне не раз уже приходилось препоручать их заботам Ларримера, и с ними ничего не случалось: я составлял подробнейшие инструкции для каждого из своих питомцев, и дворецкий, кажется, выучил их наизусть, хотя толстая амбарная книга с моими записями всегда была у него под рукой. Нет, ничего не произойдет за какие-то две недели… Жаль, конечно, что я не мог взять их с собой! Пусть не всех, но хотя бы малютку Дейзи… Увы, увы! На пляже джентльмен с кактусом привлекал бы слишком много внимания, а я хотел только покоя. Особенно после приключения в поезде!

Должно быть, я задремал, потому что, когда открыл глаза, солнце начало клониться к закату, и в его предвечерних лучах мне явилась богиня…

Она стояла спиной ко мне, вся залитая закатным золотом, светлое платье ее и шарф летели по ветру, а сама она смотрела в море, словно собираясь побежать по солнечной дорожке, как в читанной мною когда-то сказке.

Я проморгался, сел ровно и присмотрелся внимательнее. Нет, разумеется, это была женщина из плоти и крови, и она вовсе не напоминала эфирное создание. Вот она повернулась, и я смог только поднять брови в немом жесте восхищения…

Я наблюдал за нею весь вечер в ресторане. Несомненно, она не была ни замужней дамой, ни девицей на выданье, и статус ее оставался для меня загадкой. Ее сопровождал некий господин, но видно было: это не ее покровитель, не охранник, не слуга… Но кто тогда?

Прислуга обращалась с дамой как с благородной, но некоторая разница все же была заметна, я только не мог понять, в чем она состоит. И еще – прекрасная незнакомка пользовалась успехом. В этот вечер на ее столик трижды присылали шампанское, от которого она отказывалась мановением руки, а под конец принесли роскошный букет алых роз. Этот презент она милостиво приняла, приказав поставить его на стол. Но очевидно было – забирать розы с собой незнакомка не собирается.

Хм… любопытно. На поведение дамы полусвета, ищущей нового покровителя, ее манеры не походили ничуть. Я терялся в догадках и наконец не выдержал, подозвал лакея и поинтересовался негромко:

– Любезный, не подскажете ли, как имя вот той прекрасной леди? Мне несомненно знакомо ее лицо, но я не могу вспомнить, как ее зовут!

– О, сэр! – изумился он. – Это же одна из самых знаменитых актрис современности! Удивительно, что она почтила своим вниманием наш скромный отель… Разумеется, вы наверняка видели ее на сцене, потому и запомнили, а вот фамилия у нее настолько сложная, что немудрено ее забыть.

– Благодарю, – кивнул я и отослал его.

Актриса! Да еще известная… Тогда понятно отношение окружающих: джентльмены желают завоевать ее внимание, леди ревнуют (и небеспочвенно). И на мгновение мне стало жаль бедную даму: увы, актрисы пользуются не самой лучшей репутацией, и будь она хоть сто раз знаменитой, ей не войти в общество… ну, если не удастся женить на себе какого-нибудь лорда, и то еще гадательно. Видимо, она решила отдохнуть от всеобщего внимания в этом тихом местечке (разумеется, под присмотром импресарио, или кто уж он там), но ее узнали и тут…

И вдруг я подумал, что спокойно посидеть в кресле можно и дома. Во что это вылилось? Да вот во что: на следующее утро я преспокойно подошел к актрисе, проигнорировал встрепенувшегося импресарио, отрекомендовался и спросил, не соблаговолит ли она разделить со мною прогулку на морском берегу. Она посмотрела на меня не то чтобы с изумлением, но с удивлением точно. Потом присмотрелась: я не красавец, но далеко и не урод, к тому же она могла оценить мой легкий костюм и мои манеры. И, черт побери, я никогда не опускался до такой пошлости, чтобы прислать незнакомой даме бутылку шампанского!